Под прикрытием

– И как мы это сделаем? – скептически спросил сэр Колин. – По-моему, уже был один человек, который попытался. Его звали Ульянов-Ленин, и его убили. Российская империя – это не Британия и тем более не САСШ. Там азиатская деспотия, и деспот, ни секунды не колеблясь, отдаст войскам приказ стрелять в свой народ. Там даже парламента нет!

– Если что-то болтают по телевизору, еще не значит, что это правда, – брезгливо проговорил сэр Джеффри. – Что-то я не заметил, чтобы деспот отдал приказ открыть огонь по взбунтовавшейся Казани. Насколько мне известно, бунт был подавлен относительно бескровно, а байки про тысячи погибших и обстрел артиллерией города скармливают плебсу наши кудесники из Тэвистока. Даже не понимая при этом, что среднему британцу или североамериканцу все равно – стреляли по Казани или нет, он посмотрит это, повозмущается и пойдет спать. А русским классический парламент просто не нужен, у них такая традиция. Не забывай, что до сих пор существует вторая ветвь Императорской фамилии Романовых, которую несколько десятилетий назад несправедливо отстранили от власти. В отличие от нынешних староверских фанатиков, те Романовы – вполне приемлемые партнеры по политическому торгу, они отдадут нам Восток сами, своими руками. А может, даже и не стоит его брать – пусть русская казна продолжает вкладывать деньги в этот край, пусть русская армия его охраняет, а мы будем качать нефть, добывать газ, другие полезные ископаемые – и не только там, по всей России через коммерческие концессии. Мы будем эксплуатировать русских, воровать их научные достижения, переманивать к себе лучших из них. Для того чтобы захватить страну, необязательно ее завоевывать.

– Нереально. И царствующий монарх, и его наследник служили в армии. Наследник престола – у них он называется «цесаревич», награжден Георгиевским крестом за бои на Восточных территориях. Это не офицерский орден, а солдатский, офицер может его получить только в том случае, если за это проголосуют те солдаты, которых он вел на смерть. Пусть даже мы подкупим одного или нескольких русских военачальников и они попробуют вывести войска на Дворцовую площадь, как это было полтора столетия назад – их же собственные подчиненные при первой такой попытке схватят их и повесят на ближайшем дереве за измену.

– Реально все, что не противоречит законам физики, – философски ответил сэр Джеффри, – это просто вопрос времени, денег и профессионализма привлеченного персонала. Знаешь, что я понял, пока жил здесь – у меня ведь было много времени, чтобы подумать…

– Что же?

– Есть местная пословица. Она звучит так: «Если история чему-то и учит, так это тому, что убить можно кого угодно». Но есть и вторая пословица – ее придумал я, живя здесь и размышляя долгими вечерами. И гласит она: «Если история чему-то и учит, так это тому, что обмануть можно кого угодно». Вот на этих двух философских максимах мы и построим нашу новую стратегию действий…

– Э… боюсь под философские максимы старики не выделят деньги, Джеффри, ты же их знаешь. Дай мне что-нибудь конкретное, помимо твоих философских максим.

– Хорошо. Я дам тебе часть картины. Русские планируют мстить?

– Вообще-то…

– Они планируют мстить, – с убеждением произнес сэр Джеффри, – не может быть, чтобы они не начали мстить. Можешь мне не говорить про свои источники развединформации, я и так это понимаю. Если этого не произойдет, они потеряют уважение сами к себе. Так вот: как только они начнут мстить, мы станем выполнять нашу первую задачу: сплотить британских подданных и североамериканских граждан в едином порыве уничтожить русских. Но для этого мне нужен русский мститель, настоящий, а не придуманный твоей службой, русский мститель, за которым будут реальные дела. А потом… потом мы обернем оружие русских против них же самих. Ты знаешь конкретно – где, что и когда?

– Пока нет…

Картинки из прошлого

– Колонна стоп! Предел внимания!

Машины остановились, они удалились от накатанной колеи больше, чем на три километра, и теперь от дороги их отделяла невысокая гряда холмов. Через бронестекло видно было не очень хорошо, но вроде бы здесь никого не наблюдалось.

