Двойная жизнь

В снимке было столько жизни, что казалось – это не фотография, а остановленное «стоп-кадром» видео. Сейчас неведомая рука отожмет кнопку «пауза», и все придет в движение: вода, люди, ветер, солнечные блики… Юля инстинктивно вскинула руку – защищаясь от летящих в нее брызг:

– Что это?

– Ну рафт же! – засмеялась Ася. – Вот надувные баллоны, между ними рама и днище. Спереди смыкаются, это удобнее, получается что-то среднее между катамараном и лодкой. Спортивные поменьше, а есть большие, чуть не на двадцать человек. У нас не такие здоровенные, две восьмерки, а народу всего двенадцать душ, да еще детишек двое, но их можно не считать, так что тебя прихватить – самое милое дело. Нравится? – она помахала фотографией.

– Очень! – выдохнула Юля. – Но… я же не умею.

– Ю-у-уль! – Ася скорчила рожу. – Чего там уметь-то? Не в «шестерку» ведь идем, маршрут – легче не бывает. И никто ж тебя не посадит управлять. Можешь вообще пассажиром без весла плыть, на стоянках каждая лишняя пара рук на вес золота – ставиться, за костром следить, шмотки сушить, за мелкотой присматривать, кашеварить и все такое. Главное, чтоб человек был не нытик. А ты вон какая самостоятельная и улыбаешься все время. И руки у тебя из правильного места растут. И физическая подготовка – вполне.

– Но до субботы всего два дня, – растерянно протянула Юля, – даже меньше, а у меня…

– Тц, – цыкнула Ася. – Спасжилет тебе найдем лишний, и вообще все найдем, даже покупать, скорее всего, ничего не придется. Ну кроме продуктов, конечно. Вообще-то сейчас и купить не проблема, но на первый раз, на попробовать, смысла нет, у меня лесного барахла полшкафа, габариты у нас с тобой примерно одинаковые, так что все тебе подберем – и штаны, и штормовки, и обувку. Даже футболки. Хотя их-то у тебя, наверное, и своих навалом. Рюкзак тебе свой старый отдам. Он хороший, ты не думай, просто мне в прошлом году новый подарили, а тот остался лежать. Так что давай, а? Юль, там такая красота! Я тебе клянусь, будешь засыпать в обнимку с фотоаппаратом, все твои питерские друзья обзавидуются, когда снимки увидят.

Да что там – питерские друзья! К вечеру первого сплавного дня Юля уже сама себе завидовала.

В полдень, когда солнечные лучи казались струями огня, льющимися на непривыкшую к жару кожу, поверхность воды дарила спасительную прохладу. Береговые скалы будто декорации для какого-нибудь доисторического «За миллион лет до всего» вдруг расступались, обнаруживая крошечную полянку, сплошь заросшую то земляникой, то пестрым цветочным «газоном»: вот сейчас из-под листьев выглянут эльфы, а из-за пограничной скалы – пара сердитых гномов. Юля действительно не расставалась с фотоаппаратом, щелкая все подряд – цветы, скалы, незнакомых птиц, выпрыгивающую из воды или уже пойманную рыбу, – но ни эльфов, ни гномов в видоискатель так и не попалось. Ничего, еще почти неделя впереди, смеялась она, непременно какой-нибудь гном или хотя бы леший на нас выскочит.

Большой Инзер оказался вовсе не большим, но с норовом, иногда пугающе непреодолимым. И пусть опытные сплавщики говорили, что Большой Инзер – прогулочная трасса для «малышовой группы», вот рядом, на притоках, вот где настоящей экстрим, Юле хватало адреналина и тут. На внезапных перепадах казалось, что катамаран так и не выберется из бешено бурлящих водоворотов или попросту впечатается в некстати подвернувшуюся скалу, выбросив экипаж на потеху дожидающимся на дне русалкам. Когда проходили Сарыштинскую шиверу – долгий перекат с грозно выступающими из воды валунами (а вдруг древние чудища живут не только в Лох-Нессе?), – она ждала катастрофы каждую секунду.

Сглатывала, невольно закрывала глаза и, борясь с бегущей по спине обжигающе ледяной струйкой паники, прижимала ладонь к спасжилету. Ну что ты, глупая? На дно не пойдешь, это уж точно! Да и какие тут русалки?

Хотя по утрам, когда длинные языки полупрозрачного тумана облизывали берег, смыкались сплошным колеблющимся покрывалом, скрывая камни, деревья, воду, – вот тогда рациональные доводы тоже пропадали, словно туман забирался и в голову тоже. Ну не может же в таких местах, где каждый камень, каждый поворот, каждое кривое, как кикимора, дерево дышат, обещая тайны и загадки, не может тут не быть эльфов, гномов, леших, русалок или еще какого сказочного персонажа.

