Страница 8 из 18
Отсюда видно поверх крыш домов, как в выбитые ворота вливается железоблещущая рыцарская конница, доносятся слова боевой песни «Восток алеет, солнце встает…» и звуки боевых труб.
Хенгест, весь забрызганный кровью, задыхающийся от усталости, прохрипел:
– Неужели… подмога?.. Откуда?
– Армия сэра Клемента, – сказал я счастливо. – Я ж говорил! Он пришел на сутки раньше, чем я рассчитывал… Мы спасены! А завтра-послезавтра притопает и самая лучшая в мире пехота. Мы выстояли, дорогой друг! А теперь…
Я сбежал вниз, а когда выскочил из замка, на площадь ворвалась могучая рыцарская конница на крупных тяжелых конях. Земля загудела под их тяжестью, знамена и баннеры турнедские, а вот это странно…
Во главе скачет высокий и вообще просто чудовищно огромный рыцарь, за плечами красиво развевается белый плащ с огромным красным крестом, такой же крест на груди и даже на шлеме, хоть и поменьше.
Он соскочил на землю, сделал два быстрых шага мне навстречу и преклонил колено с таким рвением, что потревоженная толчком земля недовольно вздрогнула.
– Ваше высочество!
– Сэр, – сказал я в изумлении, – дайте на вас взглянуть!
Он спохватился и обеими руками поднял забрало. На меня взглянули беспощадно голубые глаза Зигмунда Лихтенштейна, мятежного барона, чьи земли стали камнем преткновения между Турнедо и Варт Генцем.
– Встаньте, барон, – сказал я, – и дайте вас обнять. Скажу без преувеличения, ваше неожиданное появление спасло много жизней наших доблестных воинов и цвет рыцарства Варт Генца. Я этого не забуду, и никто не забудет!
Он счастливо улыбался, в самом деле успел вовремя, а я покосился на его людей, пятеро из них выделяются таким же гигантским ростом, шириной плеч и вообще размерами.
– Ваши братья?
– Позвольте представить? – спросил он.
– Приказываю!
Он повернулся к ним и сделал приглашающий жест, что вообще-то равносильно приказу.
Рыцари дружной группой подошли и разом преклонили колена. Я с изумлением увидел среди них герцога Сулливана, того гада, что сумел одолеть меня в честном поединке на глазах всего войска и тем самым добиться независимости своих владений.
Зигмунд подошел к нему первым.
– Ваше высочество, – сказал он торжественно, – позвольте представить герцога Сулливана, ставшего в трудные для моих земель годы моим названым братом!.. Он является непревзойденным…
Я прервал:
– Простите друг, но герцог не нуждается в представлении. Свое непревзойденное мастерство он доказал на глазах всего моего войска, когда одолел меня в поединке. И я рад, что он с нами. Встаньте, сэр Сулливан. И… благодарю вас.
Сулливан взглянул пытливо, всерьез ли я, но явно был польщен, что я при всех упомянул о его победе надо мной, во всем моем войске второго такого нет, его запомнят.
Зигфрид тут же сказал:
– А это мой брат Кристиан, моя верная опора во всех хозяйственных делах, но и в ратных не уступает никому.
Я поднял с колен и обнял Кристиана, а затем Колина, Ховарда и Гордона, самого младшего по возрасту, как сообщил Зигмунд, но первого по доблести.
Гордону, как я понял, не больше семнадцати, весь горит восторгом битвы и жаждой подвигов, так что да, в этом возрасте пока не до скучных хозяйственных дел.
Я милостиво похлопал его по плечу.
– Подвигов впереди – пруд пруди! Но приказываю всегда держаться с братьями, самому ни-ни!.. А братья пусть за тобой присматривают.
Как только их увели кормить и показывать места отдыха, за спиной громыхнуло железо, на меня упала грозная тень человека в доспехах и в шлеме.
Сулливан приблизился с некоторым напряжением в движениях, не понял еще, как следует держаться со мной, взглянул мне прямо в глаза, сдержанный и суровый.
Я произнес вопросительно:
– Герцог?
Он поклонился чуть-чуть.
– Ваше высочество…
– Что вы хотели сказать, – поинтересовался я, – но не стали, чтобы не портить радость и торжественность момента?
