Рождество для шпиона

– Теперь нам точно известно, что Бенто Итикира работает на иностранную разведку, и мы точно знаем, на какую, но доказательств у нас нет. Если мы допросим его сейчас, он от всего откажется... Я полагаю, что у вас нет никакого желания уличать его на очной ставке?

Она вздрогнула и энергично сказала:

– Ну, нет! Только не это! И не просите меня об этом!

Он заметил примирительным тоном:

– Не волнуйтесь. Я вам обещал, что все останется между нами, без осложнений. У меня только одно слово. Вы можете мне доверять.

Она оставалась настороженной, и он сказал себе, что должен действовать очень точно, если не хочет, чтобы она все бросила.

– Теперь я обыщу его комнату, – объявил он, вставая. – Не бойтесь. Я аккуратно положу все по местам, и он ничего не заметит. Вы можете пойти со мной, чтобы все проверить...

Она встала и повела его. Он сразу же взялся за дело по выработанным правилам, с замечательной точностью. Тогда она вспомнила забытую деталь:

– Вчера вечером он принес карту, которую прикрепил кнопками. Он мне сказал, что снимет с нее копию для своих учеников.

– Карту чего?

– Мне кажется, это был план сооружений военного флота в заливе Гуанабара.

– Он унес эту карту сегодня утром?

– Да.

Энрике поискал и нашел рисовальную бумагу, карандаши, перья и тушь.

– Он работал этой ночью?

– Не знаю.

Через несколько секунд он нашел кальку, быстро осмотрел ее.

– Он только начал работу. Несомненно, сегодня он принесет ее снова, чтобы продолжить.

Сагарра не нашел больше ничего интересного, если не считать великолепный «контакс», о котором ему говорил Хосе Моарес.

– Я все положил на место? – спросил он женщину.

– Мне кажется, да.

Они вернулись в столовую.

– Теперь, – сказал Энрике, – нам надо решить, что делать. Мы можем установить за ним слежку. Это займет много времени и потребует большого числа людей, пока мы не возьмем его... Но до того он может обнаружить наблюдение и легко, словно сквозь пальцы, ускользнуть от нас.

Она ждала продолжения, не проявляя большого интереса.

– Второй выход, – мягко произнес Энрике, – поручить вам узнать, кто его корреспондент, время и место ближайшей встречи.

Она поморщилась и отрицательно покачала головой.

– Я не могу спросить его об этом. Он насторожится.

– Не насторожится, если вы правильно возьметесь за дело. Вопрос в ловкости, а вы до сих пор отлично справлялись. Сделайте вид, что готовы идти с ним до конца и очень интересуетесь его деятельностью; вы хотите знать, как это происходит, какие опасности могут ему угрожать. Похоже вы можете легко сыграть на его тщеславии. Он все расскажет, чтобы только придать себе весу в ваших глазах. Дайте ему понять, что смотрите на него, как на героя, и он клюнет...

– Я никогда больше не решусь на такое.

Энрике Сагарра окинул Марианну внимательным взглядом. Она сидела, упрямо нахохлившись, не глядя в его сторону. Надо было срочно искать другие подходы.

– Скажите мне, сколько вы потратили вчера вечером, и я возмещу вам расходы.

– Двести тридцать крузейро, – глухо ответила она. – Я могу рассказать все подробно.

– Не стоит, я вам доверяю.

Он достал свой бумажник, вынул из него нужное количество купюр, выложил их на стол и написал на листке из записной книжки расписку, составленную в следующих выражениях:

«Сегодня мною получена сумма в двести тридцать крузейро в качестве возмещения расходов, сделанных мною в деле Бенто Итикиры».

Она подписала, ничего не подозревая. Он взял бумагу, достал из бумажника купюру в пятьсот крузейро и помакал ею перед молодой женщиной.

– Это тоже для вас, если вы согласны продолжить.

– Я больше не хочу. Можете оставить ваши деньги себе.

Энрике принял недовольный вид и прищелкнул языком о небо, выражая осуждение.

– Это очень неприятно, – сказал он. – Я поручился за вас перед моим начальством. Думаю, оно прикажет арестовать Итикиру и устроит ему очную ставку с вами.

