Заблудшая душа. Диверсант

Да, именно часы – их у меня было двое. В этом мире хоть и делали сносные компасы и даже подзорные трубы, но до тонкой механики пока не доросли, а вот с теорией у них было все в порядке. Большие водяные часы стояли в нише моего кабинета. Две стеклянные колбы на литр каждая, к тому же с часовыми пометками, были помещены в удобную раму. А вот маленькие, граммов на сто, имели кожаную оплетку и как раз подходили для походных условий. Большие часы я постоянно забывал переворачивать и даже успел пожалеть, что потратил на них деньги. А вот маленькие все же дождались своего момента.

Еще раз осмотревшись в кабинете, я выскочил в коридор.

Хтаров мы ждали, поэтому паники не было. Никора тут же повела стариков, детей и совсем уж слабых или эмоциональных женщин в третий барак, который изначально строили как своеобразный бункер – полуземлянка с толстыми стенами и наружными лестницами на бревенчатую крышу для поливки ее водой. В этом бараке жили мужики, так что особыми удобствами он не обладал, зато был более чем надежным укрытием.

Основная масса драгун, вместо того чтобы встать на стенах, расположилась между бараками, а на вал полезли самые меткие стрелки, которых я по старой памяти назвал снайперами, также на вал отправились «амазонки». О значении этого слова местные красавицы не догадывались, но оно им понравилось. Главной среди девушек и женщин, умеющих сносно пользоваться луком, была шустрая, но неожиданно посерьезневшая перед боем Дирата. А вот лучшим стрелком, как ни странно, оказалась моя Уфила.

Я встал возле «амазонок», по пути проведя рукой по округлой попе Уфилы, четко вырисовывающейся под длинной юбкой. Расчет, как всегда, оказался верным – краска залила лицо девушки, напрочь сгоняя бледность и маску страха.

В принципе всполошились мы рано, но оборона – это не атака, и здесь кураж как раз вреден, а успокоиться перед боем очень даже не помешает.

Люди сначала молчали, напряженно вглядываясь в степь через реку, но шестой холм находился в пяти километрах отсюда, так что через пару минут люди расслабились. Кто-то облокотился на парапет из больших плетеных корзин, кто-то вышел из тени односкатного навеса, который в бою должен защищать обороняющихся от стрел, а сейчас только закрывал теплое весеннее солнышко.

Напряжение вернулось минут через пятнадцать, когда среди пологих «волн» степного моря появились всадники. Женщины загомонили и едва не бросились к обращенной в сторону степи стене – ведь мы ждали прихода степняков вдоль реки, поэтому смотреть в степь за рекой с нашей позиции было неудобно.

– Всем стоять на месте! – немного визгливо, но настолько решительно крикнула Дирата, что вытянулись в струнку даже драгуны. Всегда смешливая и своевольная девушка как-то вдруг превратилась в командира. Отосланный на стену с десятком молодых драгун пожилой лучник только одобрительно хмыкнул.

Сборная солянка стрелков тут же успокоилась, и каждый вернулся на свое место. Отряд выглядел, конечно, колоритно – пятьдесят три бабы разного возраста и десять молодых драгун. По другим стенам были распределены еще двенадцать «амазонок». Внизу за периметром своего часа ждало девяносто бойцов. Итого получалось, что из почти четырех сотен жителей городка половина была боеспособной, а это очень и очень неплохо.

Покосившись в сторону пристроенных на стеночке водяных часов, я увидел, что «накапало» двадцать пять минут.

Так, до переправы им добираться еще минут десять, потом переправа и десять минут до городка – итого где-то с полчаса.

Так что дозоры нам дали фору в час как минимум. Неплохо.

Хтары явились под стены словно по заказу – как раз когда вода в часовой колбе перетекла на девяносто процентов. Кстати, у часовой колбы здесь было десять пометок.

В этом районе степи прижились только две небольшие рощицы – одна в полукилометре от поместья, а вторая в пяти километрах, как раз возле ближайшей переправы. В том месте илистое дно Чумры по каким-то неизвестным для меня причинам было плотным, а уровень воды невысоким – как раз по брюхо хтарскому коню.

