Страница 18 из 24
На страницах британской прессы разразилась яростная битва. Через колонки в лондонской «Критике» мистер Генри Спейсер (автор книги «Видения и звуки») отвечал своим противникам из «Хаусхолд Уордз», «Лидер» и «Зоист». Эта же газета опубликовала пространное послание от некого духовного лица из Кембриджа, подписавшегося «М. А.». Считается, что это был преподобный А. У. Гобсон из колледжа Святого Иоанна в Кембридже.
Послание этого джентльмена отличается четкостью и силой, однако оно слишком длинное, чтобы приводить его здесь целиком. Вопросы, затронутые в послании, очень важны еще и потому, что, как известно, это был первый английский священнослужитель, высказавший свое мнение на эту тему. Очень странно, а может, просто характерно для того времени, что участников сеансов мало интересовало религиозное значение спиритических явлений, и в своих вопросах при общении с духами они чаще всего просили назвать второе имя бабушки или количество дядюшек. Даже более серьезные люди задавали пустяковые вопросы, и никому не приходило в голову, какие открываются возможности для серьезного обоснования религиозных верований. А этот священнослужитель, хотя и весьма смутно, но все же разглядел религиозную суть явления. Его статья завершалась следующим отрывком:
«В заключение я скажу несколько слов, обращаясь к многочисленным священнослужителям, читающим «Критик». Будучи служителем англиканской церкви, я считаю, что обсуждаемый вопрос рано или поздно должен привлечь внимание моих собратьев священников, как бы ни хотелось им игнорировать его. Основания для этого вкратце таковы: если в нашей стране поднимется такой же ажиотаж, как в Америке – а оснований предполагать обратное у нас нет, – то духовенство будет попросту вынуждено высказать свое мнение, поскольку это мнение будет интересовать буквально всех, и, вероятно, в силу своего долга, придется вмешаться и приложить немалые усилия, чтобы противостоять тем заблуждениям, которые эта «загадка» уже успела породить. Один из самых проницательных и одаренных людей, пишущих на тему проявления спиритизма в Америке, Эдин Баллоу, серьезно предостерегает своих читателей, чтобы они не верили в общение с духами и не позволяли всем этим «издающим стуки» подрывать их религиозные убеждения и верования (что уже случилось с тысячами людей). В Англии это явление только возникло, однако в течение нескольких месяцев, прошедших с момента приезда в Лондон мистера и миссис Хайден, оно успело распространиться подобно лесному пожару, и я считаю себя вправе заявить, что ажиотаж еще только начинается. Сначала людям кажется, что все это низкопробное шарлатанство и мошенничество, затем, убедившись в существовании этого явления на собственном опыте, человек испытывает испуг и изумление, после чего принимается делать самые безумные выводы, например, что все это дело рук дьявола, или (другая крайность) новое Откровение, пришедшее с небес. Я лично наблюдал, как мои знакомые, самые способные и умные люди, были совершенно сбиты с толку; и никто не знал, как ко всему этому относиться. Со своей стороны, готов признаться, что и я совершенно сбит с толку. Однако я твердо убежден, что это не мошенничество. Я не только участвовал в различных проверках, о которых говорилось выше, но и подолгу беседовал в частном порядке с мистером и миссис Хайден, причем по отдельности, и все сказанное ими было отмечено печатью искренности и твердой убежденности. Конечно, это не может служить доказательством для других людей, но для меня это доказательство. И если во всем этом все же присутствует какое-то мошенничество, то они обмануты точно так, как и те, кого они дурачат».
Истинное значение этого явления поняли не церковники, а свободные мыслители, которым предстояло сделать выбор: либо ополчиться против этого доказательства существования вечной жизни, либо, подобно многим из нас, честно признать, что их мировоззрение потерпело крах и что они побеждены своим же собственным оружием. Эти люди всегда требовали доказательств трансцендентных{85} явлений, и самые честные из них были вынуждены признать, что получили такие доказательства. Самым благородным из них оказался Роберт Оуэн, столь же известный своими работами в гуманитарной области, сколь и независимыми суждениями в вопросах религии. Этот отважный и честный человек публично заявил, что новое явление воздействовало на него, как первые лучи восходящего солнца, позолотив то мрачное будущее, каковым он представлял его себе. Он писал:
«Я терпеливо изучал историю этих явлений, исследовал все связанные с ними факты (многократно подтвержденные достойными людьми), принял участие в четырнадцати сеансах с медиумом, миссис Хайден, во время которых она предоставляла мне все возможности для проверки, нет ли с ее стороны какого-либо мошенничества.
Я убежден не только в том, что в ее действиях нет никакого мошенничества, но и в том, что в данный период им суждено совершить величайший моральный переворот в самой человеческой расе и в условиях ее существования».
Миссис Эмма Хардинг Бриттен, комментируя интерес и изумление, вызванные верой Роберта Оуэна в потусторонние силы, писала, что и прежде влияние его чисто материалистического мировоззрения, подрывавшего устои религии, было очень сильно. Она рассказала, что один из самых влиятельных государственных деятелей Англии заявил: «Миссис Хайден следует поставить памятник только за то, что ей удалось убедить Роберта Оуэна».
Вскоре после этого и знаменитый доктор Эллиотсон, президент Светского общества, был «обращен в новую веру», а до этого он, как апостол Павел, жестоко нападал на новое Откровение{86}. Он и доктор Эшбернер стали самыми выдающимися сторонниками месмеризма в то время, когда даже это очевидное явление боролось за свое существование и когда любому медику, верившему в гипнотическую силу, грозила репутация шарлатана. Они оба болезненно переживали тот период, когда доктор Эшбернер с энтузиазмом окунулся в изучение этого явления более высокого порядка, а его друг был вынужден не только отрицать это явление, но и активно бороться с ним. Разлад был преодолен лишь тогда, когда Эллиотсон полностью изменил свое мнение о спиритуализме, и миссис Хардинг Бриттен рассказывала, как он уже в преклонном возрасте настоял на том, чтобы она посетила его, и увидела в его лице «горячего сторонника спиритуализма, веры, которую этот почтенный джентльмен считал ярчайшим Откровением, когда-либо озарявшим его, и плавным переходом к потусторонней жизни, поэтому его кончина и стала триумфом веры, наполненным радостным ожиданием».
Как и следовало ожидать, стремительное распространение такого феномена, как верчение стола во время спиритических сеансов, вскоре вынудило ученых скептиков признать факт его существования, или, по крайней мере, предпринимать шаги для разоблачения явного мошенничества в этой области. Брэйд, Карпентер и Фарадей{87} публично заявили, что наблюдаемые явления – это просто результат бессознательных мышечных движений. Фарадей создал интересный прибор, который, по его мнению, полностью подтверждал его выводы. Однако, как и многие другие критики, Фарадей не имел опыта общения с настоящим медиумом, и достоверных фактов бесконтактного движения стола было достаточно, чтобы опровергнуть его теорию. Представьте себе дилетанта без телескопа, который насмехается над астрономами, пользующимися телескопами, и пытается опорочить их выводы, и вы обнаружите в этом определенную аналогию с теми людьми, которые критикуют психические явления, но при этом не обладают никакими знаниями в области психологии.
Атмосферу того времени, несомненно, очень точно выразил сэр Дэвид Брюстер{88}. Говоря о приглашении от Монктона Милиза на встречу с мистером Галла, африканским путешественником, который «заверял, что миссис Хайден называла ему имена людей и места в Африке, которые, кроме него, не знает никто», сэр Дэвид заметил: «Безусловно, весь мир сходит с ума».