Бронтомех !

Металлический голос проскрежетал:

- Ведет по-прежнему Блейк. Его догоняет Стренг. Группа проходит Якорную Заводь, Дежарден идет последней...

Какой-то человек держал в руке переговорное устройство; наверное, они поставили наблюдателя на дороге, идущей вдоль хребта, чтобы он контролировал нижний отрезок Дельты. Трасса превышала пятнадцать километров: катера проходили между двумя высокими скалами в устье и брали курс на точку разворота, которая находилась еще дальше - у рыбных загонов Марка Суиндона. Гонщики должны были обернуться минут за десять.

Позади нас скрипка Трейла играла нескончаемую джигу; под эту мелодию упорно прыгали Пионеры, зациклившиеся на идее нести культуру в массы. Миссис Эрншоу, забыв о бесстыдной эксплуатации Баркером женского тела на церемонии открытия, быстро прошла мимо меня и перехватила агента на подходе к камерам. Я услышал, как она убеждала его подробно осветить выставку прикладного искусства Потомков пионеров.

Текли минуты, напряжение нарастало. Стало тихо. Все прислушивались, не приближаются ли скиттеры, и на любого заговорившего тут же шикали, чтоб не мешал.

Переговорное устройство проскрежетало:

- Блейк и Стренг... Блейк и Стренг...

Эзра Блейк стоял с застывшим лицом. Джейн Суиндон кусала губу; они с мужем смотрели на излучину.

И вот катера вынырнули из-за поворота.

Два жучка заметно оторвались от остальных. Они мчались голова в голову под нависающими деревьями, поднимая фонтаны брызг. Оба, похоже, направлялись прямиком к отмели. Остальные скиттеры шли тесной группой метрах в пятнадцати позади.

Кто-то бормотал:

- Спокойно, парень... Спокойно...

Толпа дружно взревела. Нарастающий рев рассыпался на отдельные возгласы и возбужденный смех; платформа содрогнулась, когда люди навалились на перила и вытянули шеи, стремясь увидеть как можно больше.

Лидеры достигли отмели.

На отставших никто не смотрел. Глаза всех были прикованы к двум мчащимся скиттерам с водителями-людьми, которых вела несгибаемая воля к победе...

Толпа ахнула.

Какая-то женщина вдруг ахнула; какой-то мужчина прохрипел: "Господи..."

На реке, возле отмели, происходило нечто странное. Один из жучков, похоже, замешкался. Второй прочертил плавную дугу и пошел параллельно илистому выступу. Первый жучок влетел на отмель, подняв фонтан черных брызг, подпрыгнул, упал и зарылся носом в ил.

Из катера вылетела маленькая фигурка с болтающимися, как у куклы, конечностями и с всплеском врезалась в воду.

Второй скиттер полностью обогнул отмель, пересек, не сбавляя скорости, стихающие волны и понесся по гладкой воде к нам, к финишной черте. Стояла тишина. Рядом со мной заплакала девушка.

Один из скиттеров остановился у отмели. Пилот, свесившись вытащил из воды безжизненное тело.

Мимо платформы промчался победитель; в течение нескольких секунд финишировали второй, третий и четвертый жучки. Пятый далеко отстал, но именно к нему были прикованы все взгляды. Позади на отмели лежал опрокинутый катер - беспомощный, как перевернутая черепаха.

Наконец к понтону плавно подрулила Алисия Дежарден; с тупого носа ее скиттера свешивалось тело Пола Блейка. Протянулись руки, подняли раненого на берег, уложили на причал. К тому времени, когда я протиснулся к нему, рядом с Полом Блейком уже оказался Стренг. Он поднялся с колен, вытер мокрые руки о толстый свитер.

- Скоро очнется, - бросил он. - Немного оглушило, только и всего.

Сквозь лес ног я увидел, как Пол сел и ошеломленно покрутил головой.

Из толпы вырвался Эзра Блейк.

- Негодяй! - заорал он, хватая Стренга за руку. - Мерзкий негодяй! Ведь ты же мог его убить! Ты врач или сволочь последняя?

Массивное лицо Эзры побелело, толстые губы яростно выплевывали слова.

Стренг высвободился.

- Я - врач, если это вас действительно интересует, - спокойно сказал он. - А теперь главное: ваш сын в порядке. Вы ничего не добьетесь своими идиотскими выпадами.

Эзра Блейк лишился дара речи. Его жирные пальцы задрожали; он беззвучно шевелил ртом. По идее, нам следовало вмешаться, успокоить его и увести Стренга, но никто этого не сделал. По-моему, мы все ощутили благоговение перед столь сильным гневом.

- Ты... - начал наконец Эзра. - Ты знал, что он собирался проскочить через отмель, и ты... ты срезал ему нос. - Он беспомощно посмотрел на нас, его гнев обратился в слезы, решимость ослабла. Старик почувствовал, что все бесполезно, да и Пол, слава Богу, остался цел. - Ты вынудил... вынудил его затормозить, и из-за этого...

Пол пришел в себя, закашлялся, поднялся и, нетвердой походкой добравшись до отца, взял его за руку.

- Да ладно, па... Хватит об этом. Все по правилам. - Затем, как полагается в таких случаях, добавил: - Я еще доберусь до этого мерзавца.

Глядя на него, отец лишь открывал и закрывал рот.

- Попробуй, Пол, я не возражаю, - ответил Стренг, повернулся и пошел к платформе.

Возле ступенек маячил мрачный как туча Мортимор Баркер.

- За все годы, что я в силу своей профессии наблюдаю разнообразные экземпляры животного, именуемого человеком, я, наверно, еще ни разу не встречал до такой степени...

- Слушай, пропусти меня. Побереги свои речи для большей аудитории.

Стренг протиснулся мимо рекламного агента и поднялся по ступенькам.

- Клянусь Богом, я так и сделаю! - закричал Баркер, бросаясь вслед за ним.

Последовало массовое восхождение на платформу, где обнаружилась совершенно растерянная - зрелище небывалое - миссис Эрншоу с призом в виде миниатюрной копии скиттера в руках.

- Вручать буду я! - проревел Баркер, отбирая у нее приз. - Клянусь Богом, я сейчас представлю этого мерзавца!

Он сделал повелительный жест, и к нему повернулись телеобъективы, а сверху надвинулся похожий на виселицу шест с микрофоном.

Ральф Стренг встал перед Баркером, спокойно улыбаясь.

- Дамы и господа... - начал Морт.

Я не репортер, но не только репортеры начинают быстро соображать в острой ситуации. Я спросил себя: с чего это Баркер так разъелся на Стренга? Вопрос непростой. Морг не особо высокого мнения о Блейках - и об отце, и о сыне. Отец - высокомерный богач, сын - самовлюбленный повеса... Но большая часть толпы ничего о них не знала. Зато всякая толпа обожает получить мишень для нападок, козла отпущения - в толпе человеку кажется, что он анонимен, незаметен и потому лично ему ничто не грозит. И Баркер с его мгновенным нюхом на массовые настроения поспешил занять выгодную позицию моралиста...