Жертвы Северной войны

Все это сбивчиво рассказали Альфонсу Тед и сам Рейнолдс, пока они на стареньком грузовичке ехали на его ферму в холмах. Ал, признаться, немного запутался: ему не было понятно, к чему такая секретность. Разве контрабандисты не сделали Эду и Теду новые документы, как обещали?..

— Контрабандисты подозревали… — сказал Тед по-немецки. — Они перевозили что-то из… союза, ну, вы понимаете. То, что им здесь, в Англии, заказали. И когда был взрыв, они заподозрили, что это либо англичане, либо русские.

Ал не мог сказать, что это многое для него прояснило.

— Союз? — спросил он. — В смысле, тот, который на востоке? — за прошедшие несколько недель Ал читал кое-что по политике и географии этого мира, но все еще путался: информации было слишком много. Называть государство по имени он не стал: все равно звучало это почти одинаково. — А при чем тут русские… ах, да.

— О чем это вы? — небрежно спросил Рейнолдс.

— Да так, — ответил Ал так же небрежно. — Парень мне начал кое-что рассказывать, а я напомнил ему, что неприлично говорить на языке в присутствии тех, кто его не понимает.

— Это да, это само собой… Только, Тед, ты учти… и вы, мистер: слово «руссишен» я уж как-нибудь пойму… Это так, между прочим. Меня вся эти ваши дела нисколько не интересуют.

«Ну вот, обидели старика…» — подумал Ал.

Тед сконфуженно замолк.

Дорога петляла между холмов, в распахнутые окна врывался ветер с запахом клевера. Места здесь вообще были красивые. Холмы, даже горы… реки с галечными отмелями. Вроде бы немного похоже на окрестности Ризенбурга — и все-таки совсем не так. И горы ниже, и трава, кажется, не такая зеленая… и вообще, здесь холоднее. Зимой, говорят, заносит так, что не пройти — не проехать. В Ризенбурге такого на памяти Ала не случалось. Может, кто из старожилов и помнил…

Солнце садилось, и Ал подумал, что возвращаться назад придется уже в темноте. Он размышлял над словами Теда. Значит, русские или англичане. Ну что ж, ничего странного в этом нет: контрабандисты, рискнувшие затесаться в шпионские игры между великими державами, должны быть готовы ко всему. Если груз был действительно так важен, не удивительно, что либо советская контрразведка, либо конкурирующая фирма с этой стороны попытались от него избавиться. Либо… либо даже не конкурирующая. Контрабандистам вполне могли дать фальшивку, и уничтожить ее, чтобы замести следы. По крайней мере… нет, Ал на месте безвестного английского чиновника так бы поступить вряд ли смог. Эд — наверное, смог бы. А вот фюрер Мустанг, скажем, смог бы без всяких наверное.

И в связи с этим нет ничего удивительного, что выжившие контрабандисты решили не испытывать судьбу и залечь на дно. Нежелание Эда показываться в больнице тоже вполне понятно… особенно, если его травмы действительно ограничиваются сломанными конечностями. Для брата Ала в этом не было ничего особенного… насколько он — по рассказам Мари и Уэнди — представлял здешнего Эда, для него тоже.

Грузовичок с пофыркиванием и потрескиванием притормозил у небольшого фермерского дома на вершине холма, окруженным типичными для этих краев хозяйственными постройками. Из дома выглянула пожилая женщина. Подслеповато щурясь, она вытирала руки о полосатый передник.

«Похожа на миссис Хитклифф, — подумал Ал. — Мать Бобби и Дэна…»

— Господи! — всплеснула руками миссис Рэйнолдс. — Это еще кто, Джонни?..

— Это мой отчим, тетушка Пеги, — сказал Тед, беря Ала за рукав. — Мистер…

— Эшби, — сказал Ал. — У нас с Тедом разные фамилии.

Он понятия не имел, какая фамилия была написана в фальшивых документах Теда. Им-то мистер Хьюз сразу же по прибытии в Англию выправил новые. Про себя Ал надеялся, что они не запутаются в этой разнообразной лжи. Нет ничего хуже, чем врать несогласованно. Вот хотя бы эти их выкрутасы по поводу отцов-отчимов… Ладно, теперь уже все равно. Можно и переехать. Даже, пожалуй, нужно. И наведаться к мистеру Хьюзу — пусть сделает Эду и Теду новые документы. И Алу заодно. Потому что… потому что теперь, когда нашелся Эдвард, он может поручить все это большое семейство его заботе. А ему надо разыскивать свою семью. Точнее, способ вернуться к ней. И — кто знает?.. Быть может, если у него получится, сумеет вернуться и Альфонс Хайдерих. Конечно, если он жив, и Ал не заменил собой мертвеца.

