Страница 21 из 21
Фанния сильно изменилась. Её волосы, перестав быть золотыми, совершенно почернели и тронулись сединой. От былой красоты мало что осталось. Даже одежда её была темна, как, впрочем, и речи. Красса она всегда узнавала, и тогда принималась выговаривать первому лицу в государстве со свойственной ей несдержанностью, осмеивая его поступки и предрекая неудачи. Он сидел, всё ниже опуская лысую голову, и молчал. С настенных полок на них осуждающе глядели запылённые изображения предков Фанниев.
Фанния жила долго. Она явилась свидетельницей бурного взлёта своего двоюродного брата Гая Юлия Цезаря и равнодушно услышала о его убийстве. Гибель Красса в далёкой Парфии также ничуть не тронула её, а рассказ о том, как парфяне влили в горло великому человеку расплавленное золото, рассмешил.
Со временем из-за отсутствия заботы имение её пришло в полный упадок. Госпожа запрещала обрабатывать поля, так что хорошие пашни вскоре заросли сорняками, а виноградники одичали. Думали, она тронулась потому, что видела слишком много убийств и крови. Часто гуляя по окрестностям, она разговаривала сама с собой. Иногда ей являлся Спартак, и они подолгу о чём-то беседовали.
Умерла она в глубокой старости, одинокая, всеми забытая, в правление Августа, которому и досталось выморочное имение.
Несколько лет страшное поле последней битвы Спартака люди обходили стороной. Там выло зверьё, плясали огоньки, гнездилась нечисть, чудилось. Потом на нём стала родиться пышная трава, и пастухи облюбовали его для скота - редкостных тарентских овец, у которых шерсть настолько пышна и тонка, что их приходится закутывать в попоны. А из костей, грудами лежавших в траве, из прочных варварских костей, селяне наделали изгородей вокруг овечьих пастбищ.
-----------------------------
-
-