Страница 3 из 20
– Кролик-четыре, это Кролик-один, как принимаешь?
– Кролик-один, принимаю громко и четко.
– Кролик-четыре, сообщи причину остановки и оценку угрозы. Немедленно!
«Немедленно» было кодовым словом, которое помимо истинного значения имело и еще одно – всем боевая готовность.
– Кролик-один, дорога перекрыта местными полицейскими, дальше по дороге в одном из зданий обнаружили крупный фугас, обезвреживают. Полицейские в форме, с оружием, других вооруженных людей не наблюдаю. Предлагают проехать в объезд.
Кролик-один, старший группы, как чувствовал, что дело неладно. Но фугас есть фугас, он просто не мог взять на себя такую ответственность – вести колонну туда, где обнаружен фугас. Это было против всяческих инструкций.
– Кролик-четыре, здесь Кролик-один. Двигайся в направлении, указанном полицейскими. Прикрытие – по варианту три.
Вариант три означал, что одному из агентов в головной машине следовало взять пулемет М240, открыть люк на крыше, который в открытом виде служил щитом, и дежурить, наблюдая за крышами домов и вообще обстановкой. В нормальных условиях такого дежурства не предусматривалось.
– Что там произошло, офицер? – с ноткой недовольства спросили с заднего сиденья. – Почему стоим?
– Впереди нашли фугас, мэм. В здании. Обезвреживают.
– Fucking talibs! – выругался генерал.
– Как интересно… А можно выйти и посмотреть?
– Нет, мэм. Это очень опасно. Сейчас тронемся…
Колонна снова тронулась, заворачивая в темный извилистый переулок. У агента почему-то неприятно кольнуло позвоночник. Над Кабулом в иссиня-черной выси небес сверкала ярко-белая, ущербная луна. Полумесяц. Символ ислама…
Полицейский «Хаммер», как только колонна ушла в переулок, развернулся и заблокировал выезд из него. Самое страшное – что в «Хаммере» были не переодетые, а настоящие полицейские, которые тоже поняли, к чему все идет, и тоже сделали свой выбор. Здесь не жили – здесь выживали, спасали свои жизни. Любой ценой…
Агент ДСС с позывным Кролик-восемь стоял на кожаном, мягком сиденье, сжимая в руках пулемет и едва удерживаясь на ногах – люк был очень широким, и когда машина шла по бездорожью, приходилось прикладывать усилия, чтобы не упасть. С фронта его защищал откинутый люк, в котором была прорезь аккурат под цевье пулемета, с боков – две половинки того же откинутого люка и две специальные выдвижные конструкции, сильно похожие на веер, только из стали, вроде как они если и не держали пули калибра 5,56 – то заставляли их рикошетировать и не давали точно прицелиться по пулеметчику. Они шли по узкой – всего одна полоса в каждом направлении – улице, темной и извилистой, почему-то фонари здесь горели хорошо, если один через три. Здесь была типичная застройка для Кабула – двух– и трехэтажные здания для офисов и общего проживания в квартирах чередуются с виллами, огражденными высокими бетонными и даже глиняными заборами – дувалами. Кабул был застроен хаотично и чрезвычайно бессистемно – за последние пятьдесят лет здесь строили, потом разрушали, потом опять строили, выселяли из вилл богачей и создавали какие-то муравейники на несколько семей, потом строили пятиэтажки, расселяли, потом строили блокпосты и стены. Надо сказать, что больше всего влияния на архитектуру Кабула в двадцатом веке оказали русские и американцы – вот только русские в основном строили жилье, свои скворечники, панельные трех– и пятиэтажки, а американцы больше специализировались на стенах, блокпостах и общественных зданиях. Не было ни одного жилого здания для жителей Кабула, которое бы американцы построили и сдали за все время своего присутствия.