— Радость-то какая! — всплеснула руками миссис Рейнолдс. — Заходите, выпейте чаю! Я и пудинг испекла! Как чувствовала!

Она поспешила в дом, уверенная, что Ал последует за ней. Естественно, так и получилось.

В кухне, за большим столом, сидел Эд и что-то не то мастерил, не то починял. Ал решил, что это либо разобранный радиоприемник, либо сильно изуродованная газонокосилка… и тут же сообразил, что на маленькой фермой в Норд-Райдинге Йоркшира неоткуда взяться газонокосилке.

«Когда это Эд научился так здорово разбираться в механике? — подумал Ал. — И волосы обрезал…»

Эдвард обернулся ко входу, и лицо его вытянулось, когда он увидел вошедших.

— Эл… — начал он, и проглотил чуть не выскочившую фамилию. — Альфонс! Бог ты мой! Как ты умудрился?..

Сердце Ала пропустило удар, и он с легкой болью понял, что на мгновение подумал о местном Эдварде как о своем брате. Нет, он себя не обманывал… он знал, кто этот человек, он ни на секунду не забывал, что настоящий Эдвард никак не может здесь очутиться… и все-таки. Тут даже не внешнее сходство виновато. Дело не в двойнике, а в нем самом, Але Элрике…

— Никак не умудрился, — сказал он. — Случайно вышло. Мать мистера Хьюза живет в Бердфорде.

Эдвард отложил отвертку, вскочил из-за стола — Ал заметил, что он слегка прихрамывает — и, шагнув к Алу, сделал то, что, наверное, никогда бы не сделал настоящий Эдвард — обнял его.

— Черт, как я рад! — порывисто воскликнул молодой человек, отстранившись. — Я-то уж думал, придется вас черте-знает-как по всей стране разыскивать! Тед уж и писал мистеру Хьюзу, но…

— Мы как раз заодно ездили почту проверить… — подал голос Тед.

— Мистер Хьюз сменил адрес. Мы тоже сначала запутались, — покачал головой Ал.

— А оно вот как вышло! Вот уж точно… — Эд не договорил. — Как Мари? Уэнди? С ними все в порядке?

— С ними все замечательно. Они хорошо держатся. Очень скучают по вас, уж можете определиться, кто по кому скучает больше, — Эд усмехнулся. — Ну что ж, собирайте, что ли, вещи, если у вас есть, что собирать. А то ведь я сказал, что в паб пойду. Если скоро не вернусь, будут волноваться.

— Ну, они, наверное, вас простят, — хмыкнул Рейнолдс довольно. — С таким-то пополнением.

Ал улыбнулся ему в ответ.

— Тед держался молодцом, — сказал Эдвард. — У меня ведь было сотрясение мозга, толком не мог о себе позаботиться. Дня три еле в сознание приходил. Тед сам все организовал, и с Коротышкой Питом договорился… Ну молодец, что скажешь.

— Молодец, — согласился Ал.

— Слушай, пока я свои рубашки в сумку кину… — Эд широко улыбался. — Может, починишь приемник?.. Всего делов-то, пару ламп перепаять.

— Ламп?.. — Ал уставился на него непонимающе, потом кинул взгляд в разверстые внутренности приемника. — Какие лампы?..

— Аааа… — Эд хлопнул себя по лбу с неожиданной злой досадой («Еще одна „не та“ реакция», — отметил Ал). — Ну конечно! Я болван.

Тед удивленно смотрел на них. Ну конечно… мальчик-то сразу очень хорошо отделял своего отца от чужого человека, невесть откуда взявшегося в их жизни. Ему и в голову не могло придти, что взрослые люди способны запутаться в вещах, для подростка очевидных.

— Спасибо вам за все, — Эдвард повернулся к Рейнолдсу и его жене (она уже подошла к мужу и встала рядом… они любовались на встречу гостей, как художник любуется на дело рук своих).

— Пустяки, — сказал Рейнолдс твердо. — Мне приятно думать, