Страница 5 из 25
Да и как не печься, подумал я. Это же то стадо, с которого стрижешь шерсть, получаешь молоко и мясо. Чем стадо здоровее…
Трое косились в нашу сторону с явной неприязнью. Но никто не пикнул, похоже, они двери к королю тоже открывают ногами. Гигант стоит как скала, рука на рукояти меча, глаза сверкают угрюмой решимостью, а второй, который выглядит немолодым ветераном, поморщился на наш приход, но продолжал ровным злым голосом, обращаясь к королю:
– Ваше Величество! Мы должны… должны получить от вас больше людей!
Король грустно улыбнулся. Похоже, он надеялся, что с прибытием мощей святого Тертуллиана бароны сами пришлют ему свои войска.
– Вы не заметили, – ответил он, – что Зорр в осаде?
– Он был в осаде, – отрубил барон. – Но сейчас кольцо осады распалось. Король Карл снял большую часть войск и послал их по всей стране!.. А к вам за это время тайными тропами и ночами пробралось немало людей, способных носить оружие!.. Отряды, посланные Карлом, сжигают на своем пути села и шахтные поселки, уничтожаю посевы, рубят сады, засыпают колодцы. Наши города переполнены беженцами… Мы не можем всех прокормить, но не можем и вытолкать их за ворота… как это наверняка сделали бы в Зорре. Потому мы почтительно, но твердо просим, чтобы вы послали часть войск из Зорра на укрепление… на усиление нашей защиты!
Шарлегайл долго молчал, потом вздрогнул всем телом, словно очнулся от нездешних дум, спросил непонимающе:
– Только вам лично, барон Истаниэль, я посылал дважды по четыреста воинов, из них сто рыцарей. А вообще за этот год я послал из Зорра пять тысяч человек. Где они?
Барон молча смотрел в лицо короля, не отводя взгляда. Ровным голосом произнес:
– Они исполнили свой долг.
– Что?
– Они пошли на такую службу, – объяснил Истаниэль словно ребенку, – где могут убить…
– Но не все же пять тысяч человек?
– У Карла войск больше, – напомнил барон.
В зале наступила нехорошая мертвая тишина. Шарлегайл и барон скрестили взгляды. Истаниэль не отвел взор, а король сказал полным горечи голосом:
– Мои люди погибли… А сколько своих людей вы послали в войско, что должно было находить и уничтожать отряды Карла?
Барон нервно дернул щекой.
– Ваше Величество, мы говорим не о том.
– Не о том?.. Мои люди погибли!
– Они воины, – напомнил барон, – а не пахари. Это пахари не должны гибнуть. Сколько вооруженных людей вы сможете послать? Сколько рыцарей?
Король выпрямился в кресле, в глазах разгорался гнев.
– Мои люди погибли, – сказал он резче. – Они ночевали в поле, не успевая отгородиться на ночь, гонялись по лесам за лазутчиками, попадали в засады, а ваши отсиживались за крепкими городскими стенами?.. Это не вопрос, это утверждение!
Барон ответил так же резко:
– Мои люди заняты охраной сел и поселков… и они тоже гибли. Вместе со всеми жителями. Гибли, сражаясь! А защищать нас от войск Карла – это ваша обязанность, Ваше Величество.
– Я защищаю, – повысил голос король, – опираясь на своих вассалов! Кстати, вы – мои вассалы. Еще не забыли об этом?
Барон коротко поклонился.
– Вы не поняли, Ваше Величество? Мы ждем от вас войск. Наши владения нуждаются в защите. Мы присягали служить вам, но и вы клялись защищать нас. Где эта защита?.. Я не могу уехать без приданного мне войска. Или хотя бы достаточно сильного отряда из рыцарей. Тяжелых рыцарей. Можно придать им, кроме пеших воинов, с десяток арбалетчиков. Но только хороших.
Король саркастически улыбался. Барон перечислял, повышая голос, но, когда он закончил и выпрямился, глядя вызывающе, Шарлегайл лишь устало отмахнулся.
– Вы не видите, что творится, барон? Или все это нарочито?
– Ваше Величество, – заявил Истаниэль твердо, – вы должны дать войско. Это вы здесь отсиживаетесь за крепкими стенами, не ввязываясь в сражения, а мы… мы воюем!
Брат короля прожигал барона ненавидящим взглядом. Мне даже почудилось, что слышу скрип его зубов. Ланселот медленно наливался яростью, а грубый Бернард вдруг громко и отчетливо выругался. Бароны все трое повернули головы в нашу сторону. Гигант смерил Бернарда убийственным взглядом, пальцы стиснули рукоять меча и потащили его из ножен.
