Страница 87 из 94
244
устроил суды не "долговременные" (ypovlovg), но "краткие" (та~е~а~), причем часть дел разбирал сам, а часть поручал другим людям. Видимо, это надо понимать так, что царь поставил себя в положение суда высшей инстанции. Но наряду с этим верховным царским судом был учрежден еще какой-то не зависимый от гентильных институтов суд, действовавший по указанию Ромула. Судя по словам галикарнасца, этот судебный орган не составлял постоянно работающей коллегии, в которую могли обращаться тяжущиеся по собственному почину, а находился в полном распоряжении царя и созывался по его усмотрению. В третий раз Дионисий (II,56) упоминает о царском суде при Ромуле как о признаке его тиранических наклонностей. Он подчеркивает, что Ромул вершил суд единолично и молниеносно, применяя жестокую казнь.
Обстановка царского суда внушала страх. Ромул совершал его, восседая на возвышенном месте Форума, окруженный целерами, а также двенадцатью стражниками, вооруженными дубинами и топорами. Эти стражники тут же и производили экзекуции, вплоть до смертной казни. Число "12" напоминает 12 ликторов у этрусков. Правда, Дионисий не упоминает в этой связи ни о каких заимствованиях. Не исключено, что число "12", равно как и устрашающие атрибуты и процедура судилища и наказания, были привнесены в рассказ о Ромуловом времени позднейшей традицией, складывающейся в Риме не без влияния этрусков, либо это число представляет собой пример модернизации, свойственной античной историографии, либо -- проявление обыкновения заносить на счет Ромула все давние установления, авторы и время происхождения которых забыты, что нередко встречается в римском историописании. Однако дело не в указанных деталях самих по себе. Важно другое, а именно тот костяк фактов, которые обросли со временем этрускизированной "плотью". Вероятно, он состоял в том, что Ромул действительно практиковал судебные разбирательства, не связанные с родовыми судами. С царским судом мы встречаемся и в случае с Горацием. Ливий (I,26,5) сообщает, что юноша был приведен in ius ad regem. Цицерон, восхваляя обычаи предков и прославляя устами Манилия древнюю царскую власть (r. р., V,2,3), отмечает, что все вершилось царским судом, чего строго придерживался Нума. Судя и по истории с Горацием, можно сказать, что вести судебное разбирательство мог не обязательно сам царь, но и назначенная им коллегия дуумвиров (Dionys., I,26, 5).
Все упомянутые здесь сведения наших источников рисуют довольно подробную картину деятельности первых царей в разных сферах управления Римом. Царь взаимодействовал и с сенатом, и с куриатными комициями. Его власть была выборной. Как мы проследили, выборы проходили в народном собрании, но кандидатура царя предлагалась сенатом, равно как и избрание фактически утверждалось им же. Царь же вносил в комиции закон о своей верховной власти. И именно эта 1ех curiata de imperio как бы подводила черту под процедурой избрания, делала его власть "законной".-Цицерон (r. р., II,9, 15) говорит, что Ромул нашел себе опору и защиту в сенате. Но можно
245
думать, это утверждение обязано не столько правде, сколько стремлению автора подчеркнуть историческое значение сената для укрепления современного Цицерону сенатского совета. На самом же деле Ромул проявлял значительную самостоятельность. У Плутарха (R., XXVII) и у Диона Кассия (I, 15, 11) проскальзывает мысль даже о деспотичности первого царя: он не советовался с сенатом, а доводил до его сведения свою волю. Особенно же примечательным оказалось то, что Ромул распределил по собственному усмотрению землю, захваченную у неприятелей, между воинами (~о ~ g отратс~та~g) и вернул Вейям заложников. С этим Плутарх связывает и исчезновение Ромула, а вернее, его убийство сенаторами, возненавидевшими его за произвол. Эта версия была уже известна и Дионисию (П, 56), и Ливию (I, 16,4), и Цицерону (r. р., II,10,20). Видимо, из глубины веков донеслось эхо важных процессов, протекавших в Риме у истоков его рождения в качестве единой общины. В попытку Ромула оградить себя от контроля сената, утвердить свою власть можно поверить, приняв во внимание то обстоятельство, что он формировал материальную опору своей власти как в виде отряда целеров, так и в виде земельных владений, которыми либо пользовался, либо вообще распоряжался сам. Не случайно его внимание и к воинам. Боеспособная часть войскаэто и гарантия существования общины в целом и внушительная сила в руках военачальника, каковым был первый царь. Самовольные наделения землей воинов следует расценить как стремление Ромула отстранить сенат от решения важнейшей задачи в жизни Рима и одновременно не допустить, чтобы воинство составляло ему угрозу, а вмесго того сделать его своей опорой. Аналогичным образом вел себя с вооруженной силой и Тулл Гостилий. Что же касается Нумы, то этот мирный правитель не может рассматриваться как антипод тех воинственных царей в том смысле, что и он фактически упрочивал свою власть, пользуясь, однако, иными методами и проявляя себя в иной сфере, чем его предшественник и сменивший его царь. Если рассматривать деятельность Нумы в сакральной области, то сомнений в этом не останется.
