Страница 14 из 24
– Это все? – спросил он с интересом.
Я подумал и добавил:
– И повязкой на глазах.
Его улыбка стал шире, я передернул плечами, жутковато, когда глаза остаются холодными и злыми, а губы растягиваются вширь, словно другим человеком.
– Сдавайся ты, – ответил он. – Мы посмотрим, может быть, как-то сумеем тебя использовать.
– Это я тебя сейчас попользую, – пообещал я. – Во всех камасутрах. Казанова с ума сойдет. Вперед, ребята!.. Пленных не брать.
Колдун широко распахнул рот, все еще смеющийся, с белыми ровными зубами, но зубы начали быстро удлиняться, превратились не в клыки, а в нечто отвратительно жуткое, длинное и тонкое, как змеиные зубы, похожие на грязные костяные иглы.
– Ты пришел сюда зря…
Он ринулся по ступенькам навстречу, стремясь сшибить всей массой. Я быстро сдвинулся вбок, мой кулак встретил его с такой силой, что лицо вмялось, как арбуз. Кровь брызнула горячими струями, а сам он, перекрутившись вокруг моего кулака, как на перекладине, исчез.
Во мне нечто звериное заорало, я бросился вперед, распираемый пещерностью, силы столько, что вот-вот лопну. Навстречу выбегают люди и существа, исчезают с жалобными криками под ударами моего меча и выстрелами из болтера.
Я перепрыгивал по две ступеньки, успевая рубить, топтать, повергать, калечить, ревел и рычал, за мной неслись, обгоняя меня и первыми врываясь на этаж, доверившиеся мне демоны.
Сцепив зубы, я орудовал двумя руками, схватывая взглядом все детали, замечая и успевая отражать удары и наносить в ответ, стараясь делать это кротко и по-христиански: сторицей.
Адреналин настолько обострил все чувства и ускорил движения, что все кажутся плавающими в воде. Сейчас на меня замедленно бросились четверо, трое с копьями, один с топором. Я одним взмахом срубил нацеленные в меня наконечники копий, достал мечом в плечо четвертого и еще успел троих сразить выстрелами из болтера.
– Бей, руби, круши!.. – заорал я.
– Да здравствует культура!.. – пропищал Серфик.
– Молодец, малявка, – одобрил я. – Руби, ломай!.. За высокую нравственность!.. Вперед, канальи!
– Вперед, канальи! – восторженно пискнула эта красная искорка.
Часть демонов разбежалась по этажу, зачищая внутренние помещения, а я с ударным отрядом ринулся вверх по лестнице на четвертый этаж.
С пятого навстречу торопливо сбежали закованные в железо воины в полтора раза выше меня, гротескно вытянутые, с длинными лицами, похожие на мумии.
С ходу выстроились и пошли вперед в три ряда, сомкнув щиты и выставив копья. Демоны налетели, как татаро-монгольская орда. Брызнула кровь, раздались крики, визг, вопли, а гиганты шагнули вперед, топча упавших.
Демоны дрались отчаянно, гибли, но лишь одного-двух удалось вырвать из рядов противника и торопливо терзать, но этих убили копьями в спину.
– Не отступать! – заорал я. – Отступать некуда, позади – я!
Я стрелял из обоих болтеров, воины вздрагивали от ударов, останавливались, но никто не падал, словно усиленно заживляют тяжелые проникающие раны.
Из задних рядов демонов протолкался огромный пылающий, как ядро звезды, раскаленный добела гигант. Рассыпая протуберанцы, он навалился на ряды противника, я впервые услышал с их стороны крики ужаса и боли. Задние воины еще шли, но передние остановились, попятились, сбились в кучу.
Я видел, как загорелись волосы, одежда, а металлические доспехи мгновенно раскалились и потекли багровыми струйками. Один из воинов, слепой от боли, понесся, не разбирая дороги, прямо на меня.
Я ударил его в лицо, на моем кулаке осталась прилипшая кожа, она легко снялась со всего лица. Я стиснул зубы и отвернулся, не желая смотреть на красное месиво заживо сваренного лица. Демон закрутил смерч вокруг отряда, жар усилился, я видел, как лопаются головы, кровь выбрызгивается и не успевает упасть на землю, как испаряется, а пепел подхватывает невесть откуда взявшийся ветер.
Свирепый ураган срывал кожу, мясо, капли крови казались отсюда мельтешащей мошкарой. Люди уже не кричали, падали, роняя из рук раскаленное оружие, что начинает плавиться.
