Страница 18 из 21
Так что Федор Михайлович собирался взять Софью с собой, а когда ей будет скучно и она поднимет рев или начнет шалить, – выставить ее с полным правом. И впредь уже разводить руками – мала царевна, глупа. Что с ребенка взять, рано ей учиться… щаз…
Софья с удовольствием осмотрела классную комнату. Интересные изукрашенные доспехи в углу, карта мира на стене, столик с книгами и удобным стульчиком, несколько полочек, лавку…
Туда Софья вмиг и залезла, заслужив первый одобрительный взгляд боярина. Как же – усаживать не пришлось.
А вот обучение местной азбуке заставило женщину изрядно загрустить. Каждой буквице соответствовала такая витиеватая картинка, что часто узнать ее потом в тексте было сложно, к каждой букве прилагался какой-либо поучительный стих на тему христианства древних времен… тоска…
Азбука Бурцова девочку порадовала гравюрой – изображением ученика, которого пороли розгами. Букварь Ивана Федорова заставил призадуматься – и она взялась за учебу.
Да, Псалтырь кое в чем помог ей. Но ведь не во всем, далеко не во всем…
Некоторые буквы как оставались ей неизвестны, так и… м-да, надо бы поработать…
И Софья принялась вслед за Алексеем достаточно четко произносить буквы, а потом на слух и учебные стишки. Картавила, конечно, безбожно, ну, так никто ж толком не развивал. Это все еще впереди…
Сначала мальчишка косился, да и воспитатель тоже, но потом включился соревновательный элемент – и занятия пошли куда как веселее. Два часа промелькнули как один, и когда пришла пора царским чадам полдничать – Софья сама подошла к боярину.
– Моня завтья? Есе моня?
Колебания боярина были вполне ощутимыми. Но через пару минут он… кивнул!
Софья потерла руки – мысленно, исключительно мысленно! – и предложила Алексею:
– Напейгонки?
Дождалась кивка и выдала уже вполне знакомое Алексею:
– Пьиготовись! Собьайся!! Бегом!!!
Бегать в длинном платье было неудобно, ну так юбку и подхватить можно. Главное – другое. Чтобы Алексей начал воспринимать ее как подругу, сестру, необходимый элемент декора… да хоть кого, лишь бы не выставили!
Потому что в углу классной комнаты Софья увидела очень знакомый предмет. Нечто, похожее на шахматную доску… и вот тут-то начал складываться коварный план.
Так получилось – в детстве Софья виртуозно играла в карты. А вот выйдя замуж… Володя карты терпеть не мог. Зато обожал шашки, шахматы, нарды… пришлось им заключить первое супружеское соглашение и начать учиться друг у друга.
Карты Володя освоил сразу. И даже начал уважать преферанс, немного. Софье же пришлось куда хуже. Сквозь шахматные премудрости она продиралась, как медведь через кусты – оставляя на каждой иголке лоскутки кожи – времени, и клочья меха – самомнения, но выучилась. Идеальной ее игру назвать было нельзя, но в припадке вдохновения она составила бы проблему даже для опытного шахматиста.
Поэтому дня четыре Софья сидела смирно, завоевывая сердце дяди Федора. Ну а заодно и осваивая азбуку, которая с ее помощью намного веселее пошла и у царевича. Чего стоило одно предложение – мол, я букву изображаю, а ты попробуй угадать. А потом наоборот?
А еще…
Нет, всех игрушек своего времени Софья не помнила. Но вот про кубики с буквами знала. И здесь их не было, а зря. Виселица, эрудит… хорошие ведь игрушки, разве нет?
Намек дяде Федору пришлось подавать три раза. Первый – Софья нарисовала каждую букву на отдельном листе бумаги и принялась их двигать и складывать. Потом загрустила – мол, неудобно. Стола не хватает. Вот, были б они поменьше…
Дядя Федор, не будь дурак, оценил идею – и помог детям нарисовать поменьше.
Расположились уже на ковре с таким густым ворсом, что в нем нога по щиколотку тонула. Но хватило идеи на день-полтора. Потом Софья опять стала страдать, что рвутся…
А вот если бы на дереве…
Сами-то буквицы из дерева вырезать тяжко, а вот если на дереве, да покрасить…
Примерно через пять дней у ребят был полный набор буковок, а потом и второй. Заказать плотнику кубики было несложно, а раскрашивали вместе, перемазавшись в краске по уши. Отмывались потом тоже вместе, в здоровущей царской мыльне. Брызгались, смеялись, кстати, тут было мыло – и Софья научила брата пускать мыльные пузыри через соломинку. За солому спасибо той же Груне.