Античные авторы достаточно подробно и согласно повествуют о религиозных установлениях Нумы, поскольку эта область римской истории считалась особенно важной и тщательно изучалась римлянами, тем более что и устная традиция и письменные памятники, говорящие о сакральной жизни, бережно хранились. Наиболее детальный рассказ содержится у Дионисия Галикарнасского (II, 63), который сообщает, что Нума выделил много участков и водрузил алтари и храмы для богов, которые еще оставались без почестей. Иными словами, он упорядочил культы, которые Дионисий подразделяет на 8 разрядов (II, 63). К первому относились священнодействия, оставшиеся в ведении курий и осуществлявшиеся курионами; ко второму -- фламинами, к третьему -- предводителями целеров, к четвертому -- авгурами, к пятому -- весталками (II,64), к шестому -- салиями (II,70), к седьмому -- фециалами (П, 72), к восьмому -- понтификами. Об упорядочении Нумой культов и учреждении их священнодействий сверх
того содержатся сведения относительно фламинов -- у Цицерона (r. р., II,14,26), Ливия (I,20,1 -- 2) и Плутарха (N., ЧП); авгурову Цицерона (r. р., II, 14,26); весталок -- у Цицерона (r. р., II, 14,26), Ливия (I,20,3), Плутарха (N., ХП); салиев -- у Цицерона (r. р., II, 14, 26), Ливия (I, 20, 4), Плутарха (N., XII); феци алов -- у Плутарха (N., XII); понтификову Цицерона (r. р., II, 14, 26), Ливия (I, 20, 5 -- 6), Плутарха (N., IX). Весь этот единообразный материал из сочинений античных авторов убеждает в том, что при Нуме наряду с культами куриальными появились культы общеримского значения. Это прежде всего культ Весты. Отправление его шло параллельно и в куриях, и в специально воздвигнутом на Форуме между Капитолием и Авентином, как свидетельствует Дионисий (I I. 66), круглом, как сообщает Плутарх (N., XI), храме. Как упоминалось, археология подтвердила эти сведения античных писателей. Обслуживание культа было вверено вновь созданной коллегии из четырех весталок (Cic., г. р., II, 14, 26; Dionys., II, 67; Liv., храм весты на Форуме I, 20, 3; Plut., N., Х). Их число позволяет думать, что комплектование коллегии дев не было связано с гентильной, т. е. трибо-куриальной организацией, в структуре которой явно прослеживается принцип кратности трем.
Принципиальным новшеством стало создание коллегии фециалов. Правда, Цицерон (leg., И,XVII,31) относит правила объявления войны уже к Туллу Гостилию, что, надо признать, более согласуется с потребностями его правления, чем мирного Нумы. У Ливия (I,32,5) говорится, что ритуал этот был заимствован у эквикулов Анком Марцием. Но тот же Ливий (I,24,4 -- 9), рассказывая о конфликте в правление Тулла между римлянами и альбанцами, сообщает, что они за-