Страница 4 из 5
– Ну что? – криво усмехаюсь я, – Динамит, говоришь?.. Чувствую, сейчас отдинамитят нас по высшему разряду!
Однако, пока крысы не замечают нас. Грызуны сидят за столами, а столы ломятся от выпивки и закуски. Дым, что называется, стоит карамыслом и вечеринка – в самом разгаре.
Я вижу приоткрытые двери в дальнем конце зала и вдруг понимаю, что именно туда нам надо попасть. Задеваю что-то ботинком, опускаю глаза: почти у наших ног два эмалированных ночных горшка. И тут меня окончательно осеняет:
– Шурка, это же испытание!
Маньяк смотрит на меня так, будто у меня у самого отрос хвост.
– Испытание, которое может выдержать только настоящий дайвер!
Хватаю с пола один ночной горшок, второй вручаю приятелю:
– Мы пройдем, Шурка! Пройдем!
Маньяк тоскливо смотрит на меня:
– Я ведь не дайвер, Лёня. Я не смогу… Не умею!
– Умеешь! Можешь! Должен! – кричу я. И отвешиваю ему пощечину. Со всей дури. А в ответ получаю плюху. От всей души.
– Нечего руки распускать, – бормочет Шурка, помогая мне сохранить вертикальное положение. Когда в глазах чуть светлеет, я обнаруживаю, что штук двести любопытных крысиных глаз увлеченно наблюдает за нами. Многие повставали из-за столов, чтобы лучше видеть. Вся вечеринка затихает, по залу идет ропот. Напрягаю слух и разбираю, что делаются ставки. В основном, на Маньяка. Но некоторые, особо рисковые грызуны ставят и на меня. Доносятся подбадривающие возгласы:
– Врежь ему! Врежь! Размажь по стенке!
Откуда-то появляется упитанная крыса с бабочкой рефери:
– Брэк! Бокс!
Я вам покажу, бокс! Размахиваюсь ночным горшком – бум!
Хвостатый рефери в нокауте.
– Ты сможешь, Шурка, сможешь! Это легко!
Маньяк мучительно кривится.
– Надо просто поверить в себя! Поверить, что крысы – не настоящие! И только ночной горшок в твоей руке – реальное, весомое оружие.
Я смотрю в шуркины глаза. Я вижу его страх, вижу отчаяние…
Глубина…
И что-то происходит.
Будто осколки синего льда, будто лепестки алого пламени пляшут теперь в глазах Маньяка…
Он размахивается: бум! И ближайший грызун валится, сраженный шуркиным горшком.
– Мы пройдем! Пройдем! – кричу я и, крепко сжимая за ручку своё оружие, врезаюсь в ошеломленную крысиную толпу. Маньяк не отстает – под крики и вопли мы шагаем вперёд. Ночные горшки мелькают направо и налево, так что гулкое эхо ударов сливается в ровный гул.
Двери в противоположном конце зала всё ближе, ближе… Крысы уже не пытаются нас остановить. Закрыв головы лапами, пригнувшись, они разбегаются в стороны.
Мы прошли! Прошли! Сердце бешено колотится от почти эйфорического ощущения победы. Распахиваем заветные створки дверей и вслед нам несутся возмущенные крысиные вопли:
– Такую вечеринку испортили! Психи!
Миновав небольшой коридор, мы почти вламываемся в огромный отделанный темным деревом кабинет. И навстречу из-за стола встаёт… нет, увы, не Писатель. Крыса в роскошном адмиральском мундире.
– Поздравляю. Это было нечто… Лучший результат за последний месяц.
Я криво усмехаюсь и переглядываюсь с Маньяком:
– Нам бы встретиться с Писателем…
Хвостатый адмирал будто не слышит. Наклоняется куда-то под стол и извлекает… ночной горшок. Почти такой, как те, что у нас в руках. Только из хрусталя.
– Это ваш. Переходящий Кубок Регрессоров…
– Нам бы с Писателем поговорить. По очень важному делу.
Крыса недоумевающе разводит руками:
– Вам же говорили: он – в Ночном Дозоре.
– В каком еще ночном! – взрывается Маньяк, – В одиннадцать часов утра!
Грызун пожимает плечами:
– Ну, тогда, в Дневном…
Шуркин горшок со свистом рассекает воздух, но крыса-адмирал успевает увернуться и нажать на столе какую-то кнопку.
