Страница 16 из 26
- Что же делать? - расстроен Мамонтов.
- Смотри - колонна машин.
К порту приближался грузовик охраны, набитый солдатами, за ним несколько открытых "Джипов" и "Виллисов", из которых торчали сияющие от позолоты кокарды высшего офицерского состава. Колонна замедлила ход перед толпой беженцев, и тут я, оттолкнув Мамонтова, сорвался с места и бросился ко второму "Джипу".
- Господин генерал, вы меня помните, я летчик, капитан Петров.
Хмурое лицо генерала Шарке уставилось на меня. И тут я вспомнил, что он ни черта по-английски не понимает.
- Что вы хотите, капитан? - услышал я английскую речь.
На заднем сидении развалился с большим чемоданом аккуратненький лейтенант в темных очках.
- Мне и моему другу, необходимо попасть в порт.
Лейтенант затараторил перевод генералу, тот закивал головой.
Машина медленно движется в толпе. Догадливый Мамонтов бежит за мной.
- Прыгайте сзади, - слышим перевод слов генерала.
Я запрыгиваю на сиденье рядом с лейтенантом. Оператор сваливается на наши шеи.
У самой пристани лейтенантик выталкивает нас из машины.
- Вас в списках отъезжающих нет, - объясняет он, - поэтому на эту посудину вас не пустят.
Посудина - это эсминец, стоящий у пирса, куда ручеечком стекался высший офицерский состав республики со своими женами, домочадцами, детьми и чемоданами.
- А куда же нам?
- Вот к тем...
Лейтенант показал рукой на обшарпанные сейнера, собранные метрах в трехстах отсюда у деревянных мостков.
- Спасибо, лейтенант.
- Удачи вам.
У сейнеров тоже толпа, но попадают на суденышки только те, кто имеет деньги. Капитаны дерут с каждого по 1000 долларов. Здоровенные грязные негры, вооруженные мачете, выкидывают нежелающих платить за посадку.
Я залез за пазуху и на ощупь выдернул пачку долларов.
- Пошли, Мамонтов, я плачу.
Слышны крики, потом топот по палубе, вскоре дверь нашей каюты со скрипом открылась, свет от фонариков пробежался по нашим лицам.
- Прошу приготовить документы, - на хорошем английском с американским акцентом произнес голос.
Мы подаем невидимому собеседнику свои паспорта. Тот долго освещает каждый листок документа:
- Господин Петроф и господин Мамонтоф, прошу выйти наверх.
- Мы российские подданные, - сопротивляется Мамонтов. - Не имеете права.
- Господа, выходите!
Это уже требовательный голос. Я первый поднимаюсь и иду на выход.
Палуба сейнера освещена прожектором стоящего рядом судна. Рядом со мной появились матросы с автоматами.
-Да это - американцы, - первым сказал Мамонтов. - Этим-то что от нас надо?
Матросы стали подталкивать нас к борту, рядом с которым качалась шлюпка, вскоре мы все очутились в ней.
- Мамонт, нас, кажется, взяли в плен.
- Эй, заткнись, - потребовал сидящий рядом моряк.
Мы попали на корвет американских ВМС, где нас сначала обыскали, отняв всю наличность, потом разместили в карцер, несмотря на наши вопли, что мы иностранцы. Неизвестно куда плывем, но отношение нормальное, кормят, не бьют, не пристают, но и не разговаривают.
Прошло шесть суток.
Ночью нас вывели на палубу, предварительно заковав в наручники . Корвет стоял у причала, а где-то там, за акваторией порта море огней. Световые рекламы, лампочки, освещенные дома и склады ошеломили нас.
- Кто-нибудь может сказать, - спросил я охрану, - где мы?
- Давай, иди, - скомандовал офицер, - и поменьше вопросов.
У причала стоит микроавтобус, окруженный матросами с автоматами. Нас с Мамонтовым затолкали туда.
- Мы в Америке, - говорю оператору.
- Почему ты так думаешь?
- А ты присмотрелся бы к вывескам и рекламе. Все на английском.
- Ну и что? Даже в Мали было полно английской рекламы.
- Верно. Но там она для иностранцев, а здесь для своих. Я приметил...
И опять окрик конвоиров, чтобы молчали, а для острастки я получил удар прикладом по ребрам.
