Страница 2 из 24
Он пискнул:
– Нет!
– Что нет?
– Это невозможно! Так не бывает.
– Почему? Наши интересы совпадают, – сказал я убеждающе. – Уничтожив власть злого колдуна, а они все злые и неправедные, если против меня, освободим тех демонов, которых он несправедливо поработил!
– Ты не понимаешь, – пропищал он так тоненько, что я едва услышал.
– Что не понимаю?
– Мы не можем ничего делать, – пискнул он, – по своей воле!.. Это изначально. Мы только выполняем приказы.
Я покачал головой.
– Что-то не врубаюсь. А как же вы там плаваете в плазменном огне, никого не слушая и никому не подчиняясь?
– Там мы ничьи, – объяснил он. – Но и там просто существуем, ничего не делаем. Это прекрасное состояние блаженства. Но когда называют наши имена, мы обязаны повиноваться. Мы просто не можем не повиноваться! Но, к счастью, люди забыли наши имена…
– Да, к счастью, – буркнул я. – Попробуй договориться. Это очень важно.
– Это важно для тебя.
Я возразил:
– И для вас! Ты же сам сказал, чародей нашел старый манускрипт и начинает вас вылавливать по одному? Вот переловит всех, будете прыгать по его команде! Власть развращает… А абсолютная, как там дальше…
Он пискнул торопливо:
– Нас много! А он читает медленно, книга очень трудная… Иногда имя демона находит за месяц, а когда и за год. И вообще, демонов – миллионы.
– Понятно, – сказал я. – Надеетесь, что либо шах умрет, либо ишак… Но когда чем-то долго занимаешься, набиваешь руку. Сейчас по одному демону в год вылавливает, а потом наловчится хватать вас по десятку в неделю. Вот тогда и попляшете!
От волнения он выпрыгнул из огня, но, словно ожегшись на лютом холоде, ринулся обратно. Оттуда донесся отчаянный писк:
– И что ты хочешь?
– Я предлагаю сделку, – сказал я как можно более твердым и солидным голосом. – Взаимовыгодную. Я вообще такой весь из себя взаимовыгодный, куда ни посмотрю.
– Что за… сделка?
– Вы помогаете мне сокрушить этого гада, – сказал я. – За это я всех вас отпускаю на свободу. На вечную!
– Как? – спросил он.
– Я уже придумал, – ответил я загадочно. – Это надежно. Это очень деловое предложение. Взаимовыгодное, я же рыночник.
Он в великом волнении взлетал над столешницей и снова плюхался, словно его придавливает немыслимая гравитация.
– Какое? Они не приходят просто так! Только по вызову!
– Предложение очень простое, – сказал я настойчиво. – Демоны больше всего страшатся, что их имена узнают. Это означает полную потерю своей воли и бессловесное рабство. Так?
– Да!
– Но их имена постепенно раскрываются магами, – продолжал я неумолимо. – Это всего лишь вопрос времени… Правда, какие-то имена так и останутся неназванными, не все древние рукописи уцелели даже в перезаписях, но никто из демонов не знает, чья очередь следующим впасть в вечное мучительное рабство. Я не думаю, что плавать в вашем океане плазмы так уж блаженно! Ожидание мучительного рабства страшнее самого рабства.
– Пока все верно, хозяин.
Я продолжал, загибая пальцы:
– Я еще раз обещаю, даже клянусь! Всех демонов, которые придут мне на помощь и помогут сокрушить власть Верховного Мага, который преследует меня, сволочь, отпущу на волю! Более того, сделаю так, что никто и никогда их не сможет поработить больше. С гарантией.
Серфик пропищал отчаянно:
– Хозяин, я верю тебе! Ты добр ко мне. Но другие демоны просто не поверят! Никто!
– Почему?
Он заметался передо мной, как крохотный багровый уголек, крылышки машут так часто, что на их месте только розовый туман, а за самим Серфиком остается быстро тающий красный след.
– Потому что ты – человек! Человеку нельзя верить! Человек никогда не выпустит из рук власть…. да еще власть над демонами!
Я закусил губу, он прав, это я сейчас, когда пищу, как жаба под колесом, готов отдать все, но… вон даже декабристы, которые все из себя ах-ах, одно хрестоматийное благородство, ни один не отпустил на свободу своих крепостных. Как же, а кого ж пороть для забавы?
