Страница 6 из 19
– У него их достаточно, – отрезала она.
– Тогда терял? – поинтересовался я. – Мир такой… кто не приобретает, тот теряет.
Она произнесла с поистине императорской небрежностью:
– Он не терял.
– Разве император Вильгельм правит всего неделю? – спросил я. – Как-то мне пришлось слышать о нем… уже давно.
Она посмотрела искоса.
– Не пытайтесь что-то выведать, принц.
Глава 4
Удалой пир я покинул почти в полночь, но едва вышел из здания, во дворе наткнулся на группу всадников в легких и тяжелых доспехах. Вперед выехал Зигфрид и сказал непререкаемым голосом, словно он здесь король, а я вообще неизвестно кто:
– Ваше высочество, отряд сопровождения собран!
Я с тоской оглядел рыцарей; Зигфрид собрал лучших из лучших рыцарей, сотню лучников и двадцать арбалетчиков, а также с полсотни лордов, что считают своим долгом сопровождать сюзерена, куда бы того ни понесло.
– И охота вам ночью, – пробурчал я, а они ответили нестройным хором, что да, охота, еще как охота, они счастливы, с готовностью послужат и отдадут жизни…
От них распространялось мощное облако винных паров, я чуточку успокоился, все-таки не совсем лишил пира, все напротив: и погуляли, и приключение какое-то среди ночи…
Над головой угольно-черное звездное небо, с утра будет морозец, копыта звучно стучат по мерзлой земле, за спиной встревоженно фыркают кони, ночная скачка в темноте дневным животным никак не нравится.
Болото я узнал по тому, что там нет деревьев, а когда подъехали ближе, увидел, как из грязно-желтого льда торчат промерзлые стебли болотных растений.
– Подождите здесь, – велел я.
Палант, возглавивший отряд сопровождения, горячо запротестовал:
– Ваше высочество, мы не можем позволить вам подвергать жизнь опасности…
Граф Андреас Райсборн, один из молодых и амбициозных героев, уточнил учтиво, но твердо:
– В одиночку.
– Да, – подтвердил Палант поспешно, – в одиночку! Позор будет преследовать нас всю жизнь.
– Палант, – сказал я, – про твои сапоги я помню, но, поверь, у меня там личная встреча. Интимная, можно сказать. Потому присутствие даже лучших друзей нежелательно.
Его глаза округлились.
– Ваше высочество… с дамой?
– Да, – ответил я, – с местной. Да воззавидует сэр Растер!
Граф Райсборн только вертел головой, не понимая намеки ни про сапоги Паланта, ни насчет славы Растера, остальные рыцари благоразумно помалкивали.
Арбогастр двинулся по льду, а когда тот тут же проломился под нашим совместным весом, сделал рывок и понесся стрелой, оставляя за собой только хруст и треск.
Из болота часто торчат заросшие травой кочки с промерзшим мхом, кое-где даже выступают, как спины доисторических животных, островки земли, там иначе хрустит под копытами, промерзлая корочка лопается со смачным хрустом, будто прожаренные ломтики хлеба, но холодный воздух дует в лицо, взметывает мелкие колючие снежинки, я чувствую, как иногда бьют в лицо… но так, не слишком; доспех Нимврода дает ощутить, что это снежинки, но защищает даже от их крошечных уколов.
Слева, где гладь грязно-желтого льда, донесся сильный треск, я тут же придержал Зайчика. Под нами качнуло, а в том месте, где трещало, взметнулись жаркие струи воздуха, превращая лед в пар.
Обнажилась широкая впадина с сухой землей, что пошла неприятными трещинами. Со злобным шипением в небо ударил широкий столб багрового пламени. В нем проступила массивная фигура красного гиганта с чудовищно переразвитой мускулатурой и короткими, но массивными рогами по краям головы.
Адский жар превратил воду в пар и выжег болото на десятки ярдов вокруг, но даже, стоя во впадине, красный гигант все равно выше меня, хотя я сижу в седле и на арбогастре.
Багровое пламя исчезло, чудовищный гигант стал зримее и опаснее. Я чувствовал, что такому раздавить меня, что мне муху, и хотя вижу рога, но это все равно хищник с низким лбом и жутко огромной нижней челюстью.
