Фрося

Аглая с Николаем проводили Фросю до Сосновска, посадили на поезд и снова колёса

отстукивают километры и мысли...

глава 90

Опять длинная изнуряющая дорога, больше недели в пути и вот она выходит на

Казанском вокзале, вокруг шум, толчея, от снующего туда, сюда люда у неё даже

закружилась голова.

Расторопная Аглая ей подсказала, что надо сразу брать такси, просить везти себя в

гостиницу вблизи того кардиологического центра, где, по всей видимости, они надеются,

находится Семён.

Фрося заглянула в туалет вокзала, где избавилась от своей беременности, деньги успешно

перекочевали в сумку и отправилась ловить такси.

Конечно же, эта поездка обошлась Фросе в копеечку, но зато ушлый таксист привёз куда

надо, сам договорился о свободном номере в гостинице, а это тоже стоило и немало денег,

но всё окупилось горячей ванной, в такой ванне Фрося мылась первый раз в жизни, а тем

более после недельной дороги.

Разве Фросе привыкать к таким зигзагам судьбы, конечно, это нельзя было сравнить с

поездкой в Вильнюс и даже с поездкой в далёкую Сибирь, но когда есть цель для неё,

кажется, нет ничего невозможного нет.

Она не пошла в ресторан из страха перед огромным количеством вилок и ножей, которые

там увидела на столах, поэтому вышла из гостиницы и зашла в какую-то простенькую

столовую, покушала наконец-то, пусть не вкусной, но горячей пищи.

Лёжа на широкой кровати, а номер она взяла на одну из страха за большие деньги, что

были при ней, Фрося засыпала с приятной мыслью, что завтра она встретится с Семёном.

Утром Фрося вскочила с кровати полная энтузиазма, в душе жила радостная мысль, что

уже сегодня она увидит своего любимого и неважно, будет он после или до операции, всё

равно она будет рядом.

В туалете к ней вдруг подступила тошнота.

Что это такое, неужто вчера отравилась в той столовке, но вряд ли, засыпала то спокойно,

если б что не так почувствовала бы раньше.

Тошнота внезапно пропала, она отмахнулась от всяких сейчас ненужных мыслей,

быстренько оделась и побежала в гостиничное кафе перекусить, когда она ещё покушает

сегодня нормально.

Но вдохнув в себя запахи еды, она опять почувствовала тошноту, стремительно выскочила

наружу и побежала в туалет, находящийся по счастливому случаю рядом.

И опять закрутились мысли, что это такое?!

Отбросив идею перекусить, она отправилась искать центр кардиологии, но то, что

предстало её взгляду, превзошло самое смелое воображение - за массивными чугунными

воротами в глубине парка прятались громоздкие корпуса медицинского учреждения.

Теперь в её душу вкралось сомнение, вряд ли она легко здесь отыщет следы Семёна.

На воротах она спросила вахтёра, как она может отыскать лежащего здесь в больнице

больного.

И тот пальцем указал на ближайшее здание, сказав, что тут находится регистратура, пусть

барышня там поинтересуется.

В регистратуре, где она выстояла огромную очередь, даже слушать не стали, а отправили

в приёмный покой.

Фрося отправилась по указанному направлению.

И там её отправляли один к другому, пока, наконец-то, у одного окошка женщина не

поинтересовалась у неё, когда тот лёг на стационар.

На этот вопрос Фрося даже приблизительно не могла ответить, растерянно смотрела на

доброе лицо женщины, та сжалилась и выдала Фросе большую регистрационную книгу за

последний месяц поступлений в больницу.

Фрося устроила эту книгу на краешке свободного подоконника и стала водить пальцем, а

следом глазами по строчкам, тщетно стараясь отыскать фамилию любимого человека.

Трижды она прошлась по строчкам, но там его не было.

Женщина, принимая книгу обратно, догадалась по печальному взгляду Фроси, что та

потерпела неудачу:

- Гражданочка, а вы уверенны, что он лежит именно здесь, может в другой больнице?

