Купчино.Трилогия

Бондаренко Андрей Евгеньевич

Купчино, трилогия

Купчино, трилогия

Жанр - современный остросюжетный роман

Цикл - "Купчино"

Книга первая - "Купчино. Настоящий Дозор..."

КУПЧИНО, НАСТОЯЩИЙ ДОЗОР

От Автора

Где-то - играл рояль. Тихо и не навязчиво.

Играл себе и играл. Старенький, трескучий....

Но, не смотря на эту трескучесть, на Душе становилось всё теплее и теплее.

Бывает. Старый уставший рояль, исполняющий нехитрую вечную песенку - о Любви.

О Любви высокой и невозможной.

О Любви - о которой - можно только мечтать...

Будут ли "совпадения-пересечения" с романом "Ночной Дозор" Сергея Лукьяненко?

Да, будут. Непременно. Но только в плане сюжетных линий. Вернее, в сюжетной структуре. Не более того.

Итак.

На городских улицах - опасно. Но речь идёт не о вампирах, оборотнях, колдуньях и ведьмаках. На улицах живёт другая смертельно-жуткая опасность - маньяки, педофилы и преступники всех мастей, включая коварных "оборотней в погонах". Те, кто выходит на охоту - и днём, и ночью. Но по следу головорезов и насильников следуют другие охотники, объединённые в "Дозор".

А, вот, никакого Договора между Светлыми и Тёмными не существует. Игра (смертельная и беспощадная, ясен пень), идёт без каких-либо слюнявых и благородных правил. Впрочем, некоторые компромиссы, всё же, присутствуют и здесь.

Последнее. Речь, естественно, идёт о Параллельном Мире. Как один из вариантов...

Автор

Пролог

Кастет в кармане

В метро было людно и душно. Июльский вечер, пятница.

Часть народа следовала с работы домой, в спальные районы. Другая - до конечной станции "Купчино", чтобы там пересесть на электрички и разъехаться по дачам, так милым городским усталым сердцам.

Разогнавшийся состав неожиданно шатнуло на последнем повороте, пассажиры бестолково завалились направо - друг на друга.

- Что это у тебя, милочка в кармане? - принялась сварливо ворчать пожилая костистая тётка в летнем цветастом сарафане. - Ребристое такое, твёрдое, слегка колючее? Прямо в поясницу мне впилось.... Ох, уж, эта современная молодёжь. Никакого уважения к старшим. Совсем распустились и распоясались. Сталина на вас нет...

- Простите, пожалуйста, - незамедлительно отодвигаясь в сторону, смущённо пробормотала Юлька. - Я нечаянно. Не со зла. Извините.

Было очень душно, тревожно и жарко, по спине, нещадно и подло щекотясь, ползли - размеренной чередой - капельки пота.

"Всё из-за этой дурацкой куртки", - подумала Юлька. - На улице плюс двадцать пять градусов, а в вагоне метро и того больше. В футболке, по идее, надо ходить в такую погоду. Но у куртки есть одно бесспорное и важное достоинство, то бишь, наличие просторных карманов...".

В правом кармане джинсовой светло-голубой курточки лежал надёжный и тяжёлый кастет, треугольное пупырчатое ребро которого и впилось в поясницу ворчливой соседки. В левом кармане находился пузатый светло-зелёный баллончик с качественным израильским нервнопаралитическим газом (сорок пять американских баксов, между прочим, пришлось отдать!). Во внутреннем - короткий самодельный стилет в деревянных ножнах.

Сложить всё это хозяйство в наплечную сумку? Можно, конечно. В том смысле, что сложить-то можно, а, вот, достать - в нужный момент - можно и не успеть...

"Дяденька, назначивший по Интернету встречу, судя по фотографии, является достаточно субтильным и хиленьким", - мысленно хмыкнула Юлька. - "Такого и утренней жидкой соплёй, запросто, можно перешибить. Но страховка - в серьёзных делах - лишней не бывает. Прописная истина и жизненная диалектика, так сказать...".