Кости не успели сгореть, их подхватил вихрь и унес. Я рассмотрел в вихре искаженное яростью призрачное лицо, крикнул с воодушевлением:
– Мы ломим, гнутся шведы!.. Вперед, за гуманизм! Не оставлять камня на камне…
– Камня на камне! – раздался восторженный писк над ухом. – Гуманизм наступает!
– Ура! – прокричал я. – Вперед, орлы!.. Серфик, где главный маг?
Он вцепился всеми четырьмя лапками в мое ухо и прокричал, перекрывая шум битвы:
– Верховный?
– Ну да, Верховный! Где он?
В ухе пропищало:
– Верховный Маг пока даже не знает о нас!
Я вскрикнул потрясенно:
– Как это?.. А все эти чудовища, что напали на нас…
Писк стал тревожнее:
– Они просто живут здесь. Магу они любопытны… У него есть и чудовища, которых он создал сам. Они… разные. Вон там сейчас готовятся напасть горгульи… Некоторые, правда, не совсем простые. Наверное, маг что-то с ними делал, а потом про них забыл. Так что, мой повелитель, нам до мага еще далеко.
– Далеко? – вскричал я. – У меня половина войска уже полегла!
– Но ведь с вами гуманизм? – спросил он печально.
– Да, – ответил я со вздохом. – А гуманизм обязан победить. Вперед, канальи!.. Не останавливаться на пятом! Враг только и ждет, что будем дробить силы!..
– Выше и выше, – пропищал Серфик.
– Вперед! – взревел я. – Поднимаем знамя культуры еще выше! На шестой этаж.
Навстречу вылетела стая огромных летучих мышей, я было перевел дух, но демоны отмахивались от них панически, кричали, головы многих сразу окрасились кровью.
Я лихорадочно стрелял из обоих болтеров. Летучие мыши оказались с металлическими головами и когтями, что-то новое в генетике, а я, оказывается, совсем не такой уж и любитель прогресса. На меня налетели стаей, пришлось убрать болтеры и отмахиваться мечом, торопливо вращая, как лопастью пропеллера. Меч рубил мягкие тела, как листки мокрой бумаги, иногда чуть звякало, брызгали искры.
На шестом этаже вправо и влево уводят металлические коридоры, похожие на внутренности исполинских труб, холодный блеск, стерильная чистота, ювелирность отделки…
А дальше коридоры перекрыты толстой паутиной от пола и до потолка. За первой – вторая, третья, четвертая, все разные, словно пауки самозабвенно соревновались в художественном творчестве,
Я остановился в замешательстве, демоны набросились на паутину и дергали, стараясь порвать или хотя бы отодрать от стен, другие побежали по лестнице наверх.
– Зачем столько этой дряни? – спросил я с отвращением. – Или это андеграунд?
Серфик пискнул:
– Она собирает магию.
– А я думал, мух.
Но прикусил язык, из такой паутины не выберутся даже зайцы. А то и кабаны.
– Вперед! – закричал я запоздало в спины демонам, что бежали мимо меня по лестнице. – Установим и там царство высокой культуры!.. Ура!
Этаж выше весь погружен во тьму, я слышал, как разъяренные демоны носятся, натыкаясь на стены, слышится сухой треск, шипение от боли.
– Маги видят в темноте, – прошептал Серфик, – видят невидимое, видят сквозь стены…
– Свет победит Тьму, – сказал я мудро. – Fiat lux!
Шарик света вспыхнул неожиданно ярко, даже злобно, начал пожирать тьму, потому что это не просто тьма, а магическая тьма, а свет я создал не магический, а паладинский.
Зал огромен, демоны в темноте разбрелись далеко, в самом центра зала колодец, наполненный водой по самые края, а прямо передо мной оказался воин на голову выше меня, в старинных доспехах, лицо яростное, в глазах безумие.
Я не успел сказать «мама», как стальной кулак ударил меня в лицо. Хрустнули хрящи и кости, соленым заполнило рот. Я взвыл от резкой боли в сломанном носе. Рука метнулась к мечу, но гигант ударил снова, я отлетел на несколько шагов и проехал на спине.
Он догнал быстро, я едва успел выхватить меч, как он ударил по руке, и меч выпал из онемевших пальцев. Я не успел увернуться, сильный удар ногой подбросил меня в воздух.