Страница 5 из 45
– Вы включили отопление? – спросил Патрик.
Мисс Блэклок кивнула:
– Да, тут было так зябко и промозгло! В доме жуткая сырость, поэтому я попросила Ивана затопить перед уходом котел.
– Неужто не пожалели драгоценного кокса? – усмехнулся Патрик.
– Вот именно: драгоценного. Но иначе нам пришлось бы расходовать еще более драгоценный уголь. Сам знаешь, отопительная контора не выделяет ни грамма сверх того, что нам положено на неделю… если только не заявить, что нам не на чем готовить еду.
– Но ведь когда-то были целые горы угля и кокса, и они продавались совершенно свободно? – Джулия сказала так, как будто речь шла не об Англии, а о какой-то диковинной заморской стране.
– Да, и причем по дешевке.
– И кто угодно мог пойти и купить все, что хотел, без карточек и ограничений? Неужели тогда всего было полно?
– Да, дорогая. И топливо было любого сорта и любого качества, а не как сейчас, только камни и сланец.
– Эх, жили же люди! – с завистью произнесла Джулия.
Мисс Блэклок улыбнулась:
– Мне тоже приходят на ум такие мысли, когда я оглядываюсь назад. Но ведь я старуха. И естественно, мое время кажется мне самым лучшим. Но вам, молодым, негоже вести подобные речи.
– Я тогда могла бы не работать, – продолжала, не слушая тетку, Джулия. – Сидела бы себе дома, составляла цветочные букеты и писала письма… Почему тогда писали столько писем? Кому?
– Всем тем, кому ты сейчас звонишь по телефону, – лукаво прищурилась мисс Блэклок. – Хотя мне, честно говоря, не верится, что ты умеешь писать, Джулия.
– Да уж конечно, я не следую «Полному руководству по написанию писем», которое раскопала тут у вас на днях. Это прелесть что такое! Представляете, там даже дают советы, как достойно отказать вдовцу, если он просит твоей руки.
– И тем не менее вряд ли тебе удалось бы всю жизнь пробездельничать. У людей и тогда было много разных обязанностей, – сухо сказала мисс Блэклок. – Впрочем, я мало сведуща в светской жизни. Нам с Банни, – она одарила Дору Баннер нежной улыбкой, – рано пришлось отправиться на биржу труда.
– О да, очень рано! – поддакнула мисс Баннер. – Господи, каких гадких, отвратительных детей мне пришлось обучать! Никогда их не забуду. Летти, правда, оказалась умнее меня. Она проникла в деловой мир, стала секретаршей финансового воротилы…
Внезапно открылась дверь, и вошла Филиппа Хаймес, статная, красивая, спокойная женщина. Она удивленно огляделась по сторонам:
– Здравствуйте! А вы что, гостей ждете? Почему мне ничего не сказали?
– Это невероятно! – воскликнул Патрик. – Филиппа не знает! Бьюсь об заклад: она единственная женщина в Чиппинг-Клеорне, которая ничего не знает!
Филиппа вопросительно взглянула на него.
– Узрим мы вскоре, – Патрик театрально взмахнул рукой, – убийства сцену!
Филиппа Хаймес слегка удивилась.
– Вот это, – Патрик указал на хризантемы, – похоронные венки, а оливки и сырные палочки символизируют поминальное угощение.
Филиппа перевела вопросительный взгляд на мисс Блэклок.
– Это шутка? Вы же знаете, я начисто лишена чувства юмора.
– Да, это очень гадкая шутка! – взволнованно ответила за Летицию мисс Баннер. – Мне она совершенно не нравится.
– Покажи объявление, – велела ей мисс Блэклок. – А я пойду загоню уток. Уже темно. Им пора домой.
– Давайте я схожу, – предложила Филиппа.
– Что ты, дитя мое! Ты отдыхай, на сегодня твоя работа закончена.
– Тогда давайте схожу я, – вызвался Патрик.
– Нет-нет, ни в коем случае! – решительно возразила мисс Блэклок. – В прошлый раз ты плохо задвинул засов.
– Летти, дорогая, позволь мне пойти! – взмолилась мисс Баннер. – Честное слово, я с удовольствием! Вот только галоши надену и кофту… Ах, куда же она запропастилась?
Но мисс Блэклок, улыбаясь, уже выходила из комнаты.
– Дохлый номер, Банни, – ухмыльнулся Патрик. – Тут энергия бьет ключом. Тетушка не выносит, когда что-нибудь делают за нее. Она везде хочет поспеть сама.
