Гарт. Одаренный

– Различные материалы. Новичкам проще всего манипулировать чистыми металлами, органикой – сложнее.

– Почему одаренные избегают использования нейросетей? – Я решил прояснить последний вопрос.

– Нейросети сильно снижают потенциал – после вживления симбионта развитие мозга фактически прекращается. Растет только нейросеть, и то лишь до определенного предела.

Общаясь с Лайрой, я понимал, как велика пропасть между нами. Ее мир ограничивался Кольцом, где она родилась и выросла. Женщина уже успела просмотреть некоторые сюжеты из моего прошлого и теперь пыталась их понять.

Мы лежали на мелком песке непривычно желтого цвета – Лайра жила в просторной вилле на побережье. Местные не придавали значения условностям, поэтому наша одежда лежала рядом – купальных костюмов здесь не носили.

Огромное оранжевое солнце ползло к далекой линии горизонта, а накатывающие на берег волны мало чем отличались от земных – сейчас я чувствовал себя почти как дома. Вдыхая полной грудью запахи инопланетного океана, наслаждался моментом – кроме моей соседки, здесь больше никого не было.

Раскинув руки в стороны, она развлекалась – формировала из песка фигуры, которые изменялись, перетекая друг в друга, и рассыпались, когда одаренная теряла к ним интерес. Все-таки мой дар даже рядом не стоял с ее возможностями – количество частиц, которыми одновременно манипулировала Лайра, поражало – у нее без заметных усилий получалось создавать движущиеся скульптуры размером с земной автобус.

Я рассказывал ей о своей жизни на Земле, а она с недоумением качала головой. После того как я, в меру своего разумения, пояснил действие финансовой системы, она долго не могла прийти в себя.

– Резаные кусочки зеленого цвета – мерило стоимости?

– Ну да, – как-то даже виновато пожал плечами я.

– Вы трудитесь всю жизнь для того, чтобы заработать право жить в улье? Но это же не имеет смысла, – засмеялась Лайра. – Мир большой, не проще ли найти другое место…

– Теперь я это понимаю… и прошлая жизнь на Земле мне тоже кажется бессмысленной.

– Ты получал удовольствие, убивая других? – серьезно спрашивала женщина.

– Нет, это просто работа. Я же тебе рассказывал – у нас такой порядок вещей считается нормой, – раздражаясь, отвечал я.

– То есть тебя изолировали от общества и отправили убивать других, вопреки желанию? – сформулировала Лайра.

– Ну да, сначала так и было. Затем я заключил контракт и следующие пару лет занимался именно этим. Все-таки это мой долг – защищать то, что мне дорого. Тебе знакомо понятие «Родина»?

– Это вредные понятия, – поморщилась Лайра, переворачиваясь на спину, – люди гибнут за выдуманные другими абстракции. Здравомыслящие ищут для себя более рациональные варианты.

– Все-таки мы слишком разные, – с сожалением покачал головой я.

– У тебя только одна реальная ценность – собственная жизнь! Пойми, ты – одаренный, глупо позволять незавершенным управлять твоей судьбой!

– Когда-то для меня все это казалось важным…

– Развитие вашего общества пошло по тупиковому пути, – безапелляционно заявила Лайра. – Но ты можешь обратиться к одному из старших. Они разработают комплексную стратегию воздействия на твой разум, помогут забыть неприятные эпизоды прошлой жизни…

В этот момент мне сильно захотелось убраться из этого мира – менталитет местных оказался слишком чуждым. Тадж и старшие вызывали у меня какую-то иррациональную неприязнь, и сейчас я в очередной раз понял почему.

– Ясно. Где я могу пройти полное обследование организма?

– Ближайший медицинский центр – община Вознесенных. Но зачем? – спросила Лайра.

– Хм… Дело в том, что я собираюсь покинуть Кольцо, – честно ответил я.

– Это твой выбор, – спокойно кивнула женщина. – Но уверена, ты вернешься. Имей в виду – старшие хотят, чтобы ты остался здесь. Они постараются сделать так, что ты сам не захочешь уходить…

– Посмотрим, – упрямо мотнул я головой.