Старший колонны, сидевший в первой машине, – пожилой, хмурый здоровяк с проседью в окладистой бороде перехватил автомат, дернул за ручку двери, с усилием толкнул. Почти центнер стали – а именно столько весила бронированная дверь «АМО», – поддался усилию, и здоровяк соскочил на землю, приземляясь легко и бесшумно. Судя по тому, как он это сделал, наблюдательный человек мог бы предположить, что здоровяк – выходец из десанта, потому что именно такое приземление отрабатывают на парашютной вышке.

Здоровяк огляделся – никого, достал из кармана небольшое стальное зеркальце, входящее в армейский набор выживания, поймал солнечный свет, отсигналил: три-два-три. Еще раз – три-два-три. Стоп.

Из-за валуна, метрах в ста от головной машины, поднялись двое. Одетый по местной моде среднего роста бородач лет тридцати, и второй – помоложе, на полторы головы выше своего спутника. У молодого в руках пистолет «маузер», у бородача оружия не было. Неспешно они направились к колонне…

– Именем Аллаха, милостивого и милосердного, Господа всех миров, приветствую вас на многострадальной земле Афганистана… – начал здоровяк-десантник.

– С именем Аллаха мы родились, с именем Аллаха умрем, и с именем Аллаха на устах мы одержим победу! – подхватил и закончил бородач.

Пароль-отзыв. Принято. Оба, и молодой, и постарше, протянули десантнику руки, поздоровались…

– Что привезли? – на чистейшем русском спросил бородач.

– Много чего. Полторы сотни «АК». Тридцать «РПК» и столько же «ПКМ». По двадцать штурмкарабинов Токарева и Драгунова гражданской модификации. Пять «ДШК». Тридцать «РПГ» с гранатами, осколочными, противотанковыми и термобарическими. Половина автоматов – с подствольниками. Десять «ПББС» и спецпатроны к ним. Гранаты. Еще несколько «Взломщиков», не знаю, пригодятся ли тут, найдется ли, кто на них сможет работать. В общем, несколько групп скомплектовать – в самый раз.

– Боекомплекты?

– Не поскупились. На каждый автомат по восемь рожков и по двадцать БК. Ну и на остальное примерно столько же.

– Откуда дровишки?

– С консервации… – пожал плечами здоровяк, – откуда же еще. Карабины и «Взломщики» новые, с завода, как говорится, муха… ничего делала. Да нормально выбирали, не колотись. Даже калибром перемерили.

– Глянем?

Снова пожав плечами, здоровяк, а за ним и двое встречающих направились к кузову. Здоровяк снял один замок, потом второй, общими усилиями откинули борт. Зеленые деревянные ящики занимали весь кузов, от верха и до низа.

– Патроны где?

– Да тут же. Равномерно распределили, чтобы если что…

– Понятно…

Бородач, цепко ухватившись за борт, легко взобрался наверх, открыл один ящик, второй, третий. Закрыл. Наконец нашел то, что нужно, и спрыгнул вниз, держа в руках отливающий благородным воронением, с прикладом из дагестанского ореха, штурмкарабин Драгунова с кирзовым подсумком, в котором были принадлежность, прицел и четыре магазина.

– Абдалла…

Молодой, поняв, что происходит, как-то даже оробел.

– Это тебе. Подарок от Белого Царя. Держи, будь всегда мужчиной, храни свою честь, живи по законам предков…

Молодой аккуратно принял винтовку, ощутил ее стальную тяжесть, погладил вороненый металл, робко прикоснулся к теплому, ореховому прикладу, благоговейно провел рукой по длинному стволу. У него уже была винтовка дома, старый, помнящий еще деда БУР – «Ли-Энфильд 303» производства британского Ишрапурского арсенала. Но он не шел ни в какое сравнение с тем, что парень держал сейчас в руках.

– Я никогда не забуду этого, эфенди, – сдерживаясь, как подобает взрослому мужчине, сказал Абдалла.

Двое мужчин внимательно наблюдали за молодым. Каждый в этот момент его хорошо понимал – помнили то, как и они сами когда-то получили свое первое настоящее боевое оружие. Помнили, что чувствовали при этом…