Страница 10 из 15
- Думаю, этому ничто не мешает, - вновь усмехаясь, ответил я, делая приглашающий жест следовать своим путем. - Я тоже спешу на встречу, так что не стану задерживать и Вас. Приношу извинения за инцидент. Но удовлетворите же мое любопытство!
Маршанд подозрительно косился на меня, когда мы неторопливо зашагали по мостовой, однако ответил:
- Не так давно мне сильно не повезло встретиться с Вашим собратом, если так можно сказать. Скорее всего, я чудом остался жив, кровопийцу что-то спугнуло, хотя рваная рана на шее до сих пор не заживает. Пребывая в состоянии шока, я не нашел ничего лучше, как обратиться за советом или разъяснением к своему духовнику - настоятелю церкви, к чьему приходу относится наша семья. Как ни странно, отец Боливар ничуть не удивился и не стал рассказывать мне о демонах ада или грехах, принимающих материальный облик с целью покарать нас. Он подробно объяснил ситуацию в городе, о вашем существовании, и, хотя поверить в это было очень сложно, в его словах я не усомнился.
Так вот от кого ноги растут. Конечно, открывать правду человеку священник был не вправе. Он как раз и должен убеждать обывателей, что монстры лишь плод фантазии. Однако, сдается, что поступил он так не по ошибке или забывчивости. Придется это выяснить.
- С трудом смирившись с открытием, пришел к выводу, что ничего не остается, как покинуть Париж, а возможно и Францию, увезти семью. У меня жена и дети, я не могу подвергать их риску жить в подобном месте. Именно поэтому и собрался продать отцовский бизнес.
Понимая, что вновь следуем с Адамой одним путем, ведь он тоже свернул к калитке церкви нашего многоуважаемого настоятеля, все стало ясно как день. Вот зачем отец Боливар пригласил меня к себе, также назначив встречу и Маршанду. У священника явно родилась идея, как помочь своему прихожанину, если уж пришлось открыть объективную реальность. Разумеется, план хорош, и как раз в духе месье Дюбуа. Если у Адамы хватит силы характера, упорства и ловкости возглавить предложенную нами сферу, его семья получит полную защиту, и им не будет нужды покидать родной город. А судя по тому, что покойный отец парня владел публичным домом, сын явно разбирается в этой кухне.
- Боюсь, месье Маршанд, Вы не найдете спасения для семьи отъездом, - "обрадовал" я его, останавливаясь у двери храма. - Эта чума поразила не только Париж. Но пройдемте же, послушаем, что на этот раз Вам предложит отец Дюбуа.
Далее маховик закрутился с неизменным успехом. Нам без труда удалось убедить (местами внушить) владельцев развлекательной сферы, что жить и работать под покровительством одной важной, но тайной структуры, выгодно и надежно для всех. Честный и порядочный семьянин Адама Маршанд, несмотря на молодость обладавший цепкой хваткой, аналитическим умом и талантом руководителя, занял свое место посредника, сперва с моей помощью, а вскоре и все увереннее самостоятельно наращивая влияние и контроль. Сосредоточение власти в одних руках быстро возымело свои плоды. К примеру, исчезло давление криминального характера, а доли отчислений четко регулировались в соответствии с доходами организаций.
С Маршандом мы быстро нашли язык взаимопонимания. Человеком он оказался воспитанным, получившим хорошее образование, хотя корни его велись от простого рабочего класса. Когда-то на заре молодости его отец обогатился на золотом прииске в далекой Австралии, а вернувшись на родину, расчетливо смекнул, что наиболее выгодно вложить состояние в древнейшую и весьма доходную сферу, открыв дом терпимости, позже женившись на одной из работниц заведения. Таким образом, можно сделать вывод, что предрасположенность к подобному бизнесу у Адамы в крови, впитал с молоком матери. Однако, помимо дела, других общих интересов у нас не нашлось. Маршанд рано женился, насколько я понял, очень любил жену и двоих детей, посвящал им все свободное время, являясь закоренелым домоседом, не любителем светской жизни и развлечений.
Получив соответствующее финансирование, я вплотную занялся проектами предполагаемых действий по наведению порядка в городе. Попутно тщательно анализировал, составлял сметы на будущее, ведь требовалось большое количество сотрудников, которых еще предстояло подобрать, причем из самых различных отраслей управления, промышленности и правопорядка, кратко говоря, я планировал обзавестись глазами и ушами во всех углах Парижа.
