Страница 4 из 27
Фильм оказался до отвращения жутким. Кровь лилась рекой. Отрубленные руки и ноги летали из стороны в сторону. Юный Писатель чуть было не наделал в штаны, смотря этот фильм. И никаких эмоций, кроме негативных, не испытал.
И сейчас история повторялась. Он думал, что на выставке Фоторепортёра будет что-нибудь такое философское, на тему «Помни о смерти». Но этот садизм…
Старушку же всё это действо забавляло. Ей почему-то вспомнилось, как в детстве она ходила с папой в цирк, и там один акробат сорвался вниз с огромной высоты. Все испугались, ахали и охали. А Старушка, будучи тогда ещё Девочкой, сидела на своём месте, ела мороженное и хихикала. Ей было невероятно смешно от всего этого происшествия.
А теперь она смотрела на фотографии, глядя на которые впору было плакать, и настроение её с каждой секундой поднималось. Непонятное веселье окутывало её с головой.
До неё донёсся хохот Хозяина дома.
«— Ах, его тоже всё это забавляет! — подумала Старушка. — Всё-таки мы с ним так похожи! Надеюсь, он это тоже чувствует!»
— Может, уйдём отсюда? — озвучил свою мысль Писатель. Кстати, очень здравую мысль.
— Уходить? Сейчас? Даже не посмотрев все фотографии? — откликнулась Старушка. — Писатель, вы иногда бываете таким смешным!
— Не вижу ничего смешного! — пробурчал старик. — Это место несёт для меня сплошной негатив. Понимаю, были бы тут какие-нибудь цветочки там, бабочки. На крайний случай, уже хоть поросята! Но это…
Старушка рассмеялась.
— О! Да вы боитесь! — сквозь смех произнесла она. — Да! Вы просто испугались фотографий Фоторепортёра! Ну, вы меня насмешили! Бояться подобных вещей — это так наивно!
— Я не боюсь! — сказал Писатель. — Я просто… Просто…
— Просто боитесь, — подвела итог Старушка. — Ладно, тогда пойдёмте со мной. Если что, я буду вас защищать!
В это время мимо них прошёл Слуга. На него больно было смотреть. Да никто этого, в общем-то, и не делал.
Слуга шёл мимо зловещих фотографий, даже не глядя на них. Они его совершенно не интересовали. Взгляд Слуги приковывал лишь один объект на этой выставке — Кинозвезда.
Кинозвезда шагала рядом с Александром, увлечённо о чём-то беседуя. О, Слуга отдал бы правую руку, чтобы она прошлась так с ним!
Все мысли, все его мечты давно уже упёрлись в тупик под названием «Любовь к Кинозвезде». Он никогда не забудет, как увидел её в первый раз.
За окном лил дождь, когда Кинозвезда впервые пришла к Хозяину дома. Она была вся промокшая, но при этом феерично, безумно прекрасная. Слуга влюбился в неё с первого взгляда. Он словно завороженный глядел на Кинозвезду пару минут прежде, чем до него дошло, что ей надо оказать соответствующее внимание.
И тогда свершилось величайшее чудо. Она улыбнулась ему. УЛЫБНУЛАСЬ. В первый и в последний раз. Слуга будет помнить это всю жизнь. Никогда не забудет.
И сейчас, когда Кинозвезда вместе с Александром идут по выставке, рассматривая различные фотографии, Слуга тенью движется за ними.
Она не видит его?
Ну и пусть!
Не замечает?
Пусть!
Даже забыла о его существовании?
Пусть!!!
Но ничто это не запретит ему наблюдать за ней и радоваться в глубине души.
С такими мыслями Слуга чуть было не сбил с ног Фоторепортёра.
— Ой, простите, пожалуйста! — воскликнул Слуга.
Фоторепортёр улыбнулся.
— Ничего-ничего, всё в порядке! — сказал он. — Ну, как тебе моя выставка?
— А? Выставка? А, ну да, всё так красиво, так интересно!
«— Ты врёшь мне! Ты не посмотрел ни на одну из фотографий, а только и делаешь, что пялишься на зад Кинозвезды!»
Фоторепортёр вновь улыбнулся.
— Я рад, что тебе интересно. Пусть даже ты и простой слуга. Моя выставка должна увлекать людей всех сословий!
Слуга натянуто улыбнулся в ответ.
— Я тоже очень рад смотреть ваши фотографии. Они такие… такие…
Слуга натужно силился подобрать верное описание картин, но у него это никак не удавалось. Единственное слово, которое всплыло у него в голове, было «омерзительные», но оно бы Фоторепортёру точно не понравилось бы.