Всадники появились из-за прижимающейся к реке рощицы плотно сбитой массой. Заросли они объезжали с изрядным запасом, подозревая, что за покрытыми лишь почками ветками может прятаться засада.

Кстати, эту мысль нужно обмозговать: ведь скоро листва закроет кроны деревьев и ветки кустов.

Навскидку хтаров было около двух сотен. С одной стороны, многовато, с другой – наших укреплений такому «войску» не взять.

Не знаю, кто именно командовал этой бандой, но он решил атаковать с ходу. Масса всадников начала огибать поместье, держась на расстоянии ста метров.

Это они, конечно, зря.

– Берегись, стрелы сверху! – скомандовал я, приседая за плетеным бруствером. Увы, команду «воздух» местный народ не воспринимал, поэтому приходилось выражаться точнее.

Внутри защитного периметра раздалась такая же команда, и тут же по доскам навеса застучали стрелы. Некоторые наконечники даже пробивали доски, но застревали в них и лишь бессильно щерились острыми жалами – плотники поработали на славу.

– Снайперы! Приготовиться! Трое по лошадям! Залп!

Драгуны по моей команде вскочили и практически без задержки послали стрелы в сторону возвращавшихся хтаров – огибать городок они не стали, потому что вал подходил к реке метров на двадцать, и влететь в этот промежуток было смерти подобно.

В толпе хтаров несколько всадников повалились на землю, заржали раненые лошади, и эхом этому крику боли завопили разъяренные степняки. И у имперских рыцарей, и у степняков были похожие правила насчет неприкасаемости лошадей. Я их полностью разделял. Но мне было просто жаль калечить этих прекрасных животных, а для местных вояк лошади являлись добычей, которую портить себе дороже.

В данной же ситуации на кону стояли жизни людей, так что мне было не до сантиментов.

Намек хтары поняли и тут же отхлынули к рощице. Что странно, нигде не было видно командирской группы – хтары пошли в атаку все до единого. Догадка насчет демократии здесь не проходила, так что ханом у этого клана был либо слишком горячий воин, либо слишком юный.

Похоже, верными оказались оба предположения – как только хтары доехали до зарослей, они тут же спешились и бросились обратно уже на своих кривых ногах, с воплями потрясая прямыми мечами. В этот раз в атаку пошли не все – часть степняков осталась с лошадьми, а часть задержалась, чтобы развести огонь и приготовить специальные стрелы. Да только поджечь мой городок им не светило.

Поджигатели вышли на безопасную, как им казалось, дистанцию в сто метров в момент, когда основная масса хтаров уже подбегала ко рву.

– Мороф, отметка пятнадцать, дальность сто десять! – крикнул я сотнику, уже выводившему своих людей из-под навесов у бараков. Развернувшись обратно, уже значительно тише отдал приказ защитникам стены: – Стрелять по готовности.

Нет, с воплями надо что-то решать, нужно завести рупоры или свистки.

– Дай! – тут же послышалось сзади, и в небо ушла плотная стая деревянных посланниц смерти, как бы это пафосно ни звучало.

Щелчки по защитным нарукавникам раздались справа и слева. Вновь побледневшая Уфила работала с монотонностью хорошо отлаженного автомата, а вот Дирата оскалилась, как волчица, и, кажется, тихонько рычала.

Эва как раззадорило девку. Главное, чтобы не свихнулась от потрясения и психологических метаморфоз.

Облако стрел рухнуло на поджигателей, заставляя выживших что есть силы рвануть обратно к роще. А в это время ринувшиеся в атаку хтары уже лезли на утыканный острыми кольями вал – явно больше от безнадежной злобы, чем с реальной целью.

Это издалека пологий накат кажется легко преодолимым, но, выбравшись из грязи рва, степняки не смогли добраться и до середины подъема. Бо́льшую часть нападавших сшибали стрелы, а меньшая валилась сама.

Пришло время и мне принять участие в отстреле степняков, используя свои слабые навыки лучника, но и их хватило с запасом – на таком-то расстоянии!