Она испуганно ответила:

– Я буду отпираться. Он вам не поверит.

Энрике Сагарра возразил очень мягким голосом:

– Он нам поверит, когда мы покажем ему расписки о получении денег, выплаченных вам в качестве вознаграждения за оказанные услуги...

Она сильно побледнела и пробормотала, дрожа от возмущения:

– Вы мне дали слово, что... что...

Он слегка поклонился с непроницаемым лицом.

– Мое слово имело силу, пока вы соглашались работать на нас. Служба контрразведки не обычная служба, из нее нельзя выйти так просто. С того момента, когда вы приняли от нас деньги, вы стали нашей сотрудницей. Если теперь вы нас предадите, мы будем вынуждены принять против вас меры... Мне очень жаль.

В глубине ее прекрасных глаз лани возмущение сменилось страхом.

– Я... Я об этом не подумала. Вы должны были меня предупредить.

Энрике вынул изо рта сигарету и снисходительно сказал:

– Не мы же вас нашли, так? И всем известно то, что я вам только что сказал о секретных службах... Это знают все.

Он сделал паузу и продолжил уверенным тоном:

– Нужно, чтобы сегодня вечером вы получили необходимые нам сведения. Я вернусь завтра утром... Возьмите это.

Ничего не сказав, она взяла купюру и сунула ее к остальным за корсаж, между пышных грудей. Потом с той же внешней покорностью, она подписала новую расписку, протянутую им.

– Я рад, что вы ведете себя разумно, – сказал Энрике, направляясь к двери. – Вы мне очень симпатичны, и мне было бы тяжело, если бы у вас возникли неприятности.

Молодая женщина стояла словно оглушенная, держа пальцы в вырезе корсажа, куда убрала деньги. Ее взгляд был затуманен, рот слегка приоткрыт. Сагарра вышел на площадку.

Борис Данилов вихрем ворвался в здание посольства. Консьерж, знавший его, пропустил, не остановив. Журналист поднялся на второй этаж, постучал в дверь одного из кабинетов и вошел. Увидев его, Данила Монин улыбнулся.

– Добрый день, Борис. Кажется, вы очень спешите.

Журналист не стал садиться в кресло, на которое ему указал дипломат, а подошел к рабочему столу, заваленному бумагами, и оперся на него обеими руками.

– Я установил наблюдение за тем типом, Питером Гимерой. Знаете, куда он меня привел?

– Нет, – спокойно ответил Монин, – но сейчас узнаю.

– Он привел меня к Моаресам, на руа до Кортуме.

– Руа до Кортуме? – повторил дипломат, имевший прекрасную память. – Это не там ли живет Карлос?

– Да. Карлос снимает у Моаресов меблированную комнату.

Монин задумчиво поскреб затылок.

– Черт! – произнес он. – И Карлос был в это время там?

– Нет. Он уходит рано утром, а Гимера вышел из своего отеля около десяти часов и направился сразу к Моаресам. Он пробыл там примерно час...

Синие глаза Монина стали холодными.

– Занятное совпадение, – прошептал он. – Перо Кабраль найден мертвым в машине Гимеры, и этот же Гимера, похоже, интересуется Карлосом. Это уже серьезно, мы не можем рисковать нашей сетью. Перо Кабраль еще ладно, но Карлос... Наш лучший агент... Вы полагаете, этот Гимера – сотрудник бразильской спецслужбы?

– Я так не считаю. Он имеет мексиканский паспорт и, кажется, действительно прилетел из Мехико, чтобы сесть нам на хвост... бразильской контрразведке вовсе не нужно разыгрывать подобный спектакль.

– Тогда, он агент ЦРУ. Там, должно быть, заметили, что Кабраль предает их, и этот тип приехал уладить дело. А потом, вероятнее всего случайно, он вышел на Карлова. Кабраль знал о существовании Карлоса?

Борис Данилов энергично покачав головой.

– Нет, не знал.

– Тогда я ничего не понимаю... В любом случае будьте начеку. Сначала нужно установить, работает этот тип в одиночку или нет, а потом – является ли объектом его наблюдения Карлос или нет. После мы сможем найти решение.

Борис согласился кивком головы.

– Мне понадобятся люди, – сказал он.

Монин снял трубку телефона.