— Ладно, я понял! — Фоторепортёр положил руку на плечо Слуги. — Хорошо, что они тебе нравятся. Я рад, — и, повернувшись, пошёл прочь.
— А уж я-то как рад! — сказал Слуга и мысленно добавил: «Рад тому, что вы уходите!»
И засеменил вслед за Кинозвездой и Александром.
Фоторепортёр шёл по залу один среди своих великих творений.
«— Что ж, похоже, пора! — думал он. — И, кажется, я даже знаю, кто будет первым!»
Они сами виноваты. Сами пришли, чтобы посмотреть такую мерзость. И теперь они за это ответят.
КАЖДЫЙ.
Вскоре все подошли к трибуне, на которую взобрался Фоторепортёр.
— Дорогие друзья! — торжественно сказал он. — Я рад приветствовать всех вас на моей первой выставке трупов!
После этого он сделал небольшую паузу. Кинозвезда и Александр захлопали в ладоши первыми. Позже к ним подключились Старушка и Слуга. Писатель зааплодировал, что называется, через не хочу, к нему присоединился Крутой. Хозяин дома почесал пузо, но хлопать не стал. Ещё чего!
— В этой выставке представлены мои первые работы на тему смерти. Мне позировали для неё специальные актёры, которые сегодня, к сожалению, не смогли приехать. Но вы могли их лицезреть на моих фотографиях.
Все мы боимся смерти. Это неизбежный факт. Но, посмотрев на мои работы, я надеюсь, вы все поняли, что смерть надо воспринимать как данное. От неё не убежишь, не скроешься. Поэтому надо просто жить и наслаждаться жизнью!
Вновь раздались аплодисменты. Хозяин дома снова почесал пузо и снова не стал хлопать в ладоши. В лом как-то.
— А теперь прошу вас разойтись по моей выставке и вновь насладиться понравившимися фотографиями. Я сейчас музыку вам поставлю…
Из колонок потекла нежная прекрасная мелодия. Все гости Фоторепортёра разбрелись по залу, а Слуга быстренько пробежал к примеченному им креслу.
Кресло стояло прямо напротив одной из самых кровавых фото, на которой был заснят человек, которому отрубили и руки, и ноги. Слуга уселся в кресло и протянул ноги. О, как же всё-таки хорошо отдохнуть от столь длительного хождения по выставке!
Он вслушивался в музыку, мягко текущую из колонки над ним. Воображение Слуги вновь и вновь рисовало ему образ Кинозвезды, идущей прямо к нему. И даже не замечал тихих шагов за своей спиной…
Фоторепортёр подходил к нему осторожно. Музыка заглушала его тихие кошачьи шаги и не давала Слуге услышать его приближение.
«— Сам виноват! — подумал Фоторепортёр. — Не стоило переться на такую сомнительную выставку к такому сомнительному человеку, как я!»
Он достал струну и натянув её подошёл к Слуге сзади, почти вплотную.
Слуге как раз представилось целующее его лицо Кинозвезды, когда…
— Смерть надо воспринимать как данное! — сурово сказал Фоторепортёр, и его струна опоясала шею Слуги.
Слуга хрипел, вырывался, пытался высвободиться, но всё было тщетно. Жёсткие руки Фоторепортёра своё дело знали, им такое проделывать было не впервой. Слуга забился в конвульсиях. Но даже это не остановило Фоторепортёра. Он всё душил, душил, душил…
Когда Слуга перестал подавать признаки жизни, Фоторепортёр прошёл мимо него и подошёл к небольшому сундуку, стоявшему чуть поодаль. Он открыл сундук. Внутри лежало старое доброе мачете.
«— Замечательно! — подумал Фоторепортёр. — То, что нужно!»
Он подошёл к телу Слуги, руки которого безвольно свисали с кресла.
И тут на свою беду туда зашёл Крутой.
— Тут что, кто-то хрипел? — спросил он. — Кому-то плохо?
И тут же с ужасом заметил Фоторепортёра, стоявшего с мачете в правой руке.
Но бежать было уже поздно.
— Плохо будет тебе! — воскликнул Фоторепортёр и ринулся на Крутого.
Одним ударом он пронзил панка на сквозь.
Крутой умер мгновенно, не успев даже вскрикнуть. В глазах застыли удивление и страх.
— Так, ещё один экспонат! — улыбнулся Фоторепортёр. — Какой сегодня удачный день!