Страница 3 из 19
Дверь с треском распахнулась, словно в нее ударил астероид. Влетело огромное черное тело, я не успел пикнуть, как насело сверху, теребило, катало по полу, облизывало и пинало твердыми, как копыта, лапами.
– Бобик, – прохрипел я, – ну ты и слон… раскормили все-таки… поубиваю…
Он слез, но скакал вокруг так, что не ухватиться, пришлось подползти на четвереньках к стене и подняться, цепляясь за нее, как плющ.
Переведя дыхание, подобрал платье, пояс, браслет и даже кольца, что старательно и с недоумением обнюхивал Бобик.
– Пока что спрячем, – пробормотал я. – И ты никому, понял? Пусть у сэра Вайтхолда не возникает лишних вопросов. Надо трудиться аки пчелка божья и не ломать голову над тем, над чем даже боюсь задумываться.
В коридоре послышался тяжелый топот, звон металла. Я приосанился, сделал нужное выражение лица за секунду до того, как в распахнутые двери заглянули несколько встревоженных лиц.
Я сказал утомленным голосом государственного деятеля:
– Да, собачка прибежала. И как вы угадали?.. Закройте двери.
Двери поспешно и с великой осторожностью притворили, по ту сторону началась приглушенная суматоха, а я вынул руки из-за спины и рассматривал браслет.
Удивительно легкий, странный металл, весь из таких мельчайших звеньев, что скорее их угадываю, чем вижу. Растягивается так, что можно бы и на ногу слона, я попробовал надеть на руку, обхватило плотно, словно на меня и делали, и только тут я спохватился, осторожный такой на лестнице, что если он из другого мира, то как бы и я не того, вслед за Хиксаной Дэйт…
…с другой стороны, вещи уцелели, переход из одного мира в другой разрушил только сложные структуры. Я уцелел, видимо, за счет регенерации, хотя, возможно, сработало что-то еще, но сейчас важно то, что я успел вовремя выскочить из гибнущего колдовского мира.
Бобик понюхал браслет достаточно равнодушно, на меня поднял взгляд детских коричневых глаз в недоумении, дескать, что такого в нем интересного?
Я несколько раз вздохнул глубоко, с опаской посмотрел в зеркало. Лицо бледное, волосы дыбом, в глазах страх, даже губы подрагивают, в таком виде надо прятаться в темной комнате под одеялом, иначе репутация будет испорчена безнадежно.
Осваиваясь и напоминая себе, что я здесь и никто с меня моих обязанностей не снимал, я пригладил волосы, еще раз посмотрел в зеркало, достаточно ли напустил на себя выражение государственной значимости.
Стражи выпучили глаза, это уже не те, что заглядывали, зато вышколенные Гиллебердом слуги у стены напротив даже не вздрогнули, только поклонились и застыли в таком положении.
– Вольно, – сказал я. – Вайтхолда ко мне. Быстро!
Вайтхолд вошел привычно осторожно, все время помня, что теперь он – правая рука, по крайней мере, во дворце, за это время похудел еще больше, его прежняя сухощавость переходит в аскетичность, но лицо серьезно, а взор прям.
Остановился с поклоном и ждет не двигаясь, пока Бобик обнюхает и сообщит, что чист. Я все еще собирался с духом, сердце начинает колотиться, как только вспомню, из какого ужаса выскочил, хотя всего лишь шкурку подпалил, ничего серьезного.
– Барон, – сказал я сумрачно, так легче скрывать, что иногда все еще потряхивает.
– Ваша светлость…
– Ваше высочество, – уточнил я. – Теперь можно так, ибо расту, расту. Так что кому-то придется кланяться еще на дюйм ниже. Но для вас я – сэр Ричард, как и для всех друзей. Что-то вы похудели… Не пугайтесь, это я отеческую заботу проявляю таким странным образом. Как вижу, город и даже дворец еще не подожгли, хвалю. Что-то за это время особенное случилось?
Он смотрел исподлобья.
– Нет, но…
– Но что?
– Вы же прибыли, – сказал он несколько настороженно, – теперь начнется… Народ собрать?
– Вы читаете мои мысли, – восхитился я. – Это опасно.
– Только это займет время, – предупредил он.
– Почему? – удивился я. – Они же раньше спали прямо во дворце! Или уже нашли себе теплые постели в других домах?
