Страница 11 из 31
Мы ехали добрых два часа, а потом разбили лагерь среди деревьев на берегу Команч-крик и устроились на ночь, чтобы как следует отдохнуть.
Рассвет нас разбудил, но мы не спешили вставать, так что могли понаблюдать за тропой и увидеть, не едет ли кто по нашим следам.
Примерно через час после рассвета мы заметили с полдюжины всадников, направляющихся на север. Если они преследовали нас, то наших следов они не видели. Мы свернули по ручью, в воде, и к этому времени любые следы уже давно смыло.
Тронулись мы только в полдень и старались держаться поближе к восточному борту долины, где нас трудно было заметить на фоне деревьев, скал и кустов. Мы находились на высоте больше девяти тысяч футов, а здесь воздух днем прохладный, а ночью - по-настоящему холодный.
Мы пересекли следы этих всадников и двинулись по тропе вдоль речки Костилья-крик и вверх через каньон. На Костилья-крик всадники повернули направо, по хорошо наезженной тропе, но Кэп сказал, что вверх вдоль Костильи идет старая индейская тропа, и мы выбрали эту дорогу.
В Сан-Луис мы въехали в конце дня. Это был приятный маленький городок, все его жители были испанского происхождения. Мы поставили лошадей в кораль и снова наняли человека присмотреть за нашими вещами. А потом пошли пешком в лавку Саласара. Жители здешней округи приходят сюда за припасами и новостями. Лавку завела тут семья по фамилии Гальегос, а потом уже её перекупил этот Саласар.
Народ в городке жил мирный и дружелюбный. Эти испанцы осели в здешних местах много лет назад и устроились неплохо. Мы зашли в лавку купить кое-какие мелочи, как вдруг женский голос произнес:
- Сеньор?
Мы обернулись; женщина обращалась к Кэпу. Едва увидев её, он поздоровался по-испански:
- Буэнос диас, Тина. Давно не виделись.
А потом повернулся ко мне:
- Тина, это Телл Сакетт, брат Тайрела.
Она была красивая маленькая женщина с замечательными большими глазами.
- Здравствуйте, сеньор. Я чрезвычайно обязана вашему брату. Он помог, когда мне было трудно.
- Он добрый человек.
- Си... очень добрый.
Мы потолковали малость, а потом в лавку вошел тоненький гибкий мексиканец с выступающими скулами и очень черными глазами. Он был невысокий, и весил вряд ли больше старого Кэпа, но с первого взгляда было видно, что это "мучо омбре" - настоящий мужчина.
- Это мой муж, Эстебан Мендоса.
Она заговорила с ним по-испански, объясняя, кто мы такие. У него глаза потеплели, и он протянул руку.
В этот вечер мы ужинали вместе с Тиной и Эстебаном. Хороший получился, спокойный ужин на веранде маленького дома из адобы - необожженного кирпича, под гирляндами красного перца, развешанными над головой. Внутри дома возился черноглазый младенец с круглыми щеками и веселой улыбкой.
Эстебан был вакеро - по-испански это значит ковбой. Правда, не сейчас, а раньше. И ещё он гонял грузовую повозку по дороге на Дель-Норте.
- Будьте осторожны, - предупредил он. - В горах Сан-Хуан и Анкомпагре много опасностей. Там Клинт Стоктон со своими бандитами.
- Через вашу деревню кто-нибудь проезжал? - спросил Кэп.
Эстебан кинул на него понимающий взгляд.
- Си. Прошлой ночью тут были шесть человек. Один из них плечистый мужчина с бородой. Другой... - Эстебан позволил себе легкую улыбку, открывшую великолепные зубы, чуть хитроватую, - другой был с двумя револьверами.
- Шесть, вы говорите?
- Их было шесть. Двое даже больше вас, сеньор Телл, очень широкие, сильные. Большой светловолосый человек с маленькими глазками и большой челюстью. Один из них, я думаю, был вожаком.
- Ты их знаешь? - спросил у меня Кэп.
- Нет, Кэп, не знаю, - сказал я - и задумался. Интересно, как выглядят эти Бигелоу?
Я спросил у Эстебана:
- Вы слышали какие-нибудь имена?
- Нет, сеньор. Они разговаривали очень мало. Только спросили о проезжих.
Они уже должны были понять, что мы либо позади них, либо выбрали другую дорогу. Зачем они преследуют нас - если, конечно, действительно преследуют?
Эстебан и Тина нам рассказали, что после Дель-Норте дорога на запад идет через горы, по ущелью Волчьей речки и круто вверх на перевал. Очень высокий, узкий, извилистый проход, ехать там страшно трудно - самое подходящее место встрять в неприятности.
Вечер был приятный, у меня на душе потеплело, когда я смотрел на славный домик этих Мендоса, на младенца, на то, как им хорошо вместе. Но меня беспокоили мысли об этих шестерых, о том, почему они едут за нами... да и Кэпа тревога не покидала - я видел.
Мы оседлали лошадей и двинулись на запад. По дороге Кэп Раунтри, который не один год прожил среди индейцев, много рассказывал мне про них я даже не ожидал от него столько интересного услышать.
Это страна племени юта, хотя часть её заняли вторгшиеся команчи. Воинственное племя, они раньше жили в Черных Холмах - мы их называем горы Блэк-Хилс. Их вытеснили оттуда сиу, и они ушли на юг, соединившись с ещё более воинственным и кровожадным племенем кайова. Кэп говорит, эти кайова убили больше белых, чем любое другое племя.
Сперва юта и команчи, происходящие от общих шошонских предков, ладили друг с другом неплохо. Но после они рассорились и частенько воевали между собой. Пока не пришел белый человек, индейцы постоянно воевали племя на племя, за исключением ирокезов на востоке, которые завоевали себе земли размером побольше Римской империи, а потом установили мир, длившийся больше сотни лет.
Мы с Кэпом ехали по одной из самых диких и самых красивых местностей под солнцем, вверх по Рио-Гранде, все выше и выше в горы. Трудно было поверить, что это та самая река, на берегах которой я сражался с команчами и бандитами в Техасе, и та вода, что ночью течет мимо нашего лагеря, в один прекрасный день добежит до Мексиканского Залива.
Ночь за ночью дымок нашего костра поднимался к звездам из мест, где мы не встречали человеческого следа. Над нами высились спокойные, холодные и равнодушные вершины, укрытые снеговыми шапками. Кэп тут стал как вроде совсем другим человеком, по вечерам мы с ним болтали вовсю, внизу так никогда не бывало. А иногда я раскрывал своего Блэкстона и читал, вдыхая дымок кедровых и осиновых дров, вдыхая запах сосны, ловя щекой холодный ветер от высоких снегов.
Вот так оно и шло, пока мы не спустились по Медвежьей речке в каньон реки Вальеситос.
К западу от нас поднимались чуть не до самого неба высокие пики Гренадиер и Нидлмаунтин - Игольной горы - в хребте Сан-Хуан. Мы остановились возле холодного и быстрого потока, бегущего с гор. Я поглядел вверх, на эти пики, и в который раз подумал: интересно, кто же это там, в горах, забрал мясо, которое я повесил на дереве?
Кэп взял лоток и спустился к речке. Уже в почти полной темноте он промыл пробу и вернулся с лотком к костру.
В лотке оказались крупинки золота... Вот мы его и нашли. Здесь и застолбим свою заявку.