– Да, она очень самостоятельная, – поддакнула Джулия.
– Хотя ты, если не ошибаюсь, не предлагала ей своих услуг, – подколол Джулию брат.
Девушка лениво улыбнулась.
– Ты сам только что сказал, что тете Летти нравится со всем справляться самой. И потом, – она вытянула вперед изящную ногу в тонком чулке, – я же надела свои выходные чулки.
– Смерть в шелковых чулках! – патетически воскликнул Патрик.
– Не в шелковых, кретин, а в нейлоновых.
– Это не так красиво звучит.
– Послушайте, может, кто-нибудь объяснит мне, – жалобно сказала Филиппа, – почему здесь столько говорят о смерти?
Все загалдели, перебивая друг друга, хотели показать ей «Газету», но не смогли – Мици унесла ее в кухню.
Мисс Блэклок вернулась через несколько минут.
– Так, – она бросила беглый взгляд на часы, – значит, у нас все готово. А времени – двадцать минут седьмого. Ну что ж, теперь одно из двух: или сейчас к нам пожалуют гости, или я совершенно не понимаю своих соседей.
– Да, но с какой стати им приходить? – в замешательстве спросила Филиппа.
– Дорогая, неужели ты действительно не в курсе? Впрочем, похоже, что нет. М-да, другую такую нелюбопытную особу днем с огнем не сыскать.
– Отношение Филиппы к жизни можно выразить одним словом: равнодушие, – гаденьким тоном произнесла Джулия.
Филиппа предпочла промолчать. Мисс Блэклок посмотрела по сторонам.
Мици успела поставить на стол бутылку шерри и три блюда – с оливками, сырными палочками и какими-то миниатюрными печеньицами.
– Патрик, если тебе не трудно, переставь поднос в угол. Вон туда, в нишу. А лучше передвинь весь стол. В конце концов, у нас ведь не званый ужин. Я лично никого не приглашала и не хочу, чтобы было заметно, что я жду гостей.
– Как, тетя Летти?! Вы намерены скрыть вашу прозорливость?
– Ты прекрасно справился с заданием, Патрик. Большое спасибо, дорогой.
– Что ж, будем изображать тихий семейный вечер в домашнем кругу, – сказала Джулия, – а при виде нежданных гостей выразим искреннее удивление.
Мисс Блэклок взяла бутылку шерри-бренди и замерла в нерешительности.
– Да здесь почти полбутылки, – ободрил ее Патрик. – Я думаю, должно хватить.
– Да, конечно. – Мисс Блэклок поколебалась и, слегка покраснев, попросила: – Патрик, пожалуйста… в кладовке, в шкафу, есть новая бутылка. Принеси ее и захвати с собой штопор. Я… то есть мы вполне можем выставить на стол и новую бутылку. А то эта… она уже початая.
Патрик молча исполнил ее просьбу и, вернувшись с новой бутылкой, вытащил из нее пробку. Ставя шерри-бренди на поднос, он с любопытством поглядел на мисс Блэклок.
– Послушайте, а вы, похоже, это принимаете всерьез? – участливо спросил он.
– Еще бы не всерьез! – возмутилась шокированная Дора Баннер. – Нет, Летти, ты даже себе не представляешь…
– Тс-с! – резко оборвала ее мисс Блэклок. – Звонок. Что я говорила? Как видите, мои мудрые пророчества начинают сбываться.
Мици распахнула дверь в гостиную, впуская полковника Истербрука с супругой. У Мици была своеобразная манера объявлять о приходе гостей.
– Тут этот… полковник и миссис Истербрук… заявились, – фамильярно сообщила она.
Полковник, пытаясь скрыть смущение, вел себя разудало.
– Ничего, что мы к вам как снег на голову? – спросил он.
Из угла, где сидела Джулия, раздался тихий смех.
– Вот, проходили мимо и решили заскочить. Промозглый сегодня вечерок. Я смотрю, вы уже затопили. А мы пока не топим.
– Что за прелесть ваши хризантемы! – зашлась от восторга миссис Истербрук.
– Да они слова доброго не стоят! – возразила Джулия.
С Филиппой Хаймес миссис Истербрук поздоровалась особенно сердечно, как бы желая подчеркнуть, что понимает, насколько Филиппа выше обычных сельскохозяйственных рабочих.
– Как поживает садик миссис Лукас? Вы полагаете, его можно привести в нормальное состояние? Он ведь в полнейшем запустении… всю войну без ухода… да и после войны за ним никто не ухаживал… Противный старикан Эйш только подметал там листья и сажал кое-где капусту.