Ловзар

– Лев Семенович, доброго дня, – обратился Хасан к пожилому мужчине, – не ожидал вас здесь увидеть.

Лев Семенович был грузным мужчиной лет шестидесяти. Из-под его серой рубашки выглядывала массивная золотая цепь, очки в аккуратной металлической оправе были чуть сдвинуты на мясистый нос. Он смотрел на гостей поверх очков, и в этом взгляде читались житейская мудрость и особая усталость, свойственная людям, которые вынуждены проявлять жестокость чаще, чем им хотелось бы.

– Здравствуй, Хасан. Зря не ожидал – по всем законам нашего общего жанра именно я и должен был здесь появиться.

– Куда сесть можно? – поинтересовался Хасан у Сергея.

– Никуда, – ответил тот.

Арсен посмотрел на Хасана и обратил внимание, как сильно у него пульсирует вена на шее.

– Лев Семенович, как-то непочтительно подопечные ваши разговаривают.

– А как же им еще с тобой разговаривать? Ты этим ребяткам денег должен, считай, целый мешок.

– Так отправили же вчера, у нас и платежка…

Сергей резко оборвал Хасана.

– Не хер тут врубать дурака! Че отправили?! Треть суммы отправили!

Хасан погладил щетину.

– Сергей, я тебе сразу сказал, что часть суммы кредитным баблом покроем.

– И где это кредитное бабло?

Хасан протянул папку. Сергей открыл, пролистал и закрыл папку.

– Че ты мне бумажки суешь, я тебя про бабло спрашиваю!

– Прочитай, там все написано, – лаконично заметил Хасан.

Сергей передал папку Льву Семеновичу. Он склонил голову на левое плечо, полистал документы, хмыкнул и кинул папку на пол.

– «Транссиб». Благочестивый чекистский банк-прокладка. Под диктовку напишут все, что попросят. Молодые люди, вы куда пришли? Вы что думаете, мы конченые идиоты? Сейчас побежим недвижку переписывать?

Хасан молча смотрел на папку, лежавшую на полу. Арсена опять посетило то же чувство, что и на встрече с Александром Евгеньевичем: между Хасаном и этими людьми была какая-то тайна. Наконец Хасан заговорил:

– У нас есть договор. Согласно этому договору, часть платежа мы можем покрыть кредитными средствами. – Хасан резко перешел на диалект столичных яппи. – При этом в договоре у нас нет блэк-листа банков. Поэтому…

До сих пор сидевший молча бритоголовый резко вскочил и достал пистолет из кобуры, которую скрывал пиджак. Он сделал шаг к Хасану и приставил пистолет к его лбу. Арсен рванулся помочь, но Сергей тоже вытащил пистолет и направил на него.

– Нохча, ты че, тупой? – заорал лысый. – Ты че, расклад не понял?! Тебе пояснить надо?

Хасан с ненавистью смотрел на бритоголового. Наконец он произнес:

– Вам конец, парни.

В ответ лысый дал Хасану звонкую пощечину.

– Я похож на лоха? – продолжил он. – Интересно, ты о чем думал, когда сюда шел? Что я скажу, отлично, братан, – отдашь, когда сможешь, вот тебе хаты?

Хасан смотрел в пол и повторял:

– Вам конец. Такое вам не простят.

Арсен изучал дуло нацеленного на него пистолета. Он вдруг подумал о том, что это будет очень странная смерть – умереть от пули, выпущенной человеком в тапочках за какой-то непонятный ему сбой в непонятной ему игре.

– Ребятушки, – заговорил продолжавший сидеть пожилой мужчина, – мы во все эти чеченские авизовки наигрались в девяностые. Теперь предпочитаем наличные, в крайнем случае понятный безнал. Хасан, какой у нас был разговор?

Хасан молчал. Бритоголовый ткнул его в лоб дулом пистолета.

– Мы оплатим часть безналом, часть – полученными по кредиту средствами, – сказал Хасан.

– Хорошо. Скажи: это полученные по кредиту средства? – мужчина кивнул на папку.

Хасан посмотрел в глаза пожилому.

– Нет.

Лев Семенович сделал жест руками, означавший: «И?»

– Лев Семенович, вы же понимаете, что последует за всем этим? – Хасан слегка боднул головой пистолет.

