Х Легион

Очень понравились мне волосы Олли: на ощупь мягкие, шелковистые, длиной немного пониже плеч. Только не смог понять: рыжий - их естественный цвет или они крашеные. Чуть припухлые губы, за которыми скрывались настолько идеально ровные белоснежные зубы, что я даже засомневался в естественности их происхождения. Носик небольшой, прямой, аккуратненький.

А вот с цветом глаз я, почему-то, не разобрался. Сначала подумал, что светло-серые, а потом свет упал немного по иному - и глаза стали нежно-голубыми. А затем и вовсе оказались зелёными. Покрутившись так-и-этак, вдоволь насмотревшись на прекрасное телосложение Олли, я всё же озадачился поиском одежды: негоже было перед другими людьми расхаживать в костюме Евы. Оказывается, местные хозяева оставили для меня всё, что нужно: и нижнее бельё, и новенький комбинезон, сильно смахивающий на тот, в котором я оказался в этом мире в первый раз. Так что я бодренько оделся и снова уставился в зеркало.

Лишний раз восхитился тем, что увидел и решил для себя, что как только снова окажусь дома - не вылезу из тренажёрного зала, пока не добьюсь таких же выдающихся результатов, как и Олли. Ведь я же мужчина, а физподготовка моя намного хуже будет. Так не годится! Раз уж влез в такую "прокачанную" женскую шкуру, значит, надо и на Земле марку держать, чтобы за себя стыдно не было.

Если честно, я даже особо не нервничал из-за того, что оказался в женском обличье. Мне всегда было интересно: каково быть женщиной? Тем более, что от женского пола я был без ума. А тут подвернулся такой редкий случай познать женскую натуру, так сказать, изнутри. Но при этом я не желал расставаться со своей мужской сущностью: Олли воспринимал лишь как некое приключение, способное разнообразить мои унылые будни.

По всей видимости, здесь шла какая-то непримиримая борьба одних представителей рода человеческого с другими, да ещё и в космических масштабах. Посмотреть на это действо, и даже принять в нём посильное участие, думаю, стоило! Зато потом будет, что вспомнить в старости (если доживу, конечно). А в каком виде я приму участие - не особо важно. Там будет явно не до самокопаний и "трудных решений" типа "какое платье надеть вечером". Если Олли убили (а это было именно так), то я должен если и не отомстить за неё, то хоть принять меры к тому, чтобы подобное больше не повторилось и чтобы смерть её не стала напрасной. Поэтому-то гендерный вопрос меня сейчас волновал в последнюю очередь: я же не собирался спать с каждым встречным мужиком. Есть задачи и поважнее! Тем более, что я даже в мыслях себе представить не мог, чтобы переспать с подобным себе. Как-то голубизной попахивает.

В общем, пока крутился возле зеркальной стены, разглядывая Олли во всех ракурсах, сзади раздалось тихое покашливание. Смутившись, я развернулся на звук и тут же утонул в бездонной синеве глаз Аэлы, которая стояла в дверном проёме и хитро мне улыбалась.

Видя моё замешательство и состояние крайнего смущения, из-за которого я на некоторое время утратил дар речи, Аэла начала первой:

Приятно видеть вас в добром здравии! Вижу, уже нашли всё, что нужно. Как себя чувствуете?

В-великолепно! - наконец, сумел выдавить я из себя. - Я тут вещи примерял...ла.

Аэла, не сдержавшись, прыснула со смеху и, обняв меня за талию, вывела наружу. А я, видя такую волнующую близость медработника в коротком халатике, ещё больше засмущался и быстро отвёл взгляд в сторону от её столь аппетитных внушительных округлостей. Странно, мои теперешние были, вроде, не меньше, но меня это абсолютно не трогало. А вот Аэла просто сводила меня с ума. И именно сейчас я пожалел, что оказался здесь не в своём облике. Даже тихонько зарычал от злости на обстоятельства, благодаря которым здесь оказался лишь мой дух, но не тело.

Да... Женщины - это нечто! Одним лишь взглядом могут тебя и обезоружить, и окрылить. Недаром мужчины посвящают подвиги своим возлюбленным. Но именно они готовы скорее сквозь землю провалиться, лишь бы оказаться как можно дальше от объекта своего обожания, когда этот самый объект превратится в "стервозную ржавую пилу" и "мозгоклюя" в одном флаконе. Уж что-что, а обозлённая женщина - самое страшное оружие. Поэтому я предпочитал не раздражать представительниц слабого пола. Хотя, судя по комплекции Олли (да и Аэла мышечной массой ей ни в чём не уступала), самым слабым звеном пока являлся я: моё рыхлое тельце в данный момент нежилось в тишине и покое родной квартирки.

