Двор цесаря турецкаго и жителство его в Константинограде

Лызлов Андрей

Скифская история

ДВОР ТУРЕЦКИЙ.

СВИДЕТЕЛСТВО.

Ксионз Иаков Устенския, святаго писания и уставов обоих учитель, разсмотритель книг в типографию относимых, присмотрив книжку под имянем Двор цесаря турецкаго, от велебнаго ксионза Симона Старовоскаго, кантора тарковскаго, собранную от повестей и книг италийских, яко согласна есть со знаменитыми повестьми и историами свидетелствованными, юже [многих ради мужей ученых на уничижение безумиа поганскаго] соизволяю, дабы была напечатана.

Печатана в Кракове, в типографии Францышка Цесара, лета 1649-го.

Знаменитя книга Симона Старовольского "Двор цесаря турецкаго и жительство его в Константинограде" впервые изданна в Кракове в 1646 г.. Это сочинение вскоре завоевало широчайшую популярность в Восточной Европе. За полстолетия оно выдержало пять изданий. Уже первое из них немедленно стало известно в России. В реестре No 2 Турецкого двора Посольского приказа за 1646 г. (ЦГАДА) Н. А. Смирнов нашел упоминание о незаконченном переводе первых 16-ти глав книги С. Старовольского. В 1649 г. печатный текст нового издания был привезен в Россию дьяком Г. Кунаковым. А всего во второй половине XVII в. появилось 8 русских переводов книги 99.

Интерес славянского читателя к книге, подробно рассказывающей о Константинополе и его достопримечательностях, укреплениях и торговле, городском и общеимперском бюджете, турецком праве и сословиях, дворцах и всем обиходе турецкого султана, вполне понятен. Знание этих обстоятельств позволяло лучше разобраться в причинах внутриполитических катаклизмов, потрясавших в XVII в. главного неприятеля славян - Османскую империю. В условиях мощного турецкого наступления в Центральной и Восточной Европе первостепенную важность приобрели детальные сообщения Старовольского о турецких арсеналах и цейхгаузах, об организации производства военного снаряжения и мощности судостроительных мастерских. Не меньшую, чем пушки, роль в войнах 2-й пол. XVII-в. играли "золотые солдаты" - драгоценные металлы, монета. Старовольский не из праздного любопытства описывал "утехи" и "милости" султанов, их гарем и шутов, каждый раз отмечая, во что обходится казне то или иное развлечение, даже поломничества в Мекку и церковные праздники. В сочетании с описанием основных доходов, сведения о расходах имели стратегическое значение, характеризуя бюджет империи. Наконец, немаловажное значение имели сведения о традициях, связанные со сменой султанов (когда в Стамбуле обычно разгоралась "смута"), и о мусульманской религии - идеологической основе османской агрессии в Европе.

Перевод книги Старовольского выполненный Лызловом во многих отношениях был более точен, чем даже работа профессиональных переводчиков, сделанная для царя Федора Алексеевича в 1678 г.

Помимо ряда мелких сокращений текста источника в книге Лызлова, обращает на себя внимание крупный пропуск: 3 листа главы 5 и начало главы 6 в "Скифской истории" опущены, в результате чего после 4-й главы сразу идет 6-я. В отличие от перевода 1678 г., Лызлов часто отходил от текста источника, давая собственные объяснения отдельным фактам, дополнял текст новой информацией и справками.

Уже в первой фразе текста к словам "двор султана турецкаго" Лызлов добавляет: "... с ним же мы, россиане и поляки, ближнее соседство имеем". Свои комментарии автор часто выделяет квадратными скобками, например: "сарай [то есть дом]"; "акведуктум [то есть привод воды подземными трубами]"; "по пяти аспр турецких [аспра - 3 денги российских] " (тут автор не удержался от добавления прямо в текст: "Аспру суть денги серебряныя, подобны денгам Московским"); четыренадесять миль италийских [такожде и верст российских]"; "дыван [то есть общее слушание]"; "цекауз или арсенал султанский [то есть двор различных припасов]"; "цекинов [или червонных золотых]"; "к началнику сарая султанского [или по нашему к казначею двора его] "; и т. п..