Кролика-восемь звали Ти Джей, и он не должен был здесь находиться. Здесь все было мрачное, страшное и чужое, особенно чужое для уроженца Калифорнии. Ти Джей был именно калифорнийцем, это особая нация, равно как и техасцы, хотя калифорниец и техасец – антагонисты почти во всем. Техасец – упорный, рассудительный, готовый к тяжелому труду, к накоплению, консервативный, богобоязненный человек. Калифорниец – веселый, беззаботный, бесшабашный, живущий вкусно и много человек, ценящий хороший отдых, но и умеющий работать, правда, больше склонный придумать что-нибудь дельное и получать дивиденды с этого – чем упорно делать одно и то же на протяжении многих лет. Отец Ти Джея имел хорошую, уважаемую работу – он был инженером на атомной электростанции, а вот самому Ти Джею нормальной работы не нашлось – кризис. Он поступил на самый престижный факультет Колумбийского университета – так называемую школу внутренней безопасности, готовящую специалистов по обеспечению безопасности. Учился он неплохо – настолько неплохо, что к нему поступило предложение от Дипломатической секретной службы, занимающейся обеспечением безопасности американского дипломатического персонала в кризисных регионах. Это был трамплин, с которого можно было взлететь вверх подобно ракете – пятилетний контракт с возможностью продления еще на пять лет, обучение и тренировки за государственный счет, страховка и полный медицинский пакет от государства – а после такого контракта любая частная охранная компания с руками оторвет, ведь их учат сразу на два направления – обеспечение безопасности посольств и личная охрана, самые востребованные ныне специальности. Люди с таким уровнем знаний заколачивают на Ближнем Востоке по паре тысяч долларов в день, а в условиях боевых действий можно было и тысяч пять за день заработать. Его отец зарабатывал перед пенсией девяносто тысяч долларов в год плюс премии и бонусы тысяч двадцать, а то и тридцать, считал это отличным заработком, и до всего до этого он шел тридцать лет, неторопливо поднимаясь по карьерной лестнице. Он же – если повезет, то будет зарабатывать раза в два больше, и все это к тридцати годам.
Вот только никто не сказал Ти Джею, что с крутой лестницы и упасть намного легче. Он был из того поколения, которое об этом не думает.
– Кролик-восемь, что там у тебя? – послышалось в наушнике, запрашивал старший машины.
– Кролик-четыре, все о’кей.
– Внимательнее слева. Там высокие здания.
Высокие – это пятиэтажное здание и рядом четырехэтажное, длинное такое. Боже, ну и дыра. Столица страны, где по утрам развозят товары на ослах, и все это – в двадцать первом веке. Неужели они борются, чтобы все оставалось, как было?
Справа, там, где шел ряд вилл – над дувалом появилась голова в черной маске. Кроме головы, появился и конус реактивной гранаты ПГ-7В…
– Тебя понял, четвертый. Буду внимателен.
Ти Джей посмотрел наверх – просто бросил взгляд, мельком – и обомлел. Он увидел на крыше пятиэтажного здания человека, этот человек целился по колонне из какого-то странного оружия, похожего на две трубы, приваренных одна над другой.
– Опасность вверху на одиннадцать! – выкрикнул агент, поднимая пулемет, но в это время водитель резко даванул на газ, и его отбросило назад, не давая стрелять. В следующее мгновение с крыши сверкнула молния – и ракета влетела прямо в люк «Субурбана», разорвав и Ти Джея, и всех остальных, кто был в машине, на куски.
Первыми отреагировали британцы – за пулеметом стоял опытный специалист, воюющий уже лет десять, а до этого столько же отслуживший в британской морской пехоте. Их машина шла четвертой в колонне, он навел ствол пулемета, надежного, мощного и безотказного ПК, и дожал спуск. Пулемет застучал, пошла лента, струя трассеров ушла точно в цель – и человек на крыше, уже наводивший гранатомет снова, чтобы выпустить в цель и второй заряд, не успел. Струя уперлась в него на мгновение – и он полетел с крыши, а заряд, все-таки выпущенный, воткнулся в дувал между второй и третьей машинами, лопнув огненной вспышкой и обдав всех осколками.
Кролик-один перехватил автомат. Стрелять он не стал – «Хаммер» был бронированным, а он не видел целей. Сейчас самое главное – уйти с места засады, прорваться любой ценой.
«Субурбан» после попадания ракеты пошел вправо, ткнулся в дувал и остановился, дымя – шли не на скорости, инерции не было никакой…