Зеркало Души

Тадеуш просто лежал и слушал разговор двух математиков, с ужасом понимая, что с каждым словом тот становится все менее понятным, оставляя поляка наедине с тем кошмаром, в котором он очутился.

- Если я правильно понял, то нас вполне устраивает оценка в o(1)? - подытожил валлиец, - Может ли эта оценка в принципе быть улучшена до хотя бы первого порядка, скажем, o(x), или существует какая-то теорема, которая доказывает несуществование такого улучшения?

- Боюсь, в рамках проекта 'Хронос' я бы не рискнула увеличивать оценку, поскольку вероятность ошибки вычислений слишком высока. Поскольку не было прецедентов, мы не можем с уверенностью сказать, насколько большое отклонение мы можем себе позволить, а вычислительные мощности Серафимы нам не доступны, - последовал ответ учёной.

- Значит так, у нас есть выбор, либо исказить время, рискнув вызвать существование переменных Шрёдингера, либо не искажать, рискуя попасть не туда, куда надо. Однако в силу того, что эти монстры являются выпуклыми телами в смысле теории функций, да ещё и замкнутыми, искажение o(1), я считаю, будет вполне приемлемым. Я верно всё понял, Рейко-сан?

- Видимо, у них уже какой-то свой тайный язык, - шёпотом прокомментировал Чезаре.

- Боюсь, ещё большее искажение времени будет вовсе невычисляемым, потому как ошибка закралась в уже существующие формулы расчёта, - ответила Рейко, - Я перешлю их тебе: благодаря этим формулам можно рассчитывать маршрут не только в пространстве, но и во времени с погрешностью в рамках секунды на два часа.

Тадеуш же вдруг понял, что его смущало в объяснении происшедшего.

- Стоп! Это значит, что я могу отрастить себе такие же зубы... и вообще ничем не отличаюсь?

Он пощупал свои зубы, пытаясь убедиться, что они остались прежними.

- Да, - кивнула Рейко, открывая крышку гроба, - Вы можете всё то, что может ваш двойник, потому что ваш двойник - это и есть вы.

На какое-то время снова повисла тишина. Наконец, сочтя, что пока возвращения к математическому вопросу не ожидается, Аннарленадви произнес:

- Хорошо, Рейко-сан. А теперь перейдём к вопросу, который так волнует Чезаре-сан. По поводу перчатки.

- В его якобы 'фамильной' перчатке Елена опознала перчатку Белого Робина, - пояснил итальянец, - И сверив внешний вид и свойства, я не мог с ней не согласиться.

- Сейчас разберемся, - кивнула женщина, - Сикора, освобождай проектор.

- Есть ли какие-то возможности противодействия подобному альтер-эго? - спросил напоследок Тадеуш, исполняя распоряжение.

- Держи себя в руках, - предложила Рейко, - Это ведь, в конце концов, ты сам.

Приняв перчатку, она положила её в сигма-проектор и запустила сканирование. Неясно было, заметила ли она легкое изменение на лице Чезаре на этих словах. Тадеуш заметил, и его это пугало. Тем не менее, слова преподавателя Сикоры уже не касались:

- Помнится, когда его разбирали на исследования, ты хотела получить в свое распоряжение хоть одну деталь. Значит, скорее всего, образец сигма-карты у тебя есть?

- Я её ещё в прошлый раз сохранила.

Пока японка исследовала перчатку, Тадеуш подошел к зеркалу. Поляк вспомнил, как у его визави появились зубы, и попытался представить, как они отрастают у него, после чего чуть приподнял верхнюю губу, оценивая свой зубной ряд. Однако, успехи его были, в лучшем случае, никакими. В худшем, у него получилась крайне нелепая рожа.

- Это он, - коротко сообщила Рейко, - Я могу даже не проводить сравнение карт.

- Вот так вот... - задумчиво протянул Чезаре, после чего обернулся к математику, - Фамильная реликвия, да?

- По крайней мере, мне так говорили, - торопливо объяснил Аннарленадви, - а в истории я не особенно силён. Даже совсем не силён: в ней нет ни одного раздела, в которой можно применить математику. Ну, за исключением лингвоистории, но там одна формула, а дальше куча воды.

