Страница 10 из 24
И вроде бы все так и вышло.
Но самое поразительное, что произвело фурор и в конечном итоге привело к его отчислению из Кембриджа и едва не закончилось для него тюрьмой: все предсказанные им экзаменационные билеты совпали с действительными.
Тютелька в тютельку. До последней запятой.
А если вспомнить шквал сенсационных сообщений в прессе! Сначала его изобличали как мошенника и афериста, затем вдруг принялись прославлять как героя, и так несколько раз по кругу, пока всем это не надоело и внимание общественности не переключилось на какого-то хитреца, обставляющего всех подряд в бильярд…
Позже Ричард встречал Дирка время от времени. Тот приветствовал его сначала осторожной ухмылкой, будто проверяя, не желает ли Ричард взыскать с него какой-нибудь прошлый долг, а потом расплывался улыбкой во весь рот в надежде занять немного денег. Дирк то и дело менял фамилии, и Ричард сделал вывод, что он так ведет себя не с ним одним.
В Ричарде вдруг шевельнулось чувство острой жалости: человек, ярко блиставший в тесном университетском кругу, поблек в свете будничных дней. Он задумался, почему так резко и неожиданно, но в то же время так беззаботно и небрежно прозвучал вопрос профессора.
Ричард посмотрел по сторонам: на похрапывающего профессора; притихшую, восторженную Сару; на огромный зал в мерцающих отблесках света; на старинные портреты министров и поэтов – в темноте они были почти неразличимы, лишь то тут, то там, озаренные свечным пламенем, вспыхивали их белозубые улыбки; на заведующего кафедрой английского языка и литературы; на книгу «Кубла Хан» у него в руках; и наконец – исподтишка – на собственные часы. И вновь откинулся на спинку стула.
Чтец дошел до второй, еще более странной части поэмы…
Глава 7
Последний день жизни клонился к вечеру, а Гордона Вэя интересовало только одно – лишь бы на выходные не пошел дождь. Синоптики обещали переменчивую погоду: сегодня ночью туман, в пятницу и субботу днем солнечно, но прохладно, к вечеру воскресенья в отдельных районах возможны ливни. Как раз когда все поедут домой, в город.
Все, кроме Гордона Вэя.
Разумеется, об этом синоптики умолчали, потому что предсказывать такое не входит в их обязанности. Но и гороскоп тоже не сказал ничего определенного: предупредил об аномальной планетарной активности в его знаке зодиака, посоветовал не смешивать желаемое с необходимым, а при решении рабочих вопросов действовать спокойно, решительно и беспристрастно. По непонятной причине в гороскопе забыли упомянуть, что к концу дня Гордон Вэй будет мертв.
Неподалеку от Кембриджа он остановился у небольшой бензоколонки, однако перед тем, как заправиться, несколько минут разговаривал в машине по телефону.
– Ладно, позвоню завтра, – сказал он, – или сегодня, только попозже. А лучше позвони сама. Через полчаса я буду в коттедже. Да, я знаю, этот проект важен для тебя… Да, хорошо, важен для всех, и давай на этом остановимся. Он нужен и тебе, и мне. Конечно, о чем речь… Я и не говорил, что мы перестанем его финансировать. Просто проект дорогостоящий, и нам следует взглянуть на все это спокойно, решительно и беспристрастно. Послушай, может, ты приедешь ко мне, и мы все обсудим?… Ладно, да, я понимаю. Знаю. В общем, подумай об этом, Кейт. Созвонимся. Пока.
Он положил трубку и еще пару минут посидел в машине – просторном, серебристо-сером «мерседесе», какие обычно используют для рекламы. И не обязательно для рекламы самого «мерседеса». Гордон Вэй, брат Сьюзан и работодатель Ричарда Макдаффа, был богатым человеком, основателем и владельцем компании «Новейшие технологии 2». Первая фирма, «Новейшие технологии», прогорела по самой заурядной причине, а с ней вылетели в трубу и все заработанные деньги.
К счастью, ему снова удалось разбогатеть.