– Отлично понимаю. Я и мои достопочтимые коллеги, они же старшие у вот этих двух ребяток, – Лев Семенович кивнул на Сергея и бритоголового, – будем иметь серьезную беседу с вашими старшими, в частности с Султаном Ибрагимовичем, храни его Аллах. В рамках этой беседы мы выскажем убедительнейшую просьбу больше близко не подпускать к нашим делам таких сопляков и обсосов, как ты.

Хасан зло засопел.

– Ну и, безусловно, потребуем некую сатисфакцию за сегодняшний инцидент. – Лев Семенович прищурил глаза.

– Вы допустили большую ошибку, – процедил Хасан.

– Денис, застрели обоих, – устало приказал Лев Семенович.

Бритоголовый со щелчком снял пистолет с предохранителя.

Арсен замер. Он посмотрел на Хасана – тот зажмурился и тяжело задышал. Бритоголовый Денис лыбился, явно наслаждаясь мгновением. Лев Семенович снял очки и протирал их полой пиджака. Арсен поднял голову, но увидел там лишь потолок. Побелка на потолке вокруг нелепой люстры была нанесена неровно, неопрятными мазками мастерка. Слои штукатурки образовывали странные завораживающие ландшафты, то расползаясь, то, наоборот, сгущаясь, взгляд цеплялся за все шероховатости и неровности, погружаясь в них все больше.

Потом он услышал грубый смех Дениса. Следом раздался высокий переливистый смех Сергея. Арсен опустил глаза и увидел, что Лев Семенович улыбается, и в его улыбке была все та же усталость.

– Ну, хоть не обосрались, – не прекращая смеяться, констатировал Сергей.

– Пошли вон, – коротко сказал Лев Семенович.

Хасан с Арсеном переглянулись, словно проверяя реальность происходящего. Арсен развернулся и пошел к выходу. Хасан последовал за ним.

– Хасанка, – окликнул Лев Семенович, – ты же был славным мальчиком. Что с тобой стало?

– Скоро узнаешь, – негромко сказал Хасан, взял в руки свои коричневые остроносые туфли и вышел.

Ехали молча. Хасан пристально смотрел на дорогу, глубоко погруженный в мысли. Арсен безразлично смотрел в окно, испытывая сильный эмоциональный спад после всего, что произошло. Вдруг он похлопал Хасана по плечу и, когда тот повернулся, молча кивнул на руль.

Хасан увидел, что руль испачкан в крови, сочившейся из язв на его ладонях. Он со злостью ударил по рулевому колесу обоими кулаками и прорычал:

– Этим тварям конец!

Глава 3

Арсен семь лет не смотрел телевизор. Когда-то ему нравилась бессмысленная болтовня телевизионных героев, к которой совершенно не обязательно было прислушиваться и которая давала ощущение безопасности и домашнего тепла. Арсен включал телевизор, включал нажатием любой кнопки канал и, не различая передач, создавал в квартире фон из звуков и случайных образов. Однако в какой-то момент он почувствовал, что эти образы постепенно становятся все более навязчивыми, властно приковывают к себе внимание и занимают мысли. Вся транслируемая информация была ему не нужна и неинтересна. Арсен поймал себя на том, что знает пофамильно всех министров, знает о сложностях во взаимоотношениях России с другими странами, откуда-то в его голове появились знания о семейной жизни каких-то певиц, чьих песен он никогда не слышал и чьи сценические имена звучали как собачьи клички.

Тогда он взял перочинный ножик и перерезал провод телевизионной антенны. Примерно через год обнаружилось, что вместе с телевизором из его жизни исчез лишний информационный шум. Раз в день Арсен просматривал в онлайне топ-5 новостей. Это позволяло знать о ключевых событиях планеты, но не забивать голову подробностями. Оказалось, что, не имея представления о позиции главы МИД Франции относительно ближневосточного вопроса, вполне можно жить.

Даже сейчас, несмотря на семилетнее воздержание, стоило ему оказаться рядом с включенным телевизором, тот неведомым образом притягивал взгляд. Арсен мог есть, общаться, читать – рано или поздно он ловил себя на том, что глаза жадно впивались в экран. Причем это было абсолютно неосознанное действие, мозг даже не пытался расшифровывать картинки, считываемые с экрана, – что-то подсознательное, первобытное, ждущее опасности отовсюду заставляло подспудно следить за источником быстрых, резких движений.