- Этот сигмафин был потерян полгода назад, - голос Чезаре стал ледяным и... очень страшным, - Вам шестнадцать лет, два месяца и одиннадцать дней. Вы математик, так что попытайтесь сами сообразить, насколько в свете этого по-идиотски звучит заявление, что он у вас с детства.

Аннарленадви молча опустил голову. Тадеуш почувствовал жалость: как бы бездарно этот парень ни врал, он все же спас ему жизнь. Но инстинкт самосохранения подсказывал, что сейчас лучше не высовываться.

- Итак, откуда у вас на самом деле эта перчатка?

- Мне ее дала цыганка, - признался валлиец.

- Цыганка? - удивленно переспросил преподаватель, - Что за цыганка?

- Я не знаю ее. Она подошла ко мне, когда я ждал очереди в телепорт. Откуда-то она знала, что я отправляюсь в ЗШН. Сказала беречь эту перчатку и не показывать преподавателям. И умерла.

- И вы ничему не удивились, а сделали, как она говорит, - покачал головой Чезаре, - Идиотизм... Но знаете, это настолько идиотизм, что вам верю. Если бы вы врали, то придумали бы версию, не выставляющую вас совсем уж полным идиотом.

Ответить на это Аннарленадви не успел: дверь с грохотом распахнулась, и на сцене появилось новое действующее лицо. Это была девушка спортивного телосложения, одетая... во все розовое! Только что розовых волос, как у Рейко, не хватало: вошедшая была блондинкой. Именно на волосы торопливо перевел взгляд Тадеуш, спасаясь от сенсорной перегрузки изобилием розового. Даже несмотря на то, что фигурка была вполне ничего...

- Здравствуйте, - только и смог сказать он, не до конца уверенный в том, кто или что перед ним.

- Привет, Акеми, - кивнула Рейко, впрочем, не сменившая своего положения у сигма-проектора.

- Здравствуйте, - поздоровалась девушка, прямо-таки излучая позитив и дружелюбие, - Вообще-то мне нужен Тадеуш Сикора.

Чезаре отодвинулся в сторону. Ехидное выражение его лица не внушало оптимизма. Равно не внушало оптимизма и ведерко с попкорном, непонятно откуда появившееся в его руках. С другой стороны, отмалчиваться не было смысла: если дама в розовом - преподаватель, то у нее несомненно были личные дела студентов с фотографиями...

Так что, мысленно перекрестившись и составив завещание, которое надо будет написать на ближайшей подходящей поверхности, поляк демонстративно пожал плечами, благо они не отреагировали болью:

- Чем могу быть полезен... пани?

- Кобаяши-сенсей, я ваш преподаватель по физкультуре, и поскольку неоднократно мои сообщения до студентов не доходили, я пришла лично вам сообщить, что у вас сегодня зачет после занятий, - Акеми обладала редким даром сообщать плохие новости с таким видом, словно человек выиграл миллион долларов, - Если вы не придете, это будет... печально.

Чезаре издал непонятный смешок, но ничего не сказал. Осознав всю глубину ямы, в которую он вот-вот провалится, Сикора оглянулся в поисках чего-либо, что сгодится для спасения. Его взгляд остановился на ученой:

- Пани Рейко, а разве после лечебных процедур не требуется провести восстановительный курс без физических нагрузок? - спросил он со слабенькой надеждой на положительный ответ.

У Рейко было такое лицо, будто её только что назвали безруким младенцем, играющимся со скальпелем.

- Не-е-ет! - возмущённо воскликнула она.

На лице Тадеуша появилась улыбка, когда он понял, что у него появился слабенький шанс на то, чтобы выкрутиться:

- Благодарю вас, пани Рейко. Никто в этом кабинете и не смеет сомневаться в ваших навыках, но раз вы запрещаете мне нагружать руку, то мне остается только покориться вашему решению, - поляк с виноватой улыбкой кивнул девушке, - прошу меня простить, пани Кобаяши, - и направился к выходу.

- Твоя рука сейчас лучше новой, - хмуро заметила Рейко. Ее голос, впрочем, был почти не слышен за громогласной командой Акеми:

- Стоять, кругом, смирно! - от голоса блондинки зазвенели стекла.

- Сидеть, фу, к ноге, - как бы про себя, но так, чтобы все слышали, прокомментировал Чезаре.

- Ну, он же вроде человек, - с сомнением протянула Акеми и повернулась к Рейко, - Он же человек?