Золото Телла Сакетта

Друсилла схватила меня за рукав и подвела к стулу.

- Садитесь, Телл. И ни о чем не тревожьтесь. Мы хотим, чтобы вы поели с нами и рассказали нам о ваших делах.

Первое, о чем я подумал, было это золото.

Я вышел наружу и принес его. Положил седельные сумки на стол и вытащил кусочек золота. Оно было все ещё шершавое от осколков кварца, но это было золото.

Их оно просто ошарашило. Я думал, нет такой вещи на свете, чтоб смогла вывести Тайрела из равновесия, но это золото его доконало.

Пока они его разглядывали, я пошел на кухню, вымыл руки в большом тазу и вытер белым полотенцем.

Все вокруг было чистое, без единого пятнышка. Пол напомнил мне палубу парохода, на котором я как-то раз плыл по Миссисипи. Это была жизнь, я всегда мечтал про такую жизнь для нашей мамы, вот только я к этому рук не приложил. Это сделали Оррин и Тайрел.

После я ел и рассказывал им, как добыл это золоте. Я отхватил ножом здоровенную краюху хлеба, щедро намазал её маслом и уплел в два приема, пока рассказывал и пил кофе. Первое настоящее масло за целый год, и первый настоящий кофе за ещё больший срок.

Через открытую дверь в гостиную я видел мебель, сделанную из какого-то темного дерева, и полки с книжками. Пока они говорили про мои новости между собой, я поднялся и прошел туда, захватив с собой лампу. Присел на корточки, чтобы разглядеть книжки поближе - я по ним здорово изголодался. Снял одну с полки и начал переворачивать страницы, медленно-медленно, осторожно, чтоб не выпачкать ненароком, и прикинул на руке вес. "В такой тяжелой книжке, - думал я, - должно быть, пропасть смысла".

Я уткнул палец в какую-то строчку и попробовал пробиться через нее, но там шли вереницей такие слова, каких я в жизни не слыхивал. Дома-то у нас не было никаких книг, кроме календаря да Библии.

Здесь была книга человека по фамилии Блэкстон [14], кажется, что-то о законе, и несколько других. Я ощутил страстное желание прочитать их все, знать их, всегда иметь под рукой. Я просматривал книгу за книгой, и временами находил слово, которое было мне знакомо, или даже целое предложение, которое мог понять.

Такие слова бросались мне в глаза, как олень, пустившийся наутек в лесу, или внезапно поднятый ствол ружья, блеснувший на солнце. Нашел я одно место, которое сумел разобрать, не знаю уж, почему я именно его выбрал. Это было в книжке Блэкстона:

"...что целое должно защищать все свои части, а каждая часть должна платить послушанием воле целого; или, другими словами, что общество должно охранять права каждого отдельного члена, и что (в качестве возмещения за эту охрану) каждый индивидуум должен подчиняться законам общества; без такого подчинения всех было бы невозможно, чтобы защита распространялась на каждого".

Мне потребовалось время, чтобы перелопатить этот кусок у себя в мозгах и добраться до его сути. Но как-то все же это место осталось в памяти, и в последующее время я его обдумывал не раз и не два.

Вернул я книги на место, поднялся и внимательно оглядел все вокруг. Это был дом нашей Ма, и Тайрела, и Оррина. Но не мой. Они его заработали своими руками и своими знаниями, и они отдали это место нашей Ма.

Тайрел больше не был тощим и голодным горным мальчишкой. Он стал высоким, держался очень прямо и был одет, по-моему, даже модно. На нем был черный пиджак из шелковистого сукна и белая рубашка, носил он их так, словно был для того рожден, и, понял я вдруг, выглядел даже красивее, чем Оррин.

Я оглядел себя в зеркале. Да, деваться некуда, неказистый я человек. Слишком длинный, слишком мало мяса на мне, костлявая рожа клином. На скуле старый шрам от резаной раны, полученной в Новом Орлеане. Плечи тяжелые, мускулистые, но малость сутулые. Немного я стоил в этой потертой армейской куртке и джинсах с коровьего выгона.

Мои братья были младше меня, но, наверно, потолковее. А у меня всего-то и было, что сильные руки да крепкая спина. Я мог своротить чуть не все, к чему руки приложу, умел ездить верхом и работать с веревкой, но много ли проку от таких талантов?

Тут моя мысль вернулась снова к этому куску из книжки. Это были вроде как правила для людей, как жить. А я и понятия не имел, что в книгах пишутся такие вещи.