Он посмотрел с неодобрением:
– Ваша свет… ваше высочество, какие постели? Сейчас уже полдень. Это ландесфюрсты до обеда могут…
– Могут, – согласился я. – Хорошо, что я не какой-нибудь там ландесфюрст или вообще гроссфюрст!
Он посмотрел на меня опасливо.
– А кто вы на этот раз, ваше… то самое? Уж не Господь ли сразу?
– Нет, – ответил я скромно, – и даже не папа римский. Я – гранд королевства Варт Генц! А ландесфюрстов всяких заставим арбайтэн, арбайтэн, нечего им спать… Кстати, пригласите тогда уж и лордов Вигфрида и Аттельстана.
Он вздрогнул.
– Господи, а их зачем?
– Герцоги же, – объяснил я.
Он в недоумении развел руками:
– Ваша свет… тьфу… ваше вели… ой, ваше высоче… о, вроде верно, ваше высочество! Ага, точно попал!.. Но они же сражались и после того, как Гиллеберд был убит!.. Не опасно ли?
Я сказал недовольно:
– Опаснее, когда сидят, как хомяки в норах. Пусть работают, а не заговоры заговаривают.
Он насторожился:
– Есть сведения?
– О заговорах? – уточнил я. – Нет, но если людям нечем заняться, то либо по бабам, либо революцию… Чем-то надо загрузить, раз уж почему-то живы, и по-прежнему это они владеют огромными богатствами, а не мы.
Он кивнул:
– Хорошо. Герцог Вигфрид, кстати, здесь, в Савуази, по каким-то делам.
– А второй?
– Аттельстана, – ответил он, – искать надо в его владениях, а те по всей стране…
– Подумать только, – сказал я враждебно, – богаче короля!
Он посмотрел в недоумении, не понимая, в каком месте смеяться, все-таки у многих лордов земельные угодья больше королевских, да и сами они побогаче, что вполне естественно. Королями становятся не по размеру земель.
– Что-то еще? – спросил он. – А то у меня бумаги на подпись…
– Пока все, – ответил я. – Вели собраться и давай пока бумаги. Посмотрю, какие схемы придумал для разворовывания моей… гм… народной собственности. И отмывания незаконно собранных налогов.
Он посмотрел с недоумением.
– А мы их разве собираем?
– Будем, – пообещал я зловеще.
– Тогда и придумаем, – ответил он. – Схемы.
– Какие?
– Разные, – пообещал он.
– Ничего разворовывать не будем, – твердо сказал я. – Мы ж не президенты какие на два срока! Мы – короли, а какой дурак у себя ворует?
…Народ собрался к вечеру, довольно именитый народ, я из окна видел, как во двор влетел на горячем коне диковатого вида Каспар Волсингейн, с ним двое горцев, тоже в накидках мехом наружу, лохматые и звероватые, но под шкурами видны добротные кольчуги.
Оба соскочили на скаку, ухватили коня виконта под уздцы, а тот спрыгнул легко и пошел к главному входу.
Барон Саммерсет прибыл вместе с виконтом Рульфом, оба сосредоточенные, но оживленные, сразу начали шарить взглядами по окнам. Баннерный рыцарь сэр Геллермин прибыл в одиночку, кстати, надо бы ему хоть виконта дать, а то один из моих приближенных, и все еще безтитульный…
Земля задрожала, когда на полном скаку пронесся в сторону дворца от ворот всадник на огромном тяжелом коне, каждая нога толщиной с дерево, грива настолько густая и длинная, что просто нечто эпическое, хвост не уступает, да что там грива и хвост, ноги от копыт и до колен тоже укрыты густыми волосами.
Он покинул седло солидно, высокий и широкий, весь в металле, только забрало поднято, передал, не глядя, повод коня в чьи-то руки и пошел неспешными широкими шагами.
В кабинете хлопнула дверь, я обернулся, сэр Вайтхолд уже стоит на пороге, очень сдержанный и правильный.
– Ваша ми… – проговорил он и торопливо ударил себя по губам, – что это я говорю? Ваша све… ваше святей… ага, ваше высочество, вот снова не сразу попал!.. Кого из местных тоже?
Я сказал хмуро:
– В Турнедо у нас, как видите, дорогой друг, ситуация с этим хуже некуда. Это в Сен-Мари сразу нашли сторонников… В общем, кроме лордов Вигфрида и Аттельстана, которые могут и не прийти на зов, кликните еще Бальзу и Ортенберга.