Страница 29 из 52
— Это и в море водится? — поинтересовалась Зура с отвращением.
— Да, называется «черепахи», — ответил Лин. — Намного меньше. Ладно, я беру этого добряка. Разбирайте, кто больше понравится, а вот Звездочку лучше оставить под груз — может, она и ищет воду, но характер у нее, я смотрю, строптивый.
По мнению Зуры, характером они не особенно отличались друг от друга — упрямы были, что твои камни. Но Лина слушались, и с его помощью им всем удалось навьючится и даже преодолеть первые несколько миль до ночной стоянки почти без потерь. Зурино чувство собственного достоинства (она дважды сорвалась с мягкого кожаного панциря, прежде чем сумела усесться) не в счет.
Закат в пустыне неимоверно красив. Воздух прозрачен и чист на много миль вперед; изломанные линии гор слоями встают на стеклянисто-розовом и голубом небе, а облака тянутся над головой разноцветными клиньями. Еще красивее звездное небо: ему здесь не мешают огни факелов и газовых фонарей, оно мерцает и трепещет бесчисленными звездами от горизонта до горизонта. Только неподвижными темными глыбами висят в этой звездной пустоте летающие острова небесного народа, буде один-другой сюда занесет; но они тоже над пустыней летают редко, предпочитая прибрежные или поречные области, где есть чем поживиться.
Но ночевать под этим небом приятного мало: если днем в пустыне безжалостный жар прожигает до костей, то ночью такой дубак, что зуб на зуб не попадает.
Опытные путешественники стараются делать переходы все-таки по ночам и первую половину дня, а отдыхать днем. Их небольшая группа торопилась, поэтому было решено идти первую ночь, остановиться на ночлег утром и выспаться до вечера; а там уже продолжить путь, сократив дневной отдых до минимума, только чтобы дать передышку зариатам. Люди могли отдохнуть и в седле.
Первую ночь Зуре в седле выспаться не удалось. Может быть, потому, что седло, в котором можно усидеть на широкой спине зариата, совсем не походило на лошадиное, и она чувствовала себя по меньшей мере неустойчиво. Может быть, виновато было беспокойство. Слишком уж гладко как-то складывалась эта поездка. Что, тервириенские маги просто так взяли и отпустили их? Да и остальные, кому планы Лина становились поперек горла… Рыбаки вроде поверили ему. Но если вдруг они встрепенутся, вспомнят об упущенных выгодах…
Война нужна людям, без войны они так же не могут жить, как без самой крови, что течет по их жилам, — вот что твердо знала Зура. Нельзя обмануть естество.
И уж тем более не может обмануть его Лин своими улыбочками и заявлениями, что все это плевое дело, главное — потянуть за нужные ниточки.
Одно Лин точно сказал: проще всего устранить его на подходе к столице.
Ландшафт вокруг, однако, не баловал разнообразием: та же ровная растрескавшаяся почва, те же колючки… Звезды давали очень мало света, но белесая земля слегка мерцала; позже взошла луна, обдав холодным сиянием далекие горы впереди. Если повезет, они будут в предгорьях завтра на закате…
К утру стало совсем холодно, так, что воздух, вылетев изо рта, превращался в пар. Зура даже спрыгнула с зариата и пошла рядом, чтобы согреться. Тиан и Антуан тоже поступили так, а Лин, кажется, совершенно безмятежно заснул в седле и даже не подумал проснуться.
— Эй, — она догнала его зариата и пихнула мага кулаком в бедро. — Если ты заснул, откуда ты знаешь, что мы идем куда надо? Солнца-то нет!
— Зариаты умеют ходить по прямой, — зевнул Лин. — Да и я ведь маг. Я почувствую, если мы собьемся с курса. Не волнуйся.
— А даже если и собьемся, — мечтательно произнес Антуан, — разве это не интереснее: посмотреть новые места?
— Эта пустыня везде одна и та же!
— Не-а, — Антуан захихикал, как подросток. — И море, и пустыня везде разные.
— Эй ты, рыбина, — проговорил Тиан с раздражением, — разве не боишься загнуться от жажды?
— Когда мне это будет грозить, тогда я и начну этого бояться, — пожал плечами Антуан.
