Страница 102 из 128
Например, вклад генерала Шонеберга за время существования фирмы «Айфер» четырежды утраивался – так что к финалу своей карьеры генерал подошел счастливым обладателем трех с лишним миллионов золотых марок, причем, что особенно ценно, законным и легальным их обладателем. В отличие, скажем, от Феликса, который стал обладателем поистине бесценной информации, но обладателем незаконным и нелегальным. Для крипо все это – в силу известных юридических положений о методах расследования – не представляло ни малейшего интереса. И тогда Феликса попутал бес: он решил продать собранные материалы... кому бы вы думали? Самой «Айфер». То есть он решил продемонстрировать им несовершенство их систем безопасности и предложить свои услуги по созданию новых, абсолютно непробиваемых систем. На всякий случай многократно застраховавшись по классическому принципу «мертвой руки», Феликс вышел на контакт со службой безопасности фирмы – и не успел моргнуть, как был скручен, напичкан какой-то дрянью и уложен в небольших сравнительно размеров картонную коробку. В следующее мгновение он уже лежал в железной клетке, подвешенной между полом и потолком (карантин какой-нибудь из пожизненных тюрем? очень похоже...), а секундой позже – стоял на зеленом ковре в кабинете человека, который не стал скрывать своего имени и должности: Гейко Николай Павлович, шеф контрразведки Сибири... Мы убедились в вашей искренности, Феликс, сказал Гейко и объяснил Феликсу, что такое аббрутин. Спасибо вам за то, что вы для нас сделали. Это исключительно ценно. Надеюсь на продолжение нашего сотрудничества. Так Феликс стал обладателем земельного участка в Красном Яре, самом престижном пригороде Нового Томска, и десяти миллионов рублей, положенных на его имя в Военно-крестьянский акционерный банк. На следующее утро он уже был в Москве. Через неделю ему полностью обновили аппаратуру, и он занялся тем, что на жаргоне программеров называется «тинтенвольке» – «чернильное облако». Вскоре добраться до каких бы то ни было следов деятельности «Айфер» стало почти невозможно. По ходу дела Феликс получал информацию о все новых и новых операциях фирмы: об отмывании – под весьма значительный процент – денег туранских «конопляных шейхов», о незаконной продаже предприятий и земельных участков в Индии японцам, наконец, о финансировании откровенно террористических формирований в России, Польше, Грузии, Египте, в странах Турана... Феликс предлагал вообще уничтожить эту информацию, но получил строгий приказ: маскировать тщательно, но не уничтожать ни в коем случае. Только тогда он понял истинную цель и смысл деятельности фирмы «Айфер»...
А я сидел и, насилуя свой несчастный мозг, пытался наложить то, что говорил Феликс, на то, что я знал помимо него, – в частности, на мои знания о Гейко Николае Павловиче. С одной стороны, он бессменный шеф контрразведки аж с шестьдесят пятого года, то есть показал себя аполитичным, лояльным специалистом.
С другой – все «азиаты» почему-то считают его своим. До сих пор ориентация и политические симпатии того или иного деятеля серьезного практического значения не имели, но сейчас ситуация переменилась. Значит ли это, что Гейко проводит некую свою, независимую от Толстого, политику? И вообще – что это за последние перестановки в правительстве? Стоп. Предположим, план Толстого срабатывает, Рейх и Сибирь образуют некий тесный союз, «уральский кордон» рушится, целостность России восстановлена. Троекратное ура, но через некоторое время рвется бомба: оказывается, правительственное ведомство Сибири занимается перекачкой наркомарок в Рейх... Толстой уходит в отставку – ой ли? – его преемник... Нет, как-то это ненадежно и мелкотравчато. С другой стороны, только для Компрометации НСПР – партия существует на деньги торговцев наркотиками, ату ее! – слишком громоздко и чрезмерно убедительно. Да еще японские деньги и японские бомбы...
Япония... Япония зависит от сибирской нефти, как наркоман от своего «миттеля».
Рейх не продаст им ни грамма пока те не вернут бывшие французские колонии – что почти нереально, Сибирь же берет только золотом, и это для Японии страшно накладно. Союз Сибири и Рейха для нее страшнее атомной войны, а тот сценарий, который изложил мне покойный Кононыхин, рискован, но дает шанс оказаться на коне. И тогда они находят себе союзника в правительстве Толстого... но надо же сделать что-то еще, чтобы оторвать потом Россию от Рейха... атомный взрыв, а потом оболочка от мины будет найдена в другом месте? Замечательно... Кретин, подумал я. Ведь – резня, учиненная рейхсвером в Москве! Что еще нужно? Так это значит... что все? Все уже произошло? И – поздно?
Я думал и в то же время слушал, как Феликс рассказывал о том, что произошло в последние дни. Внезапно от него стали требовать еще более интенсивной маскировки, и когда он сказал, что слишком хорошо – тоже нехорошо и что такое количество «чернил» привлечет внимание, просто махнули рукой. Тогда он понял, что события входят в последнюю фазу. Потом, почти одновременно, произошло несколько очень важных событий: кража важных документов в конторе «Айфер», поиски и поимка похитительницы, мой визит и убийство Шонеберга... Феликс сказал, что по-настоящему потряс его я: он до сих пор искренне считал, что имеет дело с недалеким и не слишком удачливым охотником за коммерческими тайнами. Но, увязав все это вместе, понял, кто есть кто. Тогда он начал делать примерно то же, что делал Яков, провел сорок часов за пультом, наткнулся на раухер Якова и сумел его обыграть... Подставив мне сначала гараж Скварыгина, а затем «КАПРИКО», он выиграл темп и вообще сделал все, что надо, выложив нас на блюдечке, но вот боевая группа подкачала... Потом началась пальба.
– Посмотри сюда, – сказал я и еще раз продемонстрировал ему тюбик. Феликс сжался. – Ты соврал. Ты не мог сам переиграть Якова. Тебя снабдили информацией...
– Да.
– Какой именно?
– Рабочие характеристики раухера.
– А принцип защиты?
– Тоже...
Тоже... Как говорил когда то Фил, формулируя принцип Оккама: если в вашу дверь поздно ночью постучат, то вы, конечно, можете предположить, что к вам на палочку чая пожаловала иранская шахиня, – но все-таки вероятнее, что это у соседа кончились спички. Так что я могу, конечно, предположить, что у каждой утечки информации – свой виновник...