Страница 14 из 37
– Чего же им на самом деле было нужно? – спросил Хект, закидывая на плечо дорожный мешок.
– Вручить тебе послание. Если только они не на ведьм тут охотились.
В терминологии особого ведомства ведьмой назывался каждый, кто знался с Орудиями Ночи без дозволения церкви.
Хекта такое их отношение весьма беспокоило. Слишком уж расплывчатое определение, под него кто угодно подойдет, будь на то воля особого ведомства. Даже самые благообразные епископальные чалдаряне покупали небольшие амулеты, чтобы защититься от проделок созданий Ночи.
– Ну и что там? – допытывался Горт.
«Лоханка» вышла из Терагая в море, проскользнув мимо неуклюжих судов, которые с помощью сетей мужественно пытались очистить реку и поддержать ее в судоходном состоянии. Начинался вечерний отлив. Слева светил Римейл-на-Терагае. Хект наконец раскрыл кошель и изучал его содержимое, стоя под фонарем. Стоявший неподалеку матрос внимательно наблюдал за ними, на случай если этим двум сухопутным крысам вздумается поджечь судно.
Больше всего моряки боялись пожара.
– Что там, Пайп?
– В письме сказано, что большой кошель я должен отдать некоему Монтесу Алине, который назовется Бьемондом. Тут еще написано, как его найти. И все.
– Решили сделать из нас посыльных?
– Вероятно.
Обострившаяся паранойя тут же стала внушать ему, что вероятно-то совсем другое: передав послание, он тем самым выдаст себя очередному убийце.
По его милости у особого ведомства случилось некоторое количество неприятностей. Но они об этом не знали. Во всяком случае, Хект надеялся, что не знали.
– Правильно, – продолжал меж тем Пинкус, – их самих в тех краях пару лет назад знатно отделали. Грейда Дрокера ведь там покалечило.
– Да. Вроде как они хотели истребить всех сонсианских дэвов.
– По мне, так вовсе не истребить, а только ограбить. Но у поганых неверных хватило наглости обороняться.
– И в пылу братья умудрились наступить на хвост тамошним правящим кланам, ведь дэвы у них повсюду приказчиками да дельцами.
– Точно. Братство погнали из города. Только, я слышал, слишком поздно. Дэвы собрали вещички, и только их и видели.
Хект знал всю эту историю не понаслышке.
Но о его участии в тех событиях было известно лишь Анне Мозилле да нескольким дэвам.
– Надо поостеречься, – сказал Горт. – Пока не выясним, кто на тебя охотится.
– Придет время – выясню. Я ведь во все это влез-то, только чтобы наворовать нам с Анной на ферму. Вот наворую, прикуплю хозяйство, и будем мы с ней в старости виноград растить да детишек строгать.
Он не совсем шутил. Хект не собирался возвращаться в Дринджер, пока там тайно властвует эр-Рашаль аль-Дулкварнен за спиной у Гордимера Льва (который, в свою очередь, тайно властвовал за спиной у каифа).
«Лоханка» явно промышляла незаконными делишками, об этом свидетельствовало искусство экипажа. Мастерски обойдя мель, они взяли курс на север, ориентируясь на сиявший в небе полумесяц. А ведь воды здесь были предательские, вокруг раскинулась тысяча островов и островков, и с каждым отливом обнажалось все больше отмелей.
Насколько мог судить Пайпер, чем больше никогда не тающего льда скапливалось на вершинах гор, тем меньше воды оставалось в реках, питающих Родное море.
По реке Сон тоже сновали корабли-чистильщики с сетями. У «Лоханки» была низкая осадка, и судно, разумеется, вошло в реку с приливом, следуя старой как мир морской премудрости.
Завидев сонсианские причалы, Хект удивился. Даже во время прилива вода стояла фута на три ниже, чем в его прошлый приезд сюда.
– В Сонсе задерживаться не будем, – сказал он. – Доставим пакет и сразу сделаем отсюда ноги.
Хотя его теперь вряд ли кто-нибудь здесь узнает.
– Согласен, – отозвался Пинкус. – Уж больно здесь тихо, прямо мороз по коже.
На причале, как ни странно, не было заметно никакой активности. У пристаней, принадлежащих трем кланам, стояли на приколе дюжины две больших кораблей, но, похоже, они уже давненько не пускались в плавание. На некоторых даже подгнил такелаж.
– Тут все умирает, – сказал Хект.