Исходя из этих широкомасштабных соображений, выходило, что первоначально мне необходимы люди проверенные, заслуживающие доверия, обладающие определенным набором качеств. Перебирая всех многочисленных знакомых, долго думая и колеблясь, пришел к заключению, что более всех прочих отдаю предпочтение Маркосу Лоренсо. Да, мексиканец дремуч и не образован, простоват и даже наивен, хотя и не глуп, плохо владеет французским. Но, как ни странно, он вызывал чувство полного доверия и стопроцентной надежности, я не сомневался в его честности и преданности. К тому же, ладит с оборотнями, кажется, не делая различий в сущностях, что очень важно для запланированного объединения существ. Я не обольщался и не предполагал, что легко заставлю взаимодействовать враждующих испокон веков сверхъестественных созданий, и уже неплохо, если хотя бы пара из них не страдают предубеждениями на этот счет.
По той же причине вторым в моем списке шел Астор Мартиньез. Оборотень привык работать бок о бок с вампирами, да и в надежности его я также не сомневался. Ну, и должен признаться, чувствовал себя виноватым перед парнем, ведь не разобравшись, поддавшись гневу, навел на него напраслину, едва не убив. А не мне ли, как юристу, знать о презумпции невиновности?
Дальнейший список составлялся из тех же соображений. Кропотливо и не торопясь рассматривал все предполагаемые кандидатуры, встречался, общался, разъяснял суть предложения и постепенно заручался согласиями.
Спустившись в катакомбы, переполненные и озлобленные, напоминающие сейчас подвал с копошащимися голодными крысами, пришел к твердому убеждению, что занялся этим очень вовремя. Никаких общин, как до войны в подземельях не было и в помине, разрозненные жалкие кучки, а то и одиночные молодые вампиры вели практически одичалый и очень опасный для города образ жизни. Придется и на это обратить пристальное внимание, причем в ближайшем будущем. Заранее поморщился, понимая, что обсуждать и доносить это придется именно мне, причем, никому иному, как Эйдриану - куратору катакомб. Но закрыть глаза на неуправляемое соседство не вариант, как и поголовное уничтожение. Надеюсь, смогу убедить в этом и истеричного параноика.
К удивлению, там же столкнулся и с чудом выжившим на войне Ксавье. Он поведал, что после столкновения с группой ведьмака на дороге, практически все наши товарищи погибли, одни от деревянных пуль, а другие от внезапно выглянувшего солнца. Ему же повезло, отвлеченные стрельбой "патрульные", не заметили, как он вполз под днище грузовика, и там скрючился от адской головной боли, почти погрузившись в размякшую дорожную грязь. Ко мне Ксавье присоединился с нескрываемой радостью, не раздумывая ни минуты, к тому же, был безмерно благодарен. Подобная реакция еще более убедила, что в катакомбах необходимо навести порядок.
Вместе с тем, не забывая и о себе, постепенно возвращался к жизни и к обществу. Прежде всего, для удобства и по старой привычке следовало подобрать подходящую пассию. Выбор кандидатур сейчас на редкость обширный. Количество молодых мужчин по вполне понятным причинам сократилось, зато подросло много юных дебютанток. К тому же, в Париж хлынули беглецы из России, спасающиеся от "красного террора" и большевистской диктатуры. Эта волна мигрантов коренным образом отличалась от тех, с которыми приходилось прежде иметь дело - бедными выходцами из африканско-азиатских колоний или цыганами.
Теперь это представители знатных фамилий, аристократы, генералы и офицеры царской армии с семьями, а также купечество и буржуазия. Среди их жен и дочерей оказалось немало настоящих русских красавиц, отличающихся умением вести себя в свете, элегантностью, знанием иностранных языков, начитанностью и образованностью. В моду стремительно входило все русское, в том числе славянская внешность, включающая светлоглазых блондинок. Потеряв на родине поместья, особняки, фабрики и заводы, конфискованные новой властью, многие из них вынуждены искать работу на чужбине. Девушек с титулами - княгинь, графинь, охотно брали моделями в лучшие модные дома, кутюрье расхватывали русских аристократок, как горячие булочки.