Фрося

руками.

Вряд ли Фрося с Андреем смогут восстановить в памяти все тяготы их путешествия.

Трудная пересадка в Москве, затем многодневный переезд до Иркутска, потом ещё одна

пересадка и многочасовое томление в общем вагоне до Благовещенска, и вот

железнодорожный путь их окончен.

Теперь по разбитым дорогам им предстояло добраться до затерявшегося в тайге посёлка.

Фрося усадила на сумки крайне измученного Андрея, а сама побежала на поиски

попутного транспорта, потому что автобус ходил туда только через день и именно сегодня

его не было.

Без всякого смущения, не скупясь на щедрые посулы и улыбки, но довольно скоро она

нашла водителя старенького газика, который ехал в ту сторону и сворачивал на своё место

предназначения за пятьдесят километров до Таёжного.

Фрося пустила вход своё обаяние, деньги и прикупив солидную выпивку, разрешила этот

сложный вопрос, водитель взялся всё же довести до самого дома мужа этой ладной и

щедрой бабёнки.

Они погрузились в кузов дребезжащей от старости машины и двинулись отмерять

последние до встречи с Алесем добрых три сотни километров.

Запах осени уже ощущался в воздухе, вечер дышал прохладой, а ещё встречный ветер...

И только осознание того, что уже близок конец их мучениям и предвкушение ближайшей

встречи, не дали им раскиснуть окончательно.

Несмотря на жуткую тряску, неудобство и холод, мама с сыном укрылись брезентом,

обнялись, и крепко заснули под завывание мотора, и свист ветра.

Уже затемно въехали в посёлок, газик затормозил возле небольшого домика, из одного

окна которого лился тусклый свет на улицу.

Фрося спрыгнула из кузова на землю и стала топать ногами, разгоняя застоявшуюся кровь

в ногах и теле.

Она подала руки Андрею и тот тут же очутился рядом с мамой.

Вышедший из кабины шофёр помог спустить из кузова на землю сумки, получил расчёт и

довольный быстро удалился, запачкав воздух выхлопными газами.

На шум из домика на крыльцо вышла, накинув телогрейку на плечи, совсем ещё не старая

женщина.

Предчувствие беды и ревность больно хлестнули плетью по сердцу Фроси.

Женщина пыталась разглядеть приехавших в тусклом свете пробивавшемся из окна:

- Откуда будете таковские и до кого приехали?

Фрося подошла почти вплотную, подняла голову, стараясь получше разглядеть хозяйку

избы и спокойно спросила:

- Простите, Алесь Цыбульский здесь проживает?

Женщина высокомерно передёрнула плечами, приоткрыла дверь и в образовавшуюся

щель нараспев позвала:

- Алеська, тут до тебя приехали, соизволишь выйти или как?...

В появившемся рядом с женщиной на крыльце мужчине Фрося с большим трудом узнала

своего Алеся.

Хоть и плохо было видно, но она сразу разглядела, что прежде высокий стройный с

благородной статью, а сейчас на них смотрел удивлённо и со страхом, сутулый, с крутыми

залысинами, с непонятной всклокоченной бородой пожилой человек.

Фрося в упор уставилась на мужчину, о встрече с которым мечтала больше двенадцати

лет.

Она приросла к месту, не смея сделать шаг на встречу, язык будто присох к нёбу, а тело

налилось свинцом.

Хозяйка избы наконец прервала явно затянувшееся молчание и спросила:

- Знакомые, что ли?

На этот раз Алесь разомкнул уста, и заискивающе быстро проговорил:

- Александра Кирилловна, это моя жена с сыном приехали ко мне...

Женщина хмыкнула, резко развернулась в сторону двери и кинула ехидно через плечо:

- Вот, и принимай в своих хоромах, а в моей избе им делать нечего...

Дверь с резким стуком закрылась за спиной Алеся.

Фрося по-прежнему стояла не шевелясь, продолжая рассматривать своего мужа, и тот на

ватных ногах одолел четыре ступеньки крыльца, подошёл к жене, обнял за шею и ткнулся

лицом в плечо.

глава 62

Из ступора их вывел голос Андрея, он дёрнул Фросю за рукав:

- Мама, мне холодно и я хочу кушать...

Фрося отшатнулась от Алеся, взяла за руку сына и подвела к отцу:

- Ну, знакомьтесь, это Алесик твой сын, которого ты конечно же не узнал...

Она горько усмехнулась...

- Ведь Андрейка за это время так вырос, а когда ты с ним расстался, ему было всего

полтора годика, помнишь...

Затем она повернулась к мальчику:

- Андрейка, а это твой папа, с которым тебе предстоит познакомиться и я надеюсь, что он

нас совсем не разочарует... -

С этими словами она подтолкнула друг к другу отца и сына.

Алесь неловко обнял мальчика, гладя его по плечам, слов он явно не находил.

И опять заговорила Фрося:

- И так, горячей встречи не получилось, но нас сейчас волнует ближайшее будущее.

Понятно, что у твоей хозяюшки мы остановиться не можем.

Похоже, ты не очень то верил, что мы приедем к тебе.

Дура, я дура, навображала себе неизвестно что, а ты, поэтому так и отговаривал в

последнем письме, а я всё сводила к твоему благородству.

Разбираться во всём будем потом, а пока подскажи вариант, где мы с Андрейкой можем

нормально переночевать, не ходить же мне по хатам и набиваться на постой.

Алесь оглядел внушительную горку сумок, кивнул, мол подождите и зашёл в избу, из

которой вскоре вернулся к ним, обутый в кирзовые сапоги и в потёртую телогрейку с

кепкой на голове, и завернул за дом к сараю.

Через короткое время он вывел оттуда лошадь, заряженную в подводу.

Они погрузили на неё все сумки и зашагали рядом с подводой вдоль чуть виднеющихся в

темноте домов посёлка.

За время всего пути они не произнесли не одного слова, даже говорливый Андрейка

проглотил язык от непонимания ситуации, к чему ещё добавился голод и усталость.

Где-то через четверть часа они добрались до двухэтажного здания, освещённого тусклым

фонарём над входом, в свете которого можно было прочитать вывеску "Дом колхозника".

Наказав Андрею караулить подводу, Фрося с Алесем зашли внутрь здания и увидели

мужичонку с протезом ноги, спавшего на стульях около входа.

Услышав хлопнувшую за ними закрывающуюся дверь, он сел, протёр кулаками глаза и

уставился пьяненькими глазами на вошедших:

- А, учитель, какими ветрами, и что за бабёнка рядом с тобой?

Алесь объяснил, что это его жена приехала издалека к нему с сыном и нуждается в

ночлеге.

- Так не положено чужих селить, это же постоялый двор для колхозников и

командировочных.

Сам понимаешь, будут у меня неприятности, а потом отдувайся, ещё и место могу

потерять, а куда я без ноги работать смогу пойти?!...

Пока комендант гостиницы бубнил всё это и другое, пока Алесь его увещевал, Фрося

сбегала к подводе и вернувшись, водрузила на стул рядом с мужичком бутылку водки и

кусок сала.

Глазки у того сразу прояснились, на губах появилась плутоватая улыбка и уже совсем

другим голосом он заявил:

- Ну, куда я от вас денусь, неужто оставлю бабу с пацаном на улице, возьму всю

ответственность на себя, чай мы не люди, чай не понимаем, а начальству про то и знать не

надо.

Занимай доченька комнату на втором этаже под номером два, она большая, санузел рядом

и кран с водой.

Надеюсь, документы в порядке, а то сами понимаете, посёлок у нас такой, много

ссыльных и поэтому милиция поинтересуется, кто и откуда, а если что не так, так

отдуваться то мне.

Фрося заверила, что у них полный порядок с документами, есть разрешение на въезд и

проживание в посёлке, и она надеется, что они у него надолго не задержатся.

Вещи наконец все в комнате.

Фрося велела Андрейке располагаться, сходить в туалет и помыться с дороги, как-никак

больше десяти дней тело воды не видело, пусть приготовит им ужин, сходит к коменданту