Взвалив на плечо дорожный мешок, он для равновесия уцепился за грота-штаг, шагнул на планширь, а затем и на пристань.
И тут же его окружил с десяток мужчин и мальчишек: все они наперебой предлагали донести вещи, указать дорогу, отвести к любвеобильной сестре или дочери. В прошлый раз подобного отчаяния Хект здесь не заметил.
– Хуже, чем дома, право слово, – проворчал себе под нос Горт. – Там такое разве что в квартале бездомных творится. Эй ты! – Он ухватил за шиворот маленького, лет восьми или девяти, проныру с широкой хитрой улыбкой. – Мэт, куда мы направляемся?
В Сонсе Пайпер Хект решил назваться Мэтисом Шлинком из Сконтала, а Горт – Баком Фэнтилом.
– Прекрасное имя, – заявил он Хекту еще на борту. – Всегда хотел, чтобы меня звали Дирк, Стил или, к примеру, Рок. А вот поди ж ты, Пинкус Горт. Матушка моя расшалилась. Вот скажи, что это за имя такое – Пинкус Горт?
– Это ты мне скажи, – отвечал Хект. – Ты ж его выдумал.
– Хочешь услышать трагическую правду, друг мой? Я его не выдумывал. Это действительно то самое имечко, которым нарекла меня мамаша. Но в это никто не верит.
И Хект не верил. Наверняка Пинкуса Горта знали и разыскивали не в одном северном краю под самыми разнообразными именами.
Но в обществе попрошаек и улыбчивого мальчугана он громко спросил:
– Бак, ты что это затеял?
– А ты дорогу в этой помойке найдешь? Я вот не найду. К тому же этот малец напоминает мне меня самого в старые добрые деньки. Тебя как звать, коротышка?
– Пелла, ваша честь. Пелла Версулиус.
Стоявшие вокруг сонсианцы рассмеялись.
– Иноземцы, к этому пройдохе лучше спиной не поворачиваться, – посоветовал один. – Иначе он у вас задницу уворует.
– У меня ноги длиннее, – отозвался Хект. – Догоню и шею сломаю в случае чего.
Во взгляде мальчишки промелькнуло восхищение.
– Мы ищем место под названием «Десять галлонов», что на улице Карагез. Знаешь, где это?
– Разумеется, ваша честь, – не моргнув соврал мальчишка. – Матушка моя родилась в Каракатицином тупике, это совсем рядом. Ваша честь, и вы, ваша честь, идите за мной.
– Главное, чтобы впереди шел, – пробормотал себе под нос Горт, – тогда я за свою задницу спокоен.
– Все равно лучше назад поглядывать – не увязался ли кто. И смотри, чтобы он не завел нас в какие-нибудь темные закоулки.
– Не учи меня жить. Говорю же тебе: этот мальчонка – вылитый я в детстве. Смотри, нарочно отошел подальше, чтобы мы не слышали, как он у встречных прохожих выспрашивает, где же эта улица Карагез.
– А те присматриваются к нам, решают, стоит ли помогать ему нас обобрать.
– Ага. Тут вроде не слишком жалуют иноземцев, как я погляжу?
В Сонсе повсюду ощущалось отчаяние, но глубоко под ним тлел гнев. На причале царило запустение, многие склады казались заброшенными.
Неожиданно Хект вздрогнул.
– Что такое?
– Не знаю. Словно бы почувствовал на себе взгляд создания Ночи.
На самом же деле Пайпер просто вспомнил место, мимо которого они проходили: именно здесь несколько лет назад колдовство убило двоих его друзей.
– Неужели? А как тебе имечко, которым назвался пацан?
– Что-то такое в духе античных авторов.
– В духе? Да он, знаешь ли, над нами издевается.
– В смысле?
– Как бы говорит, мол, откуда вам, невеждам дремучим, знать имя знаменитого поэта, который написал «Балладу об Ихрейне».
– А знаешь, в моем случае он прав.
– У вас там что, в Великих Болотах, все невежды дремучие?
– Да я и не спорю. Поэтому я оттуда и сбежал.
– Какое неумелое вранье. Никто не сбегает из дома из-за… Ладно, если уж начистоту, что мне не свойственно, я этого поэта знаю лишь потому, что в особняке у нашего недоделанного Донето вечно жуткая скукотища – только и остается, что читать. А ведь это ты меня на эту пакость подсадил в Племенце.