Смертельная ртутная ложь

– Убить? Почему?

– Он не сказал, а я не спрашивала. Парень все время в таком настроении, что интересоваться неразумно.

– И никаких предположений?

– Да ты что, Гаррет? Я получаю три марки в день за то, что выполняю свою работу и не сую нос в чужие дела. Я же не хочу, чтобы меня покалечили.

Ну вот, ее рассказ незаметно перешел в дискуссию о моральной ответственности, которую мы вели уже по меньшей мере раз пятьдесят. По мнению Торнады, все идет правильно, если ваша задница обретается в безопасности. А в остальном хоть трава не расти.

Она явно пыталась отвлечь меня от главной темы.

– Думаю, все это не имеет значения, Торнада. Продолжай. Объясни лучше, как ты здесь оказалась.

– Это очень просто. Я – большая дура и считала тебя своим другом – человеком, не заслуживающим, чтобы с ним грязно обращались.

– Послушай. Мне кажется, в твоем повествовании не хватает некоторых деталей. Как насчет того, чтобы нарастить немного мясца на голый скелет?

– Ты, Гаррет, иногда ну просто как прыщ на заднице. Понимаешь, что я хочу сказать?

– Да. Я уже слышал об этом, – ответил я выжидательно, не отпуская захвата.

– Хорошо, хорошо. Я работала на этого Кливера. В основном следила за бабушкой Дженн, но выполняла и другие поручения. Это было вроде постоянной работы, Гаррет. Хорошие бабки, но и бесконечные дела. Сегодня я поняла, почему. Кливер выдвигал меня в первые ряды на общее обозрение, а сам со своими клоунами проделывал трюки, оставаясь в тени.

Я что-то буркнул, но без сочувствия. Не испытываю жалости к тем, кто не учится на собственных ошибках. Торнада и раньше позволяла клиентам использовать ее в своих играх. Она – большая, красивая женщина, а женщину нашей профессии вряд ли кто-то может воспринять серьезно. Этот Грэндж Кливер, видимо, решил, что она – подходящий для его целей лох. Но на сей раз лохом оказался он сам.

– Я все знаю, Гаррет. Все знаю. Ты уже слышал это. Наверное, и в будущем услышишь. Но иногда попасть в такую ситуацию оказывается прибыльным делом.

Торнада хотела сказать, что, разыгрывая из себя деревенскую дурочку, сама использует своих незадачливых клиентов. Пока те посмеиваются над Торнадой, она прикарманивает их серебряные канделябры.

Я провел свой знаменитый трюк с бровью.

– Знаю, знаю. Но мне необходимо продолжать в том же духе, пока я не создам себе репутацию.

– Представляю.

Она была просто одержима идеей создать себе самую отвратительную репутацию.

– Спасибо за теплую поддержку. Ну да ладно. Во всяком случае, я сумела ускользнуть, пока не стало слишком поздно.

– Ускользнуть?

– Да, ускользнуть. Понимаешь, этот Кливер как-то сказал: «Слушай, Торнада, было бы здорово, если бы мы могли подсадить кого-нибудь к Мэгги Дженн». На случай, если она меня узнает. Но когда я сказала, что постараюсь использовать тебя, он сморщился, будто у него начался приступ кровавого поноса. Тут ворвался один из дружков Кливера, словно собираясь с разбега трахнуть его. Меня выставили из комнаты так поспешно, что надо было как можно скорее подыскать место, откуда все было бы слышно.

Подозреваю, что Торнада постоянно подслушивает.

– Никогда не слышал о Кливере, – произнес я. – Как получилось, что он заимел против меня зуб?

– Ты не парень, Гаррет, а прыщ на заднице, и не просто прыщ, а настоящий чирей королевских размеров. – Согласен. Я все время это слышу. В первую очередь от тебя. Ты в конце концов привьешь мне комплекс.

– Тебе? Никогда. Чтобы получить комплекс, Гаррет, надо обладать чувствами. В тебе же чувства не больше, чем в старом вонючем ботинке. Вот Грэндж Кливер полон настоящих чувств, – ухмыльнулась она.

– Ты собираешься сказать мне что-нибудь путное? Или будешь сидеть осклабившись, как жаба на коровьей лепешке?