Рука Ланселота отодвинула Бернарда, голос рыцаря прозвучал холодно, со смертоносной угрозой:
– Когда мы уезжали за мощами Тертуллиана, с королем так еще не разговаривали. Что-то переменилось?
Его рука опустилась на рукоять меча. Лицо стало белым, ноздри красиво вырезанного носа затрепетали, а в наглых выпуклых глазах заплясало безумие. Он часто и резко задышал. Бернард, Рудольф и Асмер тоже взялись за рукояти оружия, готовые обнажить в любой миг. Поколебавшись, я снял с петли молот и поймал глазами гиганта.
Король грянул с неожиданной мощью:
– Кто обнажит здесь оружие… голову того сегодня же получит палач! Это королевский зал!
Гигант, обнаживший меч до половины, заколебался, глаза его полыхали такой же яростью, как и у Ланселота, но из груди вырвался шумный выдох, рука с грохотом задвинула меч обратно в ножны.
– Ланселот, – прорычал он с угрозой, – ты не будешь здесь сидеть всю жизнь.
Ланселот ответил с холодной надменностью дворянина, разговаривающего с оборванным нищим:
– Да. Потому постарайся не попадаться мне на дороге.
Беольдр прочистил горло, это было похоже на треск падающей кровли, сказал гулко, перекрывая все голоса:
– Ваше Величество… Осмелюсь дать совет. Вопрос сложный, давайте его отложим. Ланселот прибыл… это все-таки событие!
Шарлегайл наклонил голову, а когда поднял, в его глазах уже не осталось гнева.
– Аудиенция закончена, – сказал он голосом, не терпящим возражений. – Мы обдумаем, чем можем помочь… что вообще сделать в наших силах. А пока оставьте нас.
Бароны нехотя поклонились, едва-едва, гигант так и вовсе склонил голову на миллиметр, а когда они направились к выходу, ожег Ланселота ненавидящим взглядом. Ланселот смотрел сквозь него, как сквозь клочок грязного тумана.
Церемониймейстер, как я назвал для себя седого человека с лицом конферансье и его же манерами, подошел к Ланселоту, что-то спросил, кося блеклым глазом в мою сторону. Ланселот скривился, бросил несколько коротких слов, похожих на лай добермана. Церемонщик кивнул, вернулся на свое место и провозгласил громко и торжественно:
– Благородный сэр Ланселот из Горланда, конт Зеленых Островов и лорд Долины Четырех Камней… со своими спутниками и… слугами.
На меня покосился с удивлением Асмер, Рудольф недовольно хрюкнул, даже Бернард шевельнул плечами, только Ланселот и священник неотрывно смотрели на трон. Плевать, подумал я угрюмо. У нас сфера обслуживания давно уже не позорное занятие. Наоборот, там и заработки выше, и власти побольше…
Но все равно, подумал я, уязвили, гады, уязвили. Все-таки я не слуга. Пусть оруженосец, даже не у рыцаря, а всего лишь у Бернарда, но все-таки не слуга.
Король повернул голову и внимательно рассматривал всех нас. Мы всей группой подошли ближе, Ланселот опустился на колено, за ним то же самое проделали Бернард, Рудольф и Асмер, только священник лишь склонил голову, не потрудившись даже согнуть спину. Поколебавшись, я тоже преклонился, хотя, может быть, что-то опять нарушил. Может быть, только рыцари имеют право на преклонение, а я должен стоять в присутствии короля, как стоял бы, скажем, конь или бык.
– Встаньте, доблестный сэр Ланселот, – сказал король ласково. – Мы знаем, что вы проделали долгий и опасный путь. Позвольте поблагодарить вас за то, что вы сделали… Расскажите, все ли там, как… раньше, или же отряды короля Карла, как нам говорят, проникают и в глубь занятых воинами Христа земель?
Ланселот легко и с достоинством поднялся. Лицо его и весь вид дышали уверенностью и благородством.
– Я прошел через королевство Эстию, – сказал он твердым голосом, даже не упомянув, что шел не один, – и через огромный богатый Сокрант, что всегда вызывал зависть соседей крупными городами, пересечением торговых путей, удобными гаванями, богатыми залежами золота и серебра, запасами мрамора… Я шел через некогда цветущие долины, мимо богатейших городов… которых теперь нет, я двигался через золу и пепел, что остались на месте сел и деревень. Ваше Величество, королевство Сокрант уже разорено набегами нечисти настолько, что вряд ли сможет сопротивляться серьезному вторжению! А ведь Сакрант лежит у нас почти что за спиной.