«Заурядная причина» состояла в том, что он продолжал заниматься компьютерной техникой, когда каждому подростку в стране уже наскучило возиться с дребезжащими «ящиками». Так что на этот раз он сделал ставку на программное обеспечение. Создав два продукта, один из которых – «Гимн» (второй, еще более рентабельный, так и не увидел свет), компания «Новейшие технологии 2» оказалась единственным британским разработчиком программного обеспечения, которого можно было упомянуть в одном предложении с «Майкрософт» и «Лотус». Пусть это предложение и начиналось со слов «“Новейшие технологии” в отличие от таких крупных американских компаний, как “Майкрософт” и “Лотус”…», но все же! «Новейшие технологии» существуют. А Гордон Вэй – их владелец.
Он вставил кассету в стереомагнитофон. Послышался мягкий, чинный щелчок, и через секунду из восьми динамиков, скрытых за матовыми черными решеточками, полились звуки «Болеро» Равеля, настолько прорисованные и глубокие, что возникало ощущение физического присутствия на ледовой арене [3]. Гордон мягко выстукивал мелодию по оплетке руля и смотрел на приборную доску, на изящные подсвеченные цифры и крошечные огоньки. Спустя некоторое время до него дошло, что на бензоколонке самообслуживание, поэтому придется выходить из машины.
На заправку ушло минуты две. Притопывая ногами от холода, Гордон Вэй залил бак, затем подошел к небольшой обшарпанной будке, заплатил за бензин, прикупил пару местных карт и несколько минут с энтузиазмом рассказывал кассиру о возможных перспективах развития компьютерной отрасли в будущем году. Он выдвинул предположение, что параллельная обработка данных станет основным ключом к поистине высокопроизводительным программам, но глубоко усомнился, что исследования искусственного интеллекта, в частности, с использованием языка ПроЛог, в ближайшем будущем приведут хотя бы к мало-мальски жизнеспособному в коммерческом плане результату, по крайней мере в том, что касается офисной компьютерной среды. На кассира эти разглагольствования не произвели ровно никакого впечатления.
– Очень разговорчивый попался парень, – объяснял тот позже полиции. – Уйди я на десять минут в туалет, он рассказывал бы все это кассовому аппарату. А задержись я еще немного, аппарат бы тоже не выдержал. Да, это точно он, – добавил кассир, снова взглянув на фотографию Гордона Вэя. – У него здесь рот закрыт, вот я его и не признал сперва.
– И ничего подозрительного? Вы в этом абсолютно уверены? – допытывался полицейский. – Ничто не показалось вам странным?
– Нет, я уже говорил: самый обычный покупатель в самый обычный вечер. Такой же, как все остальные.
Полицейский в упор посмотрел на него.
– А вот предположим, если бы вы увидели такое… – Полицейский свел в кучку глаза, вывалил изо рта язык и несколько раз подскочил на месте, крутя в ушах пальцами. – Вы бы тоже не удивились? Что бы вы подумали?
– Ну, э-э-э… – Кассир испуганно отпрянул. – Подумал бы, что вы спятили…
– Хорошо, – сказал полицейский и отложил блокнот. – Просто у всех свои представления о странностях. Понимаете, сэр? Если вы называете вчерашний вечер обычным, то я – прыщ на заднице у тетки маркиза Куинсберри. Официальные показания мы возьмем у вас позже. Спасибо, что уделили время, сэр.
Все это будет потом.
А пока Гордон сунул карты в карман и зашагал назад к машине. В тумане автомобиль покрылся матовым слоем мельчайших капель, что придавало ему очертания… ну, в общем, очертания чрезвычайно дорогого «мерседеса-бенца». Гордон вдруг подумал, что ему всегда хотелось быть обладателем чего-то подобного. Впрочем, он уже давно научился быстро выкидывать из головы такие мысли, потому что ни к чему хорошему они не приводили, а лишь сбивали с толку.
Он по-хозяйски похлопал по капоту, обошел вокруг и как следует нажал на приоткрытую крышку багажника. Раздался приятный щелчок исправного механизма. Вот в чем достоинство всей этой роскоши! В приятных звуках, издаваемых всегда исправными механизмами. Старые как мир ценности – высокое качество и профессиональное мастерство. Тут Гордон вспомнил, что нужно немедленно дать Сьюзан массу поручений, сел в машину и, едва вырулив на шоссе, набрал номер.
3
Отсылка к победному выступлению под знаменитую музыку Равеля фигуристов из Ноттингема Джейн Торвилл и Кристофера Дина на XIV зимних Олимпийских играх в Сараево.