Алексей был в восторге.
Федор Ртищев тоже был доволен. Ребенок учится, на уроках дурака не валяет, азбуку осваивает быстро и весело, а что вместе с царевной, так что б и нет? Царь-батюшка небось против не будет, когда узнает. Не дурочкой дочь растет…
Кстати, надо б еще и с цифирями такие ж кубики заказать, да побольше… а можно и подарить на именины…
Довольна была и Софья. Брат приручался, недалеко то время, когда он вообще без Софьи жить не сможет.
Довольна была ее кормилица Марфа. И при деточке, и деточка довольна, и власти над ней почти нет – ребенок на ее защиту соколенком бросается. Чуть что – крики, плач, возмущение, так что притеснять ее и не пытаются.
Довольна и Груня. Была постельницей, каких много по терему бегает, стала личной служанкой царевны. Была Груня – стала Аграфена Тихоновна.
Справедливости ради, были и недовольные.
Например, княгиня Лобанова-Ростовская, которая хоть и не лезла, но шипела гадюкой. Софье на это было начихать два раза. Разберемся. Вот будет создавать проблемы, тогда и перебеседуем.
Недовольны были девки, которых княгиня хотела пристроить к Софье, но потерпела поражение на всех фронтах. И Софья понимала, что ей придется как-то это нивелировать, но потом, позднее. Пока еще не та степень недовольства, чтобы дойти до взрыва.
Пока надо крепить свои позиции…
Эта игра называлась тавлеи.
С шахматами она имела общего разве что клеточки, а в остальном…
Доска была больше. Не восемь на восемь, а девять на девять – это маленькая и девятнадцать на девятнадцать – большая. Черные и белые фишки, в центре доски находится один Князь-камень. Дальше варианты различны. Для 9х9 его берегут восемь черных защитников, а нападают шестнадцать белых. Для семнадцатиклеточного квадрата число увеличивалось – защитников было уже двадцать четыре, а нападающих сорок восемь. Двигались фишки по принципу ладьи. Исключение составлял Князь, которого надо было вывести из окружения, разгромив превосходящего противника.
Естественно, когда Софья проявила интерес к игрушке, боярин Федор покачал головой, мол, не поймешь. И не играют женщины на Руси в шашки-шахматы золоченые…
Софья хлопнула ресницами. А как же басня про Василису Микулишну? И принялась ныть с удвоенной силой, пока боярин не сдался. Когда заниматься?
А вот вместо послеобеденного сна… ну пожалуйста, пожалуйста, пожа-а-а-а-алуйста…
Ртищев только рукой махнул. Ладно. Пару раз с ней сыграть, не поймет да и отвяжется…
Потому от первого визита в покои царевны он многого и не ожидал. Уж точно не того, что будет усажен, как дорогой гость, что служанки будут суетиться вокруг, а Софья будет слушать с вниманием, достойным не трехлетнего ребенка, а скорее, боярской думы.
А потом еще и повторять за ним. И требовать разъяснений там, где непонятно. А потом еще и играть пробную партию.
К концу второго часа с боярина пот ручьями хлестал. С Софьи, впрочем, тоже. Но расстались они взаимно довольные. Софье надо было научиться. Боярину же…
Приятно учить, когда тебя понимают, внимательно слушают, оценивают по достоинству… одним словом – на следующий день встреча повторилась. И еще через день, и еще…
Нельзя сказать, что Софья стала мастером тавлей. О нет. Но чувствовала она себя более-менее свободно, оставалась практика. А еще – соединение знаний, которые были, с новыми. И вот это дало совершенно неожиданные результаты.
Сицилианская защита и французская система, гамбиты Мора и Таля, ферзевый гамбит и Каро-Канн… применимы были, дай бог, процентов двадцать из ее опыта. Но там, где можно было их соединить, – результаты были совершенно невероятные. Боярин удивлялся, ужасался, ахал… и восхищался ученицей. Ему пока позволял выигрывать опыт, но подозрение, что это ненадолго, тоже было.