Страница 51 из 94
старший из правнуков. Если же все внуки (или правнуки) рождались после смерти деда (или прадеда), бывшего pater familias, в подчинении которого находились все его сыновья, т. е. отцы (или деды) внуков (или правнуков), то эти последние (т. е. внуки или правнуки) получали новый nomen, образованный от преномена их pater familias.
Для наглядности этот порядок можно, пользуясь примером Перуцци, по аналогии с ним выразить в предлагаемой нами схеме:
Pompo (дед Нумьс)
! Pompilius (от
ец Нумы, ставший pater fam! lias)
! Numa Pompilius (царь)
!
Calpus Pompi lius
Mamercus Pompilius
Pompo Pompilius
Pinus Pompilius
1 °
(сыновья Нумьс, ставшие по смерти деда Pornpus а patres familiias)
Marcus Mamercius
Lucius Pomponius
(внуки Нумы, родившиеся после его смерти, ставшие patres farniilias и получившие номен
по преноме, у своих отцов)
44 W e s t r u р С. W. А Near-Kin within the Kin. А comparative study. Kobenhavn,
1952.
" De Fr аnсisci P. Primordia..., р. 159 -- 160.
" F r а п с i о ы G. Clan gentilizio e strutture monogamiche, ч. I. Napoli, 1975,
р. 95.
142
Подчеркнем, что эта схема передачи nomen объясняет процесс вторичного образования gentes при естественном разрастании больших патриархальных семей, которые входили в состав первоначального gens.
Такой путь формирования gentes, получавших гентилиций от имени потомка умершего pater familias, мог открыться для любого поколения большой семьи и, вероятно, не был совершенно обязательным. Скорее всего он реализовался в условиях нехватки земли. Ведь земля, выделенная родом большой патриархальной семье, становилась при росте числа ее членов недостаточной. Это обстоятельство ставило предел расширению как семьи, так и рода.
Современные исследования позволяют примерно представить себе этот предел. К. У. Веструп44 в работе "Близкие родственники внутри родства" обратил внимание на слова Ливия: "П. Целий патриций первым вопреки древнему обычаю взял себе жену в пределах до седьмой степени родства" -- и естественно сделал отсюда вывод о том, что когнатство, т. е. родство до шестого колена включительно, составляло экзогамную группу, которую он квалифицировал как большую неразделенную семью. Этот вывод был поддержан Ф. Де Франчиши4' и Дж. Франчози4'. Действительно, и Дигесты дают основание для выделения этой особо близкой группы родственников. Там говорится, что родителями (parentes) у римлян называются родственники по восхо-
дящей линии вплоть до прапрапрадеда (tritavus), а детьми -- по нисходящей вплоть до прапраправнуков (trinepos), т. е. 6 поколений родственников по прямой линии вверх и вниз. Оказывающиеся за этими пределами когнаты, т. е. кровные родственники, именуются соответстаенно предками и потомками (Dig., XXXVIII, 10, 10 ф 7).
Юрист Гай очень подробно перечисляет названия всех родственников от 1-й до 6-й степени родства включительно (Dig., XXXVIII, 10, 3), но о входящих в 7-ю степень говорит лишь, что их много, без детализации. Юрист Модестин в XII книге Пандект замечает, что говорить о естественном родстве людей, входящих в 7-ю степень родства, нелегко, потому что за ее границами природа вообще не допускает родственной близости (Dig., XXXVIП, 10, 4). Нельзя признать случайным, что тщательное описание степеней родства с приведением терминов, обозначающих родственников по прямой и боковым линиям, заканчивается в Дигестах на 6-й степени (Dig., XXXVIII, 10, 10). Заметим также, что наследование по преторскому праву (bonorum possessio) охватывает опять-таки когнатов -шести степеней и касается лишь в незначительной мере лиц 7-й степени родства (Dig., XXXVIII, 8(9), $ 3). Можно не сомневаться в том, что эти юридические тексты зафиксировали древнейшие нормы, что 6-я степень родства составляла важнейшую грань в сфере социальных отношений. Наблюдения этнографов также указывают на 6-ю степень как на определенную веху в родственных отношениях. Напомним со своей стороны выражение "седьмая вода на киселе", указывающее на дальность, почти на отсутствие родства. Поэтому 6-я степень должна ограничивать более обширную группу, чем большая семья.