Множество пояснений, отражающих кругозор и исследовательскую работу автора, сделано на полях перевода: "Фонтана - сусуд, из него же вода емлема, нимало убывает"; "Суть то пирамиды яко башни или паче градки деланы над гробами царей Египетских"; "милион - тысяча тысящей"; "копуля (купол.) - свод или сень". Лызлов объясняет слова "фрамуга", "мозаика", "прокуратор", "ковалер", "алхимия", "завой ("чалма")", "библиотека", "латерна", "станца", "перспектива", "миниция" ("денежный двор"); автор знает, что "ликтвор" - это "согревательное", а "елексир" - "проносное", что турецкий "алтан" есть "чердак или зрелна", а "яглы" есть "крупы просяны". На полях отражены результаты историко-географических разысканий, даны исторические пояснения и поправки, которые делаются и в тексте. Немало добавлений в тексте имеют антикатолическую направленность, причем Лызлов приводит в квадратных скобках и все характерные для католической дидактики обличения паствы, сделанные Стрыйковским.

ДВОР ЦЕСАРЯ ТУРЕЦКАГО И ЖИТЕЛСТВО ЕГО В КОНСТАНТИНОГРАДЕ

Глава 1

О положении селения Константинограда и зданиях его началнейших

Да бых достаточнее описал двор султана турецкаго, с ним же мы, россиане и поляки, ближнее соседство имеем, хощу прежде описати селение Константинаграда, в нем же султан всегда пребывает и от времяни онаго, егда Грецыю обладал, престол свой тамо утверди, веселием места, высочайшими здании, потребностию моря и славою великоможною царей греческих возбужденный.

Стоит той град яко бы на едином клине земли, морем от дву стран облиянным, имеющи с едину страну проливу Элеспонт названную, ею же вода от Чорнаго моря в Белое море, Пропондс реченное, быстротою великою идет, рыб множество неизреченное в себе имеющи. З другую страну того клина есть залива морская, иже в землю входящи отлучает селение Галату от Константинаграда, разливающися на неколико стадий немалых, наподобие рукавицы не персчатой. На конец острова того б в тое заливу впадает река немалая, от Фракии приходящи, названная Феофана, идеже древних веков была бумажная мелница славная, от великаго царя Константина учиненая.

Град той долговат, не велми широк, основан на седьми холмах, яко древний Рим во Италии. Сии холмы последуют един второму, яко бы кто вел коня за конем издалека в долготу чрез весь град. Первый холм не велми высок, стоящий на конце онаго клина, со обоих стран имеющи около себе море, идеже сотворени суть полаты султанския, в них же всегда пребывает, по турецки сарай [то есть дом] названный.

Потом прочия холмы обретаются среди града, имеющи на себе различная высокая здания. Последний холм есть яко бы в конце града, от полунощныя страны, с приезду от Андрианополя. Между тем холмом и другим за ним в долине видеть акведуктум [то есть привод воды подземными трубами] на велми высоких и крепких столпех каменных, деланых еще от великаго царя Константина иждивением безчисленным и художеством воистину чудным, подобящимся мужественным Товотум древних римлян, художественнее паче, нежели суть прочия приводы водныя, протяженныя на 40 миль италийских, тож и верст российских, даже до самых полат, или сарая султанскаго.

Сии подземныя трубы, на некиих местех попорченныя, построил великим имением Солиман султан, и разспространил их, дабы множае воды шло ими, не точию в сарай, но и в прочия нарочитыя места града. И от онаго приводу воднаго исполнени суть во граде 640 фонтано<в> [Фонтана - сосуд, из него же вода емлема нимало убывает] водою, кроме общих бань, в них же непрестанно купаются людие разных народов, дающи от главы по пяти аспр турецких [аспра - 3 денги российских]. Аспры суть денги серебряныя, подобны денгам Московским е. Сицевых бань обретается во граде 240, кроме прочих мест, яже за градом, к купанию належащих, от тоя же единыя воды, юже Солиман разпространи на исходящих.