Услышав в голосе женщины участие, Фрося поведала, что она выяснила в далёком

Сосновске, что он получил направление на обследование, а возможно и операцию именно

сюда.

- Ах, миленькая гражданочка, так не здесь ты его ищешь, тебе надо в поликлинике о нём

справляться, возможно, его ещё не положили или назначили какие-нибудь проверки, а

может быть ожидает очередь на стационар.

Ой, даже не знаю, кто тебе там даст такую справку, ума просто не приложу и сегодня

похоже уже приём врачей там закончен.

И пока женщина размышляла в слух, Фрося аккуратненько подсунула под громоздкую

книгу, что она возвращала, сотенную купюру.

Книга тут же была убрана вместе с банкнотой.

Женщина с кем-то переговорила в глубине регистратуры и вышла к Фросе:

- Пойдём, милая, выйдем на улицу и потолкуем.

Они уселись на парковую скамейку в тени, уже, густо зелёного тополя и добрая работница

регистратуры заверила Фросю:

- Послушай, дело твоё не простое и самой тебе никогда не справиться, даже за такую

бумажку, ты не найдёшь у кого можно выяснить в какой кабинет и по какому вопросу

обращался такой-то гражданин.

Сегодня ступай туда, откуда пришла, а завтра к полудню приходи на эту же лавочку, а я к

этому времени постараюсь сделать, что от меня зависит, напиши здесь на бумажке его

данные, приложи ещё парочку сотенных, и иди себе спокойно отобедать, что ли, на тебе

ведь лица нет, ты такая бледная.

Фрося побрела обратно к воротам, на больших часах расположенных на центральном

корпусе медицинского центра, стрелки уже подходили к четырём часам дня.

До сих пор во рту у Фроси ещё не было маковой росинки, она решила зайти в ближайшую

столовую покушать, но при одной только мысли к горлу подступила тошнота.

Решив, что это от голода, она всё же зашла в ближайшее кафе, с трудом скушала

гречневой каши с сосисками и запила компотом, это ей далось с трудом, тошнота волнами

подкатывала и подкатывала, Фрося поспешила выти наружу из кафе в свою гостиницу,

надо отдохнуть, как следует, к завтрашнему дню всё пройдёт.

глава 91

В гостиничном номере Фрося не находила себе места, тошнота отступила, но тяжёлые

мысли не давали покоя:

- Где же ты, мой миленький Сёмочка, что с тобой и как мне тебя отыскать?

Убегая от мрачных мыслей, она покинула гостиницу и пошла бродить по Москве.

Наступил тёплый майский вечер, на улицах было полно людей, все куда-то спешили.

В витринах магазинов было тесно от всевозможных продуктов и нарядов.

Для глаз деревенской женщины всё это было диковинно и поражало воображение.

Она любовалась фасадами старинных зданий, останавливалась, читала надписи на

памятниках, впечатляло, какое количество легковых машин проносилось мимо и,

неожиданно, она вышла к станции метро.

После некоторых колебаний, всё же решилась спуститься в подземку и проехать

несколько остановок.

Она нерешительно ступила на эскалатор и чуть не упала, сходя с него, подумала с

улыбкой: экая неловкая, одним словом, деревня.

Поразилась внутреннему убранству, облачённой в мрамор станции метро, разглядывала

мозаичные росписи на стенах и потолке, вместе с шумной толпой людей втиснулась в

вагон, пронеслась несколько остановок.

Затем, проделала такой же путь назад, побоявшись путешествовать долго под землёй, не

ровён час, заблудиться можно.

В гостиницу вернулась, когда уже совсем стемнело и на улицах зажглись яркие фонари.

От всех пережитых за сегодня волнений, впечатлений и от долгого нахождения на ногах,

накопилась такая усталость, что, понежившись недолго в ванне, завалилась на широкую