Пол проваливается из под наших ног. Падаем в густой туман, теряю Шурку из виду. Только по отчаянным ругательствам понимаю, что он где-то рядом. Зукины тапочки по прежнему не работают.
Удар. Вопль Маньяка.
Ой-ой-ой… Мы приземлились на что-то чертовски твердое. Мотаю головой. Туман рассеялся. Где это мы?
Оглушительный леденящий хохот над головой. Голос, словно гудок тепловоза:
– Ага! Незаконное использование лицензионного продукта!
Запрокидываю голову и чувствую, как шевелятся на ней волосы. Мама родная!
Гигантская бронзовая физиономия ухмыляется:
– Нарушение права собственности компании «Майкрософт»…
Да ведь это же статуя Билла Гейтса работы скульптора Церетели! (На месте Гейтса я бы давно подал в суд на Церетели) Но, что хуже всего – мы с Шуркой, словно два таракана, барахтаемся на ладони сорокаметрового монстра!
– …карается в соответствии законодательством США и международными соглашениями!
Вторая ладонь статуи многотонной тяжестью обрушивается сверху. Глубина, глубина, я не!.. О-ой…
Теперь понимаю, что чувствуют тараканы.
Мы стащили шлемы, переглянулись и, не говоря ни слова, оба направились к холодильнику. Осушив две последние бутылки пива и вновь обретя способность к логическому мышлению, рухнули на диван.
– Да… Пока вариант с Писателем отпадает…
– Угу, – кивнул Шурка, – После Дневного Дозора он наверняка отправится куда-нибудь на Холодные Берега. Или вздумает нанести Осенний Визит в пивной ресторан. Сегодня ему явно не до нас.
– Что ты предлагаешь?
Маньяк почесал затылок:
– Ну, для начала… Сгонять за пивом!
Я в сердцах выругался:
– Ты можешь хоть пять минут думать о серьезных вещах!
Шурка пожал плечами:
– Я серьезен, как винвордовский хелп! Все равно без Писателя, это дело не поднять!
– Давай рассуждать логически. От кого все неприятности в глубине?
Маньяк хмыкнул:
– Ну, это каждый знает… От Димы Дибенко.
– Значит – и в нашем случае без него не обошлось.
– Ну конечно. Ни одна гадость без него не обходится. Только что это меняет для нас?
– Ты ведь говорил, что у тебя обширные связи в хакерском мире?
– Еще бы! – с гордостью выпятил грудь Маньяк.
– По-моему, нам пора кое с кем встретиться!
deep
Ввод…
Такси доставляет нас на глухую окраину Диптауна.
Иду вслед за Маньяком и оглядываюсь по сторонам. Никогда раньше не бывал в этом районе.
Похоже, здесь работали настоящие асы пространственного дизайна.
Тут и там заботливо прорисованные выбоины в асфальте, обширные лужи, кучи мусора… А вон тот дом – просто шедевр! Абсолютное впечатление, что он вот-вот развалится. Узнаю неподражаемый почерк отечественных мастеров. Разве какой-нибудь занюханный американец сумел бы так точно передать блеск грязи поперек разбитого тротуара!
Вдоль покосившихся заборов и обшарпанных стен – размашистые надписи. Большей частью – нецензурные. Самая популярная, повторяющаяся в разном исполнении: «Майкрософт – на!..» Количество восклицательных знаков в конце – от одного до десяти – в зависимости от переполнявших автора чувств.
Встречаются и более спокойные пожелания, типа «Гейтса – на мыло!» и «Долой провайдеров!». Есть и простая констатация фактов, например: «Билл – дебил!» или «Винда – дерьмо!»
Маньяк шагает вперед, не обращая внимания на всю эту художественную роспись. Думаю, он бывал здесь не один раз. Ловко перескакивает через лужи, ни разу не замочив зукины тапочки. Привычно обходит самые грязные места.
– Здесь! – машет он рукой.
Осторожно ступая по кирпичикам, переходим через громадную лужу и оказываемся перед одноэтажной хибарой с какими-то закопченными окнами. Вход украшает покосившаяся вывеска: «НАД УБИТЫМ ВИНТОМ».
Внутри это заведение выглядит ничуть не привлекательнее. Чувствуется тонкий художественный вкус и строго выдержанное стилистическое единство: грязные столики, колченогие табуреты… За стойкой – мрачный бармен с опухшей физиономией, покрытой недельной щетиной. Под глазом – замечательно прорисованный синяк.