В связи с наблюдением Веструпа нужно сделать ряд уточнений. Прежде всего, под словом "cognatio" имеется в виду кровное родство вообще (Dig., XXXVIII, 10, 10, ф 6, 8), т. е. и по отцовской и по материнской линии. Но законным, имеющим юридические последствия родством в Риме признавалось только родство по отцу. Именно оно учитывалось при наследовании имущества по законам XII таблиц и согласно Гаю (Gai, I, 156; III, 10). Истоки таких представлений коренятся в установлениях отцовского рода. Родственники же со стороны матери принимались во внимание в брачном вопросе. Зто вытекает из сообщения Гая (I, 62) о том, что император Клавдий положил начало признанию законности браков между дядей и племянницей, дочерью брата, женившись вопреки обычаю на Агриппине. Однако брак между дядей и племянницей, дочерью сестры, остался запрещенным, равно как и женитьба на тетках и со стороны отца, и со стороны матери. Конечно, в последнем случае поставлен акцент на запрете родственных браков между людьми разных поколений. Ведь тетки относятся к поколению родителей, а римляне считали невозможными браки не только между родителями и детьми, но даже и между теми, кто занимает их место по свойству (affinitas -- Dig., XXXVIII, 10, 4, ф 7). Важно, что в рассмотренном тексте Гая упоминаются равным образом тетки с обеих сторон. В равной же мере недозволенными считались брачные отношения с кузинами с обеих сторон, подобно тому, как
143
с родными сестрами. Ульпиан (5, 6), как это следует из отрывка, помещенного в сборнике "Tituli ех corpore Ulpiani", считающемся эпитомой из "Институций" Гая, подтверждает это, уточняя, что некогда запрет простирался вплоть до четвертой степени родства, в то время как теперь берут жен из третьей степени. Отголосок таких представлений мы находим у Августина (De civ. dei, 15, 16).
Эти факты указывают на брачно-регулирующую функцию когнатского родства по материнской линии. Но те же функции присущи и когнатам по отцу. Это обстоятельство необходимо сопоставить с известным положением об экзогамии отцовского рода. Принимая и подтверждая вывод Веструпа о границе экзогамной группы примерно на уровне 6-й степени родства, можно, таким образом, полагать, что полственники шести степеней родства по отцу, как правило, и были gentiles, т. е. родичами, потому что они входили в род, gens. Примерно в том же духе, поддерживая тезис Веструпа, высказался, хотя и не аргументируя своего мнения Франчози 47.
Для большей ясности дальнейшего изложения нам приходится напомнить здесь о существовашей в Риме системе родства и о римском принципе установления родственной близости. Римлянами учитывалась прямая линия родства (linea recta) и боковая (transversa, obliqua, collateralis). Прямая по восходящей идет к предкам, а по нисходящейк потомкам. Боковые же линии идут от разных поколений восходящих родственников. Внутри каждой линии существует степень (gradus) родства, характеризующая его близость. Для определения степени родства между двумя лицами римляне высчитывали число рождений между ними. При определении степени родства по боковой линии нужно было прежде всего подсчитать число рождений (поколений) до общего предка, а затем число рождений (= поколений) от него по нисходящей". 1-й степенью родства для человека были только его прямые родственники, т. е. его родители и дети, но даже родные братья и сестры -- уже 2-й (Dig., XXXVIII, 10, 1, g 4; 10, g 13). При таком исчислении четвероюродные братья оказывались в 7-й степени родства, т. е. у предела экзогамной группы. Но судя по тому, что римское право все же касалось 7-й степени когнатов как родственников, можно думать, что институт когнатства охватывал большую социальную группу, чем род, который мог кончиться 7 степенью. Значит, понятие cognatio могло оказаться в обозначении родственников шире понятия gentillitas не только потому, что приложимо к родным и по отцовской и по материнской линии, но и потому, что cognati со стороны отца в случае, когда род не велик, не совпадают полностью с gentiles. Если gentiles, их родичи, могут кончаться на 6 -- 7-й степени родственной близости, то в число cognati могут входить и более дальние родственники за 7-ой степенью. Это различие удержалось и было зафиксировано римскими юристами в условиях развития отношений частной собственности. Как показывают законы XII таблиц (V, 4; 5; 6; 7а), в случае смерти главы