Привезли нас на аэродром и на маленьком самолетике отправили в глубь континента. Я по звездам и луне, определил, что мы где-то в Северной Америке.
Под утро, лишь солнце на четверть показалось над горизонтом, прилетели в пустынную местность. В небольшом городке, обнесенном колючей проволокой и защищаемом электронными охранными сюрпризами, нам, наконец-то, освободили руки от наручников и оставили в небольшом двухэтажном домике. Когда полицейские ушли, мы поняли, что нас никто не охраняет, двери открыты, на улице нет поста. В домике гостиная с большим телевизором, кухня, две спальни на втором этаже, ванна и туалет. Мамонтов обследует комнаты и шкафы, а я вышел на крыльцо и присел на ступеньку. Мимо проходят военные и гражданские. Все с любопытством разглядывают меня. Через тридцать минут к домику подъезжает на "Джипе" сержант. Не вылезая из машины, он орет мне.
- Сэр, вы капитан Петроф?
- Да.
- Вас и капитана Мамонтова, приглашает генерал Симонс.
- Сейчас?
- Да. Я вас довезу.
- Хорошо, я позову капитана.
Захожу в дом и сдергиваю Мамонтова с дивана, на котором он только что прилег отдохнуть.
- Пошли, нас ждут.
- Кто?
- Зовут на прием к генералу.
Моложавый, седой генерал; толстенький, лысенький гражданский и бравый полковник с орлиным носом сидели вокруг стола и с любопытством уставились на нас.
- .Здравствуйте. Садитесь, господа, - раздвигает губы в улыбке генерал.
Мы вежливо здороваемся и усаживаемся в приготовленные для нас кресла.
- Я, генерал Симонс - командующий военно-воздушной базой. Полковник Глински, представитель министерства обороны, а это - представитель министерства иностранных дел Дэвид Манштад. Не могли бы вы представиться, господа?
- Мы русские подданные, - начал я, - я, летчик капитан Петров, а это капитан Мамонтов.
Сидящие напротив нас кивают головами. Генерал раскрывает толстую папку.
- Вы, наверно, удивлены тем, что находитесь здесь?
- Конечно, хотелось бы получить разъяснения.
- Руководство Народного Фронта Мали объявило вас преступниками и просило наше правительство способствовать вашей поимке и выдаче.
- За что же нас объявили преступниками?
- Здесь написано, что вы провели штурмовку мирного городка Ванин. Погибло 27 человек, и 40 было ранено; при штурмовке поселения на реке Майрес погибло до 60 человек мирных жителей, и более ста получили ранения. Кроме того, при штурмовке городка Ванин погибли видные члены совета Национального фронта.
- Это - война.
- Правительство Соединенных Штатов официально не признали Народный Фронт Мали, поэтому мы и не выдали вас еще.
- Так, может, не стоило нас задерживать и увозить так далеко от Родины?
- Стоило. Экипаж, сбивший знаменитого Адамса и новейшую "Черную пантеру", стоило задержать. Престиж Америки нарушен, и с вашей помощью мы его будем поднимать.
- Что за чушь? - удивляется Мамонтов.
- Это не чушь, мы вам предлагаем потренировать наших летчиков. Конечно, у вас есть право выбора. Либо мы вас отдаем новому правительству Мали, либо вы работаете на нас.
- Как вы предлагаете учить ваших летчиков?
- Либо вы их собьете, либо они - вас.
- Не понял? Это что, по-настоящему?
- По-настоящему. Мы вас обеспечиваем боевыми вертолетами МИ-28, только ликвидируем ракетное вооружение, со своей стороны выставляем различные системы боевых вертолетов с полным вооружением.
- Мы - в неравных условиях, выходит, на ваших вертолетах - все виды ракет и, конечно, множество новинок, от броневой мощидо компьютерного управления системами наведения пушек и ракет, а мы даже не можем получить боевого усиления.
- Выходит так, но вы - опытные ребята.
- Смертники.
- Слушайте, капитан Петрофф и капитан Мамонтофф, мы вас вытащили из дерьма, а теперь вы начинаете артачиться...
- Простите, генерал, вы, уменьшив нашу огневую мощь, не научите своих летчиков сбивать чужие вертолеты.