– Изменишь свое мнение, когда пообщаешься с Илгусом. Он заинтересовался тобой – насколько я знаю, это первый зафиксированный случай неудачного переноса…

Я насторожился: близкое знакомство с местной легендой в мои планы совсем не входило. Подозреваю, что пророк способен даже как-то влиять на людей, а стать чьей-то марионеткой я совсем не горел желанием. Информация в банках данных по этому культовому персонажу оказалась противоречивой, да и его методы тоже не внушали доверия. К примеру, три сотни лет назад Илгус уничтожил несколько миров негуманоидов, которые отказались признать его живым богом. Ну а то, что творили его именем последователи, с моей точки зрения, смахивало на банальный терроризм.

– Нет уж, спасибо! Давай-ка навестим этот медицинский центр прямо сейчас, чего тянуть! – принял я решение.

Медицинский центр располагался на берегу океана и напоминал приземистый конусообразный улей. Яйцеобразный транспорт втянуло в одну из ячеек на поверхности сооружения. Вскоре шахта лифта доставила нас прямо в один из светлых залов, уставленных капсулами.

– Коммуникатор отслеживает твое состояние, – негромко пояснила Лайра, – в случае нарушения функций организма помощь прибудет быстро.

– Не забыть бы избавиться от этого шпиона… – пробурчал я, повторив жест пожилого мужчины, повернувшего к гостям лысую голову с разноцветными татуировками. Он сдержанно улыбнулся, приложив руку к впалой груди.

– Мне требуется полное обследование организма, – сразу же обозначил я цель визита.

– Сюда! – Специалист ткнул костлявой рукой в сторону одного из открытых саркофагов. Этот громоздкий аппарат напоминал разрубленное на две неравные части яйцо, по матовой скорлупе которого змеились золотистые узоры.

В саркофаг операционного комплекса ложился в смешанных чувствах – от результата обследования зависело мое будущее. Мир, в который я попал, вовсе не походил на райское местечко – действительность не имела ничего общего с теми книгами, что я читал в детстве. Собственно, о моей родной системе здесь тоже ничего не было известно – в инфосети не нашлось упоминаний о Земле. Я даже не мог сформулировать корректный запрос поисковой системе – уроки астрономии в школе благополучно проспал. Этим вопросом планировал заняться позже, а в ближайшее время следовало подальше убраться от Кольца, старших и Таджа.

Независимые миры и системы негуманоидов меня совсем не интересовали – эмигранту ловить там было нечего. В империи Арвар белому человеку, кроме рабского ошейника, тоже ничего не светило. В конфедерации Делус тем более: в этом фашистском государстве заправляли Высшие, а все остальные являлись гражданами второго сорта, права которых сильно ограничивались.

Зато федерация Нивэй и республика Хакдан охотно привлекали перспективных людей – у них имелись иммиграционные программы, позволяющие гражданину взять небольшой кредит для обустройства. Но жесткие условия сразу отсеивали нахлебников – определяющим фактором являлся индекс интеллекта кандидата.

Процесс диагностики занял десять минут – все это время я лежал в темной утробе и вслушивался в еле заметное гудение аппарата. Пару раз я ощутил изменение гравитации, а затем тело окатил поток теплого воздуха, пахнущего какой-то химией. Наконец крышка беззвучно поднялась, и я потянулся к своему комбинезону.

– Завершено. Копия диагностической карты отправлена на коммуникатор, – отвернулся специалист.

Я, не откладывая, коснулся пластинки и вывел результаты обследования на большое окно. Перед моими глазами поплыли строчки, пестрящие незнакомыми обозначениями и цифрами, понятными только специалисту.

– Индекс интеллекта – сто двенадцать единиц. Индекс нейроактивности – сто шестьдесят восемь. Пси-активность… индекс разброса… похоже, о карьере ученого придется забыть, – разочарованно пробормотал я, выделив главное. – Нейросеть выше третьего поколения мне не светит.