Лик его ужасен, все пороки, какие только можно вообразить, отпечатались на его лице, и, похоже, он этим гордится.
Я сидел не двигаясь, а он как с момента появления в столбе багрового огня вперил в меня ненавидящий взгляд, так и не отводил его, но молчал, не двигался. Я запоздало вспомнил, что это только в рассказах дураков и невежд Сатана, дьявол или простые вампиры могут явиться к человеку незваными и даже войти к нему в дом, на самом деле они даже заговорить не могут первыми, за исключением тех, с кем уже установились какие-то дружеские или приятельские отношения.
– Сэр, – проговорил я, чувствуя, как отчаянно бьется сердце, – меня зовут Ричардом. Я пришел, как понимаю, по вашей просьбе. Надеюсь, вы не предложите мне ничего недостойного, иначе разговор будет тут же окончен.
Гигант тут же ожил, наклонил голову, словно старался рассмотреть такое ничтожное создание получше, а под нависающими костяными утесами толстых надбровных дуг вспыхнули багровые глаза.
– Я Вельзевул, – прогрохотал он таким голосом, что я сразу подумал и о грозовых тучах, и о подземных толчках. – Я… говорить…
Я ответил осторожно:
– Говорите, я как бы слушать.
– Сорок лет назад, – сказал он грохочуще, – я заключил сделку с одним из достаточно известных рыцарей.
– На душу? – спросил я с пониманием.
Он чуть наклонил голову, мне показалось, что это стоит ему такого же усилия, как мне согнуть столетний дуб.
– А что у человека есть еще, кроме души?
– Резонно, – пробормотал я.
– Тогда вы понимаете…
– А в чем проблема? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно и не выказал мой страх.
Он ответил тем же грозным голосом, в котором прозвучала с трудом сдерживаемая безумная ярость:
– Он не выполнил условия!
– Не творил зло?
Он мощно качнул огромной башней головы из стороны в сторону.
– Зло творил. Много, что хорошо. Но когда истек срок, не явился!
Мой страх перед чудовищем быстро испарился, я аристократически поморщился.
– А разве можно и не явиться? Насколько я слышал, как только срок заканчивается, черти утаскивают такого без его согласия.
Он прорычал глухо, на этот раз глядя себе под ноги:
– Нашел лазейку в договоре.
– Тогда просто дождитесь его смерти, – посоветовал я свысока с апломбом лорда, привыкшего разрешать конфликтные ситуации простолюдинов. – А там пусть ответит и за непослушание. Договоры исполнять нужно! Тем более, если он рыцарь.
– Нельзя, – ответил он, – по договору он получил бессмертие.
Я охнул:
– Здорово! Ну, шельма… ну и молодец.
Он взглянул исподлобья, маленькие свиные глазки вспыхнули жутким багровым огнем, затем стали от ярости совсем белыми.
– Радуетесь?
– Не без этого, – ответил я скромно.
Он прорычал так же грохочуще, но я уловил нотки отчаяния и того чувства поражения, когда уже все испробовано, однако решения нет.
– Понимаю по вашей торжествующей улыбке, что, дескать, так дьяволу и надо. Кто-то сумел обмануть его – это же прекрасно!..
Я сказал с удовольствием:
– Совершено верно. Обмануть самого дьявола – разве не подвиг, которым можно хвастаться?
Он переступил с ноги на ногу, и я насторожился, Вельзевул вовсе не прикован к месту, может в один гигантский шаг оказаться рядом и ухватить меня громадной лапой.
– Это как поглядеть, – прорычал он. – Он продолжает убивать и грабить, насиловать и бесчинствовать… разве ваша мораль это оправдывает?
– Ого, – сказал я с сарказмом, – как вижу, вы что-то знаете и о современной морали?
Он оглядел меня из-под низко нависающих скальных выступов надбровных дуг, в глазах впервые появилось нечто похожее на злую насмешку.
– А что, ад заселен одними дураками?
– Ну, – ответил я уклончиво, – там, как догадываюсь, не лучшие люди…
– Как сказать, – отрезал он. – Это в Царство Небесное идут дурачки, нищие и простаки, а в аду полно мыслителей, рыцарей, королей… И священники есть… даже высокого ранга. В минуты скуки я часто развлекаюсь беседами с ними… И знаю о всех переменах. Даже о модах слыхал, представьте себе.