Пока я был в гостиной, пришел Оррин, взял свою гитару и начал петь. Он пел "Черный, черный, черный", "Барбари Аллен" и "Золотую сумочку".

Это было, как в старые времена... только теперь уже не старые времена, и ребята оставили меня далеко-далеко позади. Мне двадцать восемь, и я хочу наверстать в несколько дней а за спиной годы грубой и тяжелой жизни; но если Оррин и Тайлер сумели, так я тоже могу... хотя бы попробовать.

Завтра настанет утро, и мне надо будет готовиться к путешествию в горы, к далекой высокогорной долине, к тамошней речке. Сперва нужно продать золото и закупить снаряжение. Только потом можно будет трогаться в путь. И лучше мне выбираться поскорее, а то могут заявиться Бигелоу и начнут на меня охотиться. Тогда дело обернется не так просто.

Самым близким местом, где можно найти нужное снаряжение, был Лас-Вегас [15]. Мы запрягли лошадей в тележку, Тайлер и я, и двинули в Лас-Вегас, а Кэп поехал с нами верхом. Этот лысый старикан оказался мужик что надо, с таким не страшно хоть в огонь, хоть в воду, можете мне поверить.

- Не знаю, куда вы там собрались, - сказал мне Кэп, - но только если вы покажете где-нибудь это золото, город вмиг опустеет. Вся толпа двинется за вами следом... выследят, а если представится случай, так и убьют. Такие находки ведь бывают раз в жизни.

Пока мы ехали в Лас-Вегас, пришла мне в голову дельная мысль. Надо застолбить участок где-нибудь на той речке, там где она стекает с гор, и люди будут думать, что золото происходит как раз с этой заявки, им и в голову не придет поискать ещё где-нибудь.

- Так и сделайте, - старые Кэповы глазки чуть сощурились, а я вам имечко подскажу для этой заявки. Можете назвать её Рыжая Селедка.

Приехали мы в Лас-Вегас, остановились возле банка. Когда я показал свое золото, человек в окошке кассы малость побледнел, и я понял, что Кэп Раунтри говорил чистую правду. Если когда-нибудь вспыхивала алчность в человеческих глазах, так это был как раз тот случай.

- Где вы взяли это золото, мистер? - спрашивает он, напористо так.

- Мистер, - отвечаю я, - если вы собираетесь его купить, так не задавайте вопросов, а предлагайте цену. А если не собираетесь, так я пойду в какое-нибудь другое место.

Кассир этот был длинный, тощий человек с острыми серыми глазами, в которых вместо зрачков были только черные точки. У него было тонкое лицо и тщательно подстриженные усы.

Он облизнул кончиком языка губы и поднял на меня эти свои глазки.

- Это может...

И замолчал, когда рассмотрел выражение моих глаз. В эту минуту в банке появились Тайрел с Оррином. Оррин по какому-то делу выехал в город раньше нас. Они подошли ко мне.

- Что-нибудь не так, Телл?

- Пока нет, - сказал я.

- О-о, Оррин... - Глаза банкира прыгнули на Тайрела, потом снова на меня. Фамильное сходство было сильное.

- Мне тут предлагают купить кое-какое золото. Это ваш брат?

- Телл, познакомься, это Джон Татхилл.

- Всегда приятно познакомиться с кем-нибудь из семьи Сакеттов, сказал Татхилл, но когда наши глаза встретились, мы оба поняли, что ничего приятного тут вовсе нет. Ни для меня, ни для него.

- Мой брат только что приехал из Монтаны, - небрежно заметил Оррин. Он был там рудокопом.

- Он больше похож на ковбоя.

- А я и был ковбоем, и ещё буду.

Потом мы двинулись по магазинам покупать для меня снаряжение. Как ни старайся, не мог я скрыть, что мне нужна кирка и лопата, бурильный молот и буры. То есть снаряжение для горных работ, это любому было ясно, тут никакими отговорками не отвертеться. Я человек не слишком подозрительный, но от осторожности ещё никто не погибал, и, пока мы колесили по городу, не забывал поглядывать себе за спину.

14

 У. Блэкстон - знаменитый английский юрист XVII в., автор труда "Комментарии к английским законам"; считается основателем современной правовой науки в Великобритании.

15

 имеется в виду город Лас-Вегас в Нью-Мексико, а не знаменитый курорт в Неваде.