Вскоре после Сарыштинского переката они разбили лагерь неподалеку от заброшенной деревушки Кызыляр, ничем не интересной, кроме располагавшейся рядом знаменитой Кызылярской пещеры – длинной, запутанной, таинственной и манящей. Темневший на высоком скалистом склоне вход одновременно пугал и притягивал. Жаркий солнечный день, стоило сделать два-три шага внутрь, сменялся загадочным сумраком и сырой прохладой. Далеко они, впрочем, не пошли – боялись заблудиться, спелеологического снаряжения в их багаже не было. Так что побродили только по галереям вокруг входа, озябли и заторопились на солнышко.

Только Юля, подчиняясь какому-то неведомому импульсу, задержалась.

Царившая в пещере тишина ее ничуть не пугала, наоборот, словно помогала сосредоточиться, чтобы увидеть, понять и почувствовать что-то очень важное. Здесь, в каменном чреве земли, было удивительно хорошо, удивительно спокойно, удивительно… правильно. Все страхи, сомнения, стремления – вся былая суета – словно остались там, на поверхности. А здесь царил сумрак. Обступал, баюкал, смывал прошлое, наносное, лишнее, совсем ненужное. Юля замерла, не понимая, что происходит, лишь наслаждаясь внезапно охватившим ее покоем и умиротворением. Наверное, это и есть та самая нирвана… Но даже эта мысль была здесь пустой, никчемной. Думать было не нужно, необходимо было только впитывать это спокойствие и погружаться в него, растворяться, сливаться с ним. С великой пустотой, из которой должно родиться что-то неизведанное, прекрасное, главное.

– Ю-у-улька-а-а! – Отдаленный крик заставил вздрогнуть, очнуться, развеять странное состояние и вернуться к жизни. Действительно, нужно уходить, все, наверное, беспокоятся, куда она пропала. Юля с сожалением обвела взглядом массивные каменные своды, в луче фонарика казавшиеся странно легкими, как будто летящими. Пещера о чем-то рассказала ей, преподала какой-то очень важный урок, вот только смысл его так и остался там, за гранью той великой пустоты.

Снаружи сверкало такое яркое солнце, что Юля на секунду даже зажмурилась. И не только солнце – все краски окружающего мира показались вдруг невероятно яркими, все линии – неправдоподобно четкими. Словно с глаз сдернули туманную пелену.

– Юля! Мы уходим, догоняй! – Ася махала ей снизу.

Помахав в ответ – мол, вижу, иду, – Юля начала спускаться в маленькую пеструю долину. Осторожно, как, наверное, двигается новорожденный жеребенок, еще не научившийся владеть своими ногами. Это потом он будет лететь, обгоняя ветер, между волнистой зеленью травы и слепящей синевой неба, потом. Первые шаги – робкие, неуверенные, шаткие. Как обещание будущей скорости. Юле казалось, что не только краски вокруг, что и тело у нее – новое. Словно вместо прежней Юли появился на свет совсем другой человек – сильный, решительный, готовый к неожиданностям и не боящийся риска, наоборот, наслаждающийся даже зыбкостью камней под ногами.

Что это со мной, в самом-то деле? На солнце, что ли, перегрелась? Или, наоборот, в пещере перемерзла? Да нет, включилась привычная рациональность, отдохнула как следует, вот и прилив сил, и ощущение прекрасности любого завтра.

И она бегом, перескакивая с камня на камень, не побежала – полетела вслед за уходящими вперед спутниками.

У вечернего костра Олег – «командор» их «эскадры» – объявил:

– Завтра отдыхаем. Место отличное, поставились хорошо. Купаемся, загораем, постирушечки – кому что, в общем. И Смелый завтра обещал подгрести.

– Смелый? – Ася картинно всплеснула ладошками. – А мы тут что? Зайки трусливые?

Олег засмеялся:

– Да нет, это фамилия такая – Смелый. Зовут его Алекс, но чаще по фамилии, очень уж она ему подходит. Да неужели не слыхали? Про него тут уже народные эпосы складывают. Мало того что сплавщик от бога, реку чувствует, как… – Олег закрутил головой, не в силах подобрать достойное героя сравнение. – Так еще и удачлив как черт. Сколько раз уже его буквально хоронили – а он выкарабкивался. Вообще-то в последние годы он все больше по Кавказу бегает, там потоки нашим не чета. Но вроде хотел опять сюда перебраться, сейчас приличные маршруты ищет. Ну… в его представлении приличные – это где уровень сложности выше максимально возможного, а с ним, соответственно, и риск, и адреналин.