Он произнес мрачно:
– Ваше высочество, я по-прежнему не признаю вас сузереном королевства Сен-Мари. Его Величество Кейдан – законный король.
Мои лорды, что не отходят от меня ни на шаг, нахмурились, кое-кто начал демонстративно вытаскивать меч на треть из ножен и со стуком бросать обратно, а Сулливан договорил так же твердо и уверенно:
– …однако здесь я властелин поместья в королевстве Турнедо, где вы являетесь сюзереном. Я признаю вас командующим всеми армиями, что выступили против орд Севера, и единственным, кто может объединить королевства и дать Мунтвигу отпор.
Епископ Геллерий кивал и выразительно указывал мне взглядом, что это надо принять, сейчас не до выяснения отношений и сведения счетов.
Я нахмурился и ответил резко:
– Мне нет дела до ваших монархических взглядов, роялист вы наш!.. Мне нужно, чтобы вы хорошо сражались, а большего я и не требую.
Сулливан поклонился.
– В этом случае я полностью в вашем распоряжении. Приказывайте, ваше высочество!
– Отдыхайте, – буркнул я. – Завтра тяжелый день.
Он еще раз поклонился и ушел, полный достоинства и некоего величия, словно Люцифер после дебатов с Господом.
Норберт подошел и встал молча рядом, а потом проронил задумчиво:
– Интересно…
– Что? – спросил я с подозрением.
– Услышу ли я когда-нибудь, – закончил он, – от вас что-то типа «завтра будет легкий день»?
– Он будет, – пообещал я недовольно, – однако все равно так не скажу! Не дождетесь.
Глава 5
Закрыв горловину, через которую в город ворвались первые отряды мунтвиговцев, прибывшие помогли местным быстро очистить улицы и площади от попавших в западню. Те пытались затеряться между домов, но горожане усердствовали, вымещая на них страх и злобу.
Я видел, как в разных частях города вспыхивают короткие, но яростные схватки, оттуда доносятся крики и лязг оружия, а когда все затихает, на улицах остаются растерзанные тела.
В замке быстро поставили новые петли и заново навесили ворота, а за это время, как догадываюсь, оверлорд Гайгер наконец-то получил проверенные донесения, что в спину захватившим город ударило совсем крохотное войско, хоть и все из могучих и прекрасно вооруженных рыцарей.
Это было видно еще и по тому, что немедленно погнал было отряды на новый штурм, нужно заново отбивать захваченный было Баббенбург, однако на небе полыхает красное зарево, солнце зашло, и на мир опускается недобрая тьма…
Я слышал, как в лагере протрубили отбой, и отряды с явным облегчением начали возвращаться обратно.
Норберт докладывал о расположении войск противника, ночью вряд ли начнут штурм, хотя разъярены такой неудачей в самом конце, когда оставалось вроде бы только дожать, однако к утру нужно быть готовыми.
Зигмунд, отправив братьев устраиваться на ночь, оставался при мне, стараясь понять наши шансы.
Норберт сказал ему бодро:
– Вы успели вовремя, сэр Лихтенштейн.
– Надеюсь, сэр.
– Теперь будет легче, – сказал Норберт. – Из Турнедо идет большая армия герцога Клемента Фицджеральда, вы его видели.
– Хорошая новость, – ответил Зигмунд, но на лице его не отразилось особой радости, словно и без Клемента справились бы.
– За Клементом подойдут еще, – добавил Норберт.
Зигфрид выслушал с интересом, но покачал головой и повернулся ко мне.
– Я ничего об этом не знал, – произнес он почтительно. – Ваше высочество, я успел раньше потому, что мои земли, как вы помните, на границе Турнедо с Варт Генцем. Ваш Клемент должен был пройти мимо моих владений через неделю после того, как я поспешил в Бриттию.
– Он придет раньше, – заверил я, – чем через неделю.
– Каким образом?
– Он ведет только армию, – пояснил я. – Без обоза. И что нам здесь нелегко… знает. Или просто понимает.
– Прекрасно, – сказал он с энтузиазмом. – Тогда и дадим бой! Я помню сэра Фицджеральда, знатный воин!.. Он уже герцог?
– Со мной люди растут быстро, – обронил я скромно.