Меж тем, Аэла довела меня до кровати и жестом указала, чтобы я присел. Что я тут же и сделал.

Не буду ходить вокруг, да около, - моя собеседница жестом фокусника извлекла прямо из воздуха нечто, похожее на узкий высокий табурет и, оседлав его, продолжила: - Пока вы восстанавливались после ранения, наши специалисты выяснили очень много интереснейших подробностей относительно вашей альтер-эго.

Я лишь молча кивнул, боясь даже звуком выказать своё нетерпение.

И рассказ не заставил себя ждать. Оказалось, что Олли - приёмная дочь семьи Нетсен. Кто-то оставил годовалую кроху на крыльце их дома и положил записку с именем девочки и датой её рождения. Малышку удочерили и воспитывали как родную. Нетсен не могли иметь детей, поэтому появление девочки расценили, как некое провидение, Дар Небес. Естественно, в ней души не чаяли, поэтому Олли просто купалась в любви приёмных родителей. Но при этом росла не избалованным ребёнком, а очень чуткой, отзывчивой к чужому горю девушкой.

Мир Эваанс катился к своему закату: применение мощного оружия в бесконечных войнах за власть привело к тому, что цветущая некогда планета превратилась в бесплодную выжженую пустыню. Немногим более миллиона выживших укрылись в единственном уцелевшем городе Саари, который чудом остался цел: бушующее пламя войны обошло его стороной.

Люди, к счастью, не скатились к первобытно-общинному строю и у них сохранились необходимые знания и умения. Вот только ресурсов более не осталось. Брали всё, что можно, из разрушенных городов. Но возродить флору и фауну планеты уже не могли: почти всё живое было уничтожено. Единственное, что ещё осталось - кое-какие простейшие растения, мох и некоторые виды насекомых. Все высшие формы канули в небытие.

В мире Эваанс не применяли ядерных бомб. Вполне хватило вакуумных, химических и бактериологических. Теперь воду невозможно было пить без дополнительной очистки, а водоёмы начисто лишились живности. Из-за почти полного отсутствия леса кислород в атмосфере подходил к концу и миру оставалось жить совсем недолго. Но даже в этих тяжелейших условиях люди умудрялись убивать друг друга. В любом случае, непримиримая вражда Сопротивления и Власть Имущих продолжалась, принося всё новые и новые жертвы. Количество способного к деторождению населения неуклонно сокращалось, так что в ближайшем будущем (даже при условии, что найдётся достаточно кислорода для дыхания) население Эваанс должно было вымереть, пополнив длинный список почивших в бозе миров, своими руками обрёкших себя на смерть.

Но Андоррианцы не хотели допустить гибели братьев по разуму и пытались выправить положение, восстанавливая природу планеты. К сожалению, далеко не все геномы живых организмов, населявших этот мир, и растений, произраставших в нём, восстановили, но работа в этом направлении велась. Процесс только начался и до его завершения было ещё очень далеко, но у жителей Эваанс появился пока ещё очень призрачный, но всё же шанс, хотя они об этом даже не догадывались. Политика невмешательства, исповедуемая Андоррианцами, была здесь забыта по той простой причине, что народа, населявшего когда-то цветущую планету, практически не осталось. Поэтому жители Андорры стали негласно помогать Сопротивлению, борющемуся с тиранией Власть Имущих. Сложность заключалась в том, что открыть своё лицо Андоррианцы никому не могли и действовали скрытно, не привлекая внимания "аборигенов".

Мне даже показали видео, которое удалось раздобыть у спецслужб Эваанс, где во всех подробностях показывалась "зачистка" группы Сопротивления, в состав которой входила Олли. Увидел я и смерть самой девушки: какой-то спецназовец мощным ударом ноги насадил её тело на арматуру, как мясо насаживают на шампур. Его руки больше походили на кувалды, и девушка практически ничего не могла противопоставить столь чудовищной силе противника. К сожалению, видеокамера снимала только то, что видел сам спецназовец, поэтому его лицо осталось за кадром. Материалов по нему андоррианцы пока ещё не достали, но ручищи его я хорошо запомнил. И при встрече с удовольствием бы поквитался за смерть Олли. Одно дело - честно исполнять долг солдата, и совершенно другое - убивать ради удовольствия. Этот тип не скрывал своей радости, отправляя моё альтер-эго на тот свет: перед тем, как убить, немного поиграл с ней, как кошка с мышью. Олли не хватило сил, сноровки и скорости, чтобы уйти от преследования. В моих ушах ещё долго звенел дикий животный смех уходящего прочь чудовища, радовавшегося новому убийству.