- Конечная станция "Купчино", - устало и равнодушно объявил механический голос. - Дамы и господа, пожалуйста, не оставляйте в вагонах метрополитена посторонних вещей и подозрительных предметов...

Перейдя по подземному переходу на нужную сторону, девушка вышла на Балканскую площадь.

- Охотнички, блин, - язвительно проворчала костистая тётка в цветастом сарафане, идущая рядом. - Твари ненасытные. Колодцы бездонные. Ну, чисто шакалы степные...

- О ком это вы? - поинтересовалась Юлька.

- А вон, видишь, менты парочками прогуливаются? То есть, полицейские, если по-новому.... Думаешь, это они надзирают за общественным порядком? Фигушки, милочка, тебе! Мужичков высматривают - прилично одетых и пьяненьких. Мол: - "Предъявите ваши документы! Попрошу пройти с нами!". Удостоверение мельком покажут и поведут - якобы в отделение, расположенное на Купчинской улице. Не доведут, конечно. В ближайшей подворотне умело обшманают, физию слегка начистят, деньги и мобильный телефон отнимут, после чего отпустят - на все четыре стороны.... О, времена! О, нравы! Куда катится наш долбанный и зачуханный Мир? Я и говорю, что Сталина на вас, охламонов болтливых, нет...

- Вы местная? - понимающе вздохнув, спросила Юлька.

- Можно и так сказать, - заважничала тётка. - Родилась-то я, правда, на Средней Охте, но в десять с половиной лет сюда переехала.... Видишь, справа - шестнадцатиэтажный красно-белый дом?

- Вижу.

- Лет так тридцать пять тому назад мы со школьными подружками - на этом самом месте - грибы собирали. Отменные черноголовики, моховики, маслята и опята.... Ну, куда тебе надо, пигалица белобрысая?

- К роддому. Он расположен, кажется, на Малой Балканской улице.

- Не рано ли, девонька? Тебе же, наверняка, ещё и семнадцати годочков не исполнилось.

- Угадали, только шестнадцать с половиной, - лучезарно улыбнулась Юлька, после чего - на всякий случай - соврала: - У меня там старшая сестрёнка лежит. Уже полторы недели. На сохранении.... Как мне добраться до роддома? На каком транспорте? Подскажите, пожалуйста.

- Не секрет, понятное дело, - вальяжно передёрнула покатыми плечами тётка. - Видишь, кубическую бетонную тумбу, на которой стоит тощий очкарик? Сразу за тумбой повернёшь налево. Дошагаешь до трамвайной остановки. Сядешь на "шестьдесят второй" маршрут и доедешь до кольца. Оно расположено, как раз, рядом с роддомом. Роддом сразу увидишь и мимо не пройдёшь. В том плане, что других зданий-сооружений там и нет. По крайней мере, достроенных.....Удачи, тебе, пигалица. Мне, извини, в другую сторону...

Возле серой бетонной тумбы, на которую забрался тощий мужчина в очках, собралась небольшая толпа зевак.

Очкарик, одетый в драные тёмно-синие джинсы и светлую футболку с портретом Эрнесто Че Гевары, нараспев, слегка рисуясь, читал стихотворение:

Всё, что накапало...

Ладно, прорвёмся.

Чай, не впервой, старина?

Нет, не впервой. Ящик с гранатами?

Нет, он пустой. Одна...

Личная?

Личная. Не обезличенная.

Девушка есть у меня.

Светлая, стройная, слегка - веснушчатая...

Ты уходи, старина...

Вон - вертолёт. Он гудит на севере.

Точка - всего полчаса.

Ты - извини, но ноги прострелены.

Ты извини - навсегда...

Времени нет. Всё, тихонько прощаемся.

Замерли - звуки - вдали.

Только свирель - всё поёт - на израненном,

Дальнем краю Земли.