– Я же сказала тебе, Гаррет, – хихикнула Торнада, – Грэндж Кливер – парень, который носит серьги.

– Множество мужиков носят серьги. Быть может, твой Кливер – кровожадный пират.

– Ты так думаешь? Он также парень, который носит парик, красит морду и таскает женский прикид. Я слышала, как он хвастал о своей работе в Веселом уголке – говорил, что клиенты получали от него необычайное и неповторимое удовольствие.

– Бывает.

В Веселом уголке в Танфере случается все. Для меня сообщение Торнады не было сенсацией, однако Кливер чересчур легкомысленно выдавал свои секреты. Чрезмерная откровенность может породить такие неприятности, с которыми трудно будет справиться. Сознательно нарываться на неприятности по меньшей мере глупо.

– Он человек?

– Да.

– И не скрывает своих извращений?

– Во всяком случае, дома. Я не видела, чтобы на улицах он гонялся за мальчиками. Почему ты спрашиваешь?

– Он кажется слишком неосторожным. Ты имеешь представление, как с гомиками обращаются в армии? Услышишь – не поверишь. Кто не может скрыть свои склонности, долго не живет. Кантард – не то место, где приветствуются сексуальные меньшинства.

– Мне кажется, Гаррет, что Грэндж не служил.

– О, ты обращаешься к нему по имени?

– Он требует, чтобы все звали его Грэндж.

– Подлинный демократ, так?

– Да.

– Хорошо. Итак. Если он человек мужского пола, то обязательно должен был где-нибудь служить, Торнада. Армия не допускает исключений.

– Может быть, он уклонился от призыва?

– Розыск дезертиров никогда не прекращается. И это действительно так. Беглеца ищут всю жизнь. Когда дело доходит до призыва в армию, никто не пользуется привилегиями. Никакого фаворитизма. В конечном итоге тем, кто уклонился от службы, приходится платить дороже.

Вы обратили внимание, как ловко Торнада сбила меня с темы разговора? Я-то заметил и был уверен, что ей есть еще что сказать об этом гомике. Торнада – неиссякаемый запас сведений.

– Вернемся на главную магистраль. Что общего между Кливером и Мэгги Дженн? Если он сильно голубой, то какой у него может быть интерес к женщине?

– Думаю, она его сестра.

– Что-что?

– Ну, может быть, кузина. В общем, они в каком-то родстве. И у нее есть нечто такое, что он желает заполучить, считая по праву своим.

– И она решила его убить?

С каждой минутой дело казалось все более мерзким.

Ненавижу семейные войны. Худший вид войн. Участвуя в них, вы оказываетесь в одиночестве на ничейной земле, без компаса и карты. Любой ваш ход оказывается ошибочным.

– Что он хочет получить?

– Не знаю. – Страдальческий вид человека, утомленного потоком бессмысленных вопросов маленького ребенка. – Я всего-навсего работала на парня. Не спала с ним, не была ни его личной секретаршей, ни партнером. Не вела для него дневник. Я просто получала деньги и делала то, что он мне велел. Спасать же тебя явилась только потому, что чувствовала себя вроде как бы ответственной за то дерьмо, в котором ты очутился.

– Ответственность целиком лежит на тебе. Ты повела со мной двойную игру. Не знаю, в чем тут суть, но не исключаю, что ты все еще продолжаешь свои игры.

Я уже устал от Торнады – это еще один из ее талантов. Она сознательно доводит вас до умопомрачения, и вы отпускаете ее на все четыре стороны, веря, что делаете это по собственной инициативе и даже с чувством вины.

– Ну и что ты собираешься делать? – спросила она.

Я отпустил ее руку:

– Высосать несколько кружек пива и устроить себе хороший сон. Как только сниму этот клоунский наряд и истреблю вшей.

– Составить тебе компанию? Да, такова моя подруга Торнада.

– Не сегодня. Сейчас мне просто хочется выспаться.

– Хорошо. Пусть будет так.

Она исчезла прежде, чем я успел среагировать на оставшуюся после нее самодовольную улыбку. Прежде чем сумел сообразить, что она покинула меня, так и не сообщив ничего полезного, например, где я смогу найти этого дружелюбного парня по имени Грэндж Кливер.