– Ладно, – сказал я, – попытка – не пытка. Попробовать стоит.
– Они не придут!
– Точно?
– Они только по вызову!
– Так давай вызовем.
Он запищал жалобно:
– А как? Вызвать можно только раба. Свободного звать невозможно. Он даже не услышит.
– Гм… А ты вызвать можешь?
– Нет. Вызвать может только хозяин.
Я задумался, но тряхнул головой, каждая потерянная секунда работает против меня.
– Беги обратно. Скажи им, что я хочу и что… обещаю. Неужели не найдется ни одного, который рискнул бы? Ради выигрыша вечной свободы? Из всех миллионов хоть один умный? У людей и то такие попадаются… Как я, к примеру.
Он исчез, я уронил голову на кулаки, голова раскалилась от мыслей. Больше всего демонов ужасает и ввергает в беспредельное отчаяние осознание, что попавшие в рабство уже не возвращаются в свой мир. Любой властелин, будь великий чародей или мелкий колдун, держит их при себе. Чаще всего в виде сторожей, гончих, посыльных, а совсем мелких и слабых использует для забавы.
Обычно крылатых маг сажает на крышу в виде застывших каменных или деревянных украшений. День и ночь следят они за небом и окрестностями вокруг башни властелина, сообщают о приближении незнакомцев, а то и сразу атакуют, если заранее дан такой приказ. Другие превращены в статуи у входа, так годами стоят, скованные заклятием, изнемогают от мук, но не могут шевельнуть и пальцем.
Самые счастливые, хотя это трудно назвать счастьем, кого маг использует для работы. Они крутят тяжелые колеса, тоже изнемогая от усилий, другие рыщут по зачарованным лесам, добывая необходимые колдуну элементы. К сожалению или к счастью, демонов нельзя научить находить и собирать вещи Древних, они не отличают их не только от недревних, но даже от упавших сучьев, веток и камней. Но их можно заставить рыть, таскать, рушить, ломать, а также сражаться с людьми или подобными себе демонами. Потому все чародеи большую часть своего времени пытаются раскрыть имена демонов.
Через час Серфик сообщил, что удалось уговорить самого старого демона создать полуокно. Я не успел спросить, что такое полуокно, как одна из стен стала матовой, с той стороны вспыхнул свет.
Меня едва не отбросило к противоположной стене. Голова закружилась, я ухватился за стол, почудилось, что падаю в недра яростного солнца. Ярко-красный кипящий ад, гигантские протуберанцы выстреливаются из бездны и возгоняются прямо к стене, как и выдерживает такой напор…
Я закусил губу, кулаки сжались с такой силой, что ногти врезались в кожу. Никакого напора, сказал себе зло, это проекция. Вон на той же стене висят реальные мечи, кинжалы, а это только экран, просто экран, сеанс двусторонней связи, не больше. Нет этих чудовищ по ту стороны стены, нет…
Из пылающего ада вынырнули ужасающе гротескные фигуры. Некоторые сразу начали принимать те формы, в которых появляются перед земным хозяином, другие остались в таком жутком виде, что я ощутил одновременно тошноту и панический ужас.
Я перевел дыхание и сказал напряженным голосом:
– Ребята, посмотрите на меня во все гляделки, смотрелки, сопелки и прочие штуки! Возможно, вы поймете меня. Я – из другого мира… В смысле, вообще с Севера. У нас там слово держат! Нарушить слово чести – это горше, чем смерть. Это потерять лицо, потерять честь. Потому, когда говорю вам, что всем, кто мне поможет, дам вечную свободу, я говорю правду. Так и будет.
Вдоль стены пронесся сгусток огня, похожий на хвостатую комету, дважды перечеркнул пространство и вдруг застыл, страшный и пылающий.
– Человек… враг, – прошипело из пламени. – Человеку верить нельзя…
– Люди разные, – сказал я с отчаянием, – я же сказал, я – другой!
– Ты… человек…
– Да, но…
– А все люди… лживые…
Из пылающего ада, где еще и свирепствует ужасающей силы ураган, выныривали все новые существа, мелкие и чудовищно огромные, толстые и вытянутые, как бесконечные черви. Многих я просто угадывал по внезапному блеску и вспышкам, наконец понял, что все пространство перед стеной занято телами великого множества демонов.