Страница 33 из 52
***
То, что мне рассказали, было немыслимым. Невероятным. Небывалым. Но немыслимое и невероятное ведь не означают «невозможное». А небывалое даже наоборот — подбадривает и дает стимул стремиться к чему-то, расти над собой. Вперед и выше. Примерно как в описываемой ситуации.
Вся наша жизнь — это столкновение воображаемого мира с комплексом объективных, материальных факторов, называемых реальностью. Все конфликты, депрессии, обиды и революции — они именно от этого, от несовпадения фантастической реальности у нас из головы с тем некрасивым и недружелюбным миром, что поджидает снаружи. Одни с этим мирятся и приспосабливаются, другие пытаются побороть и изменить. Есть и третьи — они распространяют свою реальность на окружающих, трансформируя внешний мир по своему собственному усмотрению.
Конечно, для этого нужны специальные способности, достаточно редкие. Но в начале восьмидесятых годов двадцатого века американские ученые открыли и синтезировали вещество, способное многократно усиливать природные способности к манипуляции реальностью. Вещество это называлось кортексифан.
Почти сразу доступ к кортексифану получили и советские ученые — наша промышленная разведка оказалась на высоте. Эксперименты с новым веществом, однако, почти сразу пошли двумя параллельными путями. В Джексонвилле, штат Огайо, принялись работать в основном над возможностью с помощью кортексифана пробивать проходы в параллельные миры. В Советском Союзе было решено не экспериментировать с параллельными реальностями, а модифицировать свою.
Примерно одновременно обе исследующие стороны обнаружили, что чем моложе подопытные, тем лучшие результаты показывает кортексифан. Куратор американского проекта, Уильям Белл, использовал пяти-семилетних детей, у нас же эксперименты проводились преимущественно на подростках.
Опыты показали, что при регулярном введении кортексифана подопытные приобретали способности менять базовую реальность в достаточно широких пределах. Речь не шла, конечно, о гашении сверхновых или изменении свойств времени. Но одним из первых достижений советских исследователей было установление равномерно теплого климата на всей территории экспериментального лагеря. Вскоре после этого проект получил официальное наименование «Лето».
Методом проб и ошибок была выработана система «Звезда», которая включала в себя четыре «лучевых агрегата» или «якоря», то есть подростков, накачанных препаратом — их задачей, собственно, и было создание желаемой реальности в определенном радиусе. Пятый подопытный назывался «ключом», его задачей было поддержание стабильной работы четырех «якорей» и соблюдение эмоционального баланса между ними. Если же по-простому, то «ключ» должен был установить дружеские, доверительные отношения с остальными ребятами, поскольку успешная модификация реальности была возможна только в условиях душевного равновесия «якорей», а лучше всего протекала, если «якоря» были искренне счастливы. В идеале, работающая система должна была распространить измененную, «счастливую реальность» на всю территорию страны, а может быть, и за ее пределы.
Конечно, стать якорем мог не каждый. Претенденты тщательно отбирались по физическим и психологическим качествам, предпочтение отдавалось натурам, отражающим четкие поведенческие и моральные архетипы, воплощениям лучших человеческих качеств — доброты, отзывчивости, честности, стремления помочь, жажды знаний, творчества, смелости и чувства справедливости. С другой стороны, ключ выбирался в значительной степени произвольно, исходя из одной лишь потенциальной способности гармонизировать проявления склонностей в якорях. Исторически сложилось так, что якорями обычно становились девушки, а ключами работали преимущественно парни.
— Один момент, — прервал я это краткое изложение сборника «Антология зарубежной фантастики». — Все, рассказанное вами, конечно, прекрасно, но только меня никаким кортексифаном не кололи. Ни до попадания сюда, ни после. Только вчера пару раз попали дротиком со снотворным, но это не в счет.
Капитан Толкунова скептически хмыкнула.
— Мы сейчас с тобой находимся в измененной реальности. Именно поэтому тебе семнадцать лет, здесь вечное лето, и на тебя западает каждая встреченная девушка.
«Это было обидно, но лучше промолчать. Страшную месть прибережем на потом».
— В измененной реальности существуют и взаимодействуют не реальные люди, а их физические проекции, полностью настоящие, но созданные искусственно, — сообщила Виола. — Так что версия, что вы на самом деле находитесь под землей под воздействием неопознанной химии была, в принципе, верной. Твое первоначальное тело — тридцать лет, близорукость, переломы ног и астма — находится на базе «Лето» глубоко под землей. А теперешний ты — это твое идеальное представление о себе самом, созданное в момент переноса. Понял?
Я почему-то не сообразил ответить, только молча рассматривал идеального себя. Виола тем временем продолжила.
Конечно, не обошлось без побочных эффектов. Эксперименты по изменению реальности шли беспрерывно, и уже через два года девчонки-якоря первого поколения начали сдавать. Росла апатия к происходящему, порог эмоционального отклика неуклонно повышался, полным ходом шло «профессиональное выгорание», а периодические чистки памяти приводили к тому, что якоря стали полностью непригодны к выполнению своей «программной» функции.
— Тогда их убили? Запаянные гробы, плачущие гренадеры, под барабанный бой… — предположили я.
Оказалось, нет. Просто перевели в разряд «вспомогательных генераторов», обеспечивающих целостность созданной реальности, но неспособных более ее изменять. В рамках спецлагеря — причислили к пионерской массовке, физически же — отправили в репозиторий. Из нынешнего поколения якорей ближе всех к этому пределу подошла, конечно, Лена.
«Вот оно и прояснилось. Алиса, Лена, Славя, Мику. И я. Нет, ребята, как хотите, а Ленку я вам не отдам».
У ключей, кстати, тоже проблем хватало. Неудачные попытки стабилизации якорей и гармоничного изменения реальности вели к ураганному расстройству нервной системы, психическим разладам, неврозам и галлюцинациям. Заканчивалось все, как правило, безрезультатно, ни один ключ не выдержал пребывания в лагере дольше двух недель, хотя летальных случаев все же старались не допускать. Радостные новости, что и говорить.
— Так это что же — качественной идеальной реальности до сих пор так и не построили? — подивился я.
В по-настоящему значимых масштабах, как выяснилось, не построили. Несмотря на программу-максимум, заключающуюся в распространении «счастливой реальности» на территорию страны целиком, все успехи по-прежнему ограничивались преобразованием шести квадратных километров лагеря. Здесь всегда светило солнце, длилось бесконечное лето, ребята были здоровы, счастливы и могли абсолютно все, что хотели. А за его пределами все так же продолжалась зима, коррупция, война, бессмысленная и безнадежная жизнь до получки. И недобрые охранники с пистолетами.