Страница 9 из 22
<p>
— Что дальше?</p>
<p>
— После операции тебя переведут в реабилитационный центр — там тебе помогут освоиться с новыми условиями жизни, улучшат работу оставшейся мышечной силы и позволят обеспечить наибольшую возможную подвижность и независимость.</p>
<p>
— Дурдом для чудом выживших?.. — не веря в услышанное подвел итог Дмитрий.</p>
<p>
— Не ерничай, — попросил друга Александр. — В центре работают хорошие специалисты: да, в том числе и психологи. Пойми, тебе понадобится вся сила духа, чтобы вновь начать жить нормально.</p>
<p>
— Ты действительно считаешь такую жизнь нормальной!? Я теперь инвалид, разве ты не понимаешь, ЧТО это для меня значит? — Лицо Дмитрия побагровело, глаза полыхали бешенством.</p>
<p>
Даже в самых своих жутких кошмарах Селиванов не мог представить, что с ним может случиться подобное. Как же так? Ведь он — атлет, сильный и ловкий, ему завидуют мужчины, его боготворят женщины. Что же Дмитрий Селиванов представляет собой теперь?!</p>
<p>
— Ты сам сказал, что никогда не сдаешься, — заметил Тихомиров. — Пора перейти от слов к делу.</p>
<p>
— Да, ты прав, — ответил Дмитрий. — Надеюсь, что той дряни, которая в этом виновата, сейчас хуже чем мне.</p>
<p>
— Она умерла, даже не добравшись до больницы.</p>
<p>
— Значит, ей повезло больше… — рассудил Селиванов.</p>
<p>
И тут внезапно до Селиванова дошел ВЕСЬ смысл слов, сказанных Александром ранее. Новая волна ужаса накатила на него, заставив оцепенеть.</p>
<p>
— Постой, — сказал он товарищу, — ты сказал: потеря не только моторной функции, но и чувствительности… Что это значит?</p>
<p>
Александр решил идти до конца и рассказать обо всех печальных последствиях аварии:</p>
<p>
— У тебя частично утерян контроль над работой мочевого пузыря и кишечника, а также полностью утрачена сексуальная функция. Но лекарственные препараты, о которых я уже упоминал, не только снизят боль и мышечные спазмы, но и помогут тебе восстановиться. Настолько, насколько это возможно…</p>
<p>
Дрожащей рукой Дмитрий утер выступивший на лбу пот. Мысль о том, что он станет жалким импотентом, который ходит под себя, поразила его гораздо больше, чем невозможность ходить.</p>
<p>
— Насколько велики мои шансы? — прошептал Дмитрий.</p>
<p>
В ответ Александр развел руками:</p>
<p>
— Об этом можно будет судить только после вживления имплантата и реабилитационного лечения.</p>
<p>
В ответ раздались такие ругательства, каких Александр ни разу не слышал от товарища. Чаще всего Дмитрий упоминал девушку, загубившую его жизнь, всех ее родственников и даже домашних животных — в том числе тех, которых не существовало в природе. Затем в противоположную стену полетела хрустальная ваза с цветами (ноги Дмитрия не работали, а вот руки не утратили былой силы и сноровки).</p>
<p>
На крики и звон разбитого стекла сбежался весь медперсонал клиники. Врачи вытолкали Александра за дверь, упрекнув его в бессердечности. Дмитрию пришлось сделать несколько инъекций, прежде чем он успокоился.</p>
<p>
— Думайте, что хотите, — заявил Александр врачам, — но такая реакция на правду рождает во мне уверенность в том, что Дмитрий не смириться со своей участью. Он перевернет весь мир, но обязательно исправит ситуацию в свою пользу.</p>
<p>
</p>
<p>
Слова Тихомирова оказались пророческими: больше агрессии и других признаков недовольства Дмитрий не проявлял. Он прекрасно перенес операцию и без роптания отправился на реабилитацию. Его первоочередной задачей стало обучение умению справляться с инвалидной коляской и приобретение максимально возможной независимости, применимой к новым обстоятельствам. Не желая признавать себя побежденным, Дмитрий продолжал вести активный образ жизни. Он выбрал для себя современнейшую коляску с рычажным приводом, позволявшую ему передвигаться на большие расстояния, переезжать через препятствия, подниматься по лестницам и самостоятельно попадать в высоко расположенные места без посторонней помощи. Селиванов оборудовал свой новый «Ягуар» ручным управлением, а также внес множество конструктивных изменений в особняке для облегчения самообслуживания. Он научился контролировать процессы опорожнения мочевого пузыря и кишечника. Единственное, что ему так и не удалось, так это восстановить свою репродуктивную систему. Не один десяток врачей осматривал его, но от всех Селиванов слышал один и тот же неутешительный диагноз: полноценным мужчиной он не станет никогда. Самое же ужасное заключалось в том, что один из докторов, осматривавших его, «слил» эту информацию в желтую прессу, и теперь все подробности его здоровья стали общественным достоянием.</p>
<p>
Дмитрий вернулся и к работе, но каждый раз, заключая новую выгодную сделку, ловил на себе полные презрения взгляды со стороны. Партнеры и уж тем более конкуренты теперь могли вволю потешаться над ним. Безусловно, они делали это за глаза, но Дмитрию от этого не становилось легче. Напрасно убеждал его Александр в том, что все смешки и ухмылки только видятся ему. Дмитрий каждой клеточкой своего тела ощущал волны пренебрежения, исходящие от окружающих и грозившие потопить его самообладание.</p>
<p>
Дана, проявив сострадание, а скорее всего страх оказаться не удел, продолжала числиться невестой Селиванова и все еще собиралась за него замуж. Вот только слишком часто она теперь посещала вечеринки без сопровождения жениха, что не могло не выводить из себя Дмитрия.</p>
<p>
Последней каплей, переполнившей чашу терпения Селиванова, стал очередной банкет, устроенный одним из его компаньонов. На протяжении всего торжества Дмитрий прикладывал неимоверное усилие, силясь не выйти из себя — над ним смеялись, в него тыкали пальцами. Девушки, еще вчера тщетно пытавшиеся привлечь его внимание, теперь выражали Дане притворное сочувствие, поражаясь благородности своей подруги. Невеста Селиванова воспринимала это как должное, чувствовала себя героиней, пожалевшей инвалида. Дмитрий не мог это терпеть: впервые за много лет он напился, стремясь залить марочным вином бушующий внутри пожар негодования.</p>