Потом луна зашла, и пустыня погрузилась в непроницаемую темноту. Зура, никогда не ходившая этими дорогами, надеялась, что линовское «шестое чувство» их не подведет, потому что ей начинало казаться, будто ходят они по кругу… Эх, надо было учиться ориентироваться по звездам, пока соглашались учить… Над степью-то всегда облака, бесполезно…
Наконец небо с одной стороны начало светлеть, и Зура с удивлением обнаружила, что, во-первых, рассвет по левую руку, как ему и следует быть, во-вторых, что горы на горизонте стали гораздо ближе.
Сама местность тоже изменилась. По обе стороны от путников поднялись высокие скалы, сложенные из слоистых разноцветных пород. Растительности стало больше, кроме колючек появилась жесткая, как бритва, трава и даже крошечные кустики. Это означало, что где-то тут в скалах может быть вода.
— Воды немного, — проговорил Лин охрипшим со сна голосом. — Но где-то здесь должна быть пещера. В ней торговцы раньше останавливались… в некоторые годы рядом бьет источник. А если не бьет, я ему помогу.
Они напились из родника — крошечной струйки, сочившейся между камней, — и расположились в пещере, которая, правда, была больше похожа не на пещеру, а просто на широкий навес. Зариатов привязали у камней возле родника. Пока солнце стояло невысоко, тени им там хватало; потом, сказал Лин, зверей придется переместить.
Тиан занялся приготовлением то ли ужина, то ли завтрака, пока Зура на всякий случай обходила кругом стоянку. Все было тихо, даже слишком. В степи или в лесу обязательно какие-то звуки: хоть мыши в траве шуршат или змеи, над головой кричат птицы. А тут — ничего. И моря не слышно. За прошедшие годы Зура к нему привыкла.
Лин перехватил ее, когда она уже возвращалась в пещеру.
— Не сердись на меня, акай, — сказал он мягко. — Говорил с утра, не подумав.
— Ты — и не подумав? — хмыкнула Зура.
— И правда, не похоже на меня, — Лин сокрушенно покачал головой. — На тех, кто ближе, обращаешь внимания меньше всего, хотя надо бы наоборот… В мое оправдание могу сказать только, что друзей у меня давно уже не было.
— А Антуан? А Майя?
— Да, пожалуй, их я могу назвать друзьями… но слишком по-разному мы думаем. Даже при том, что для своего народа они сущие уникумы… В общем, я не хотел тебя обидеть или намекнуть, что ты плохо справляешься со своими обязанностями.
— Поняла, — кивнула Зура. — Мне тоже не следовало обижаться на такую мелочь. Сама не знаю, почему я так резка была. Может, не выспалась.
— Тогда все в порядке? — Лин смотрел на нее снизу вверх, не только из-за роста, но еще и потому, что Зура стояла на уступе.
Она спрыгнула, чтобы оказаться почти вровень с ним.
— В порядке.
Зура спала плохо, беспокойно, ей все вспоминлася их разговор в Тервирине, перед выходом.
Тем вечером, когда Антуан принес записку, Зура не сразу поняла, что в ней такого страшного.
— Железный корабль? — повторила Зура за Лином, переводя взгляд с него на Антуана и обратно. — Что страшного для морского народа в железном корабле? Ну, жечь его будет сложнее, зато по раскаленному металлу люди тоже не очень-то попрыгают.
— А что ты на меня смотришь, я даже сам там не был, там были девочки Майи, а я только бумажку принес, — Антуан пожал плечами.
— Дело не только и не столько в железном корабле, — нахмурился Лин. — Меня больше пугает эта странная вода, которую они разлили там по скалам. Майя пишет, что она «меняет природу воды на обратную».
— Что это значит?
— У меня есть версия, но я не думаю, что это возможно в больших масштабах… Впрочем, Майя выражается очень неуверенно. У меня складывается впечатление, что она и сама не понимает до конца, она ведь маг огня. Просто отдает дань поэтическому стилю.
— Это она может, — со знанием дела подтвердил Антуан.
— Не думаю, что «научились использовать энергию молний» — это поэтический стиль, — нахмурилась Зура, разглядывая листок с запиской. — Но ведь Майя сама мне доказывала, что водные маги этого не умеют?
— Ну, вызывать-то молнии мы можем — вместе с грозами. Только управлять ими не получается. Может быть, они как-то справились с ними немагическими методами? Не было печали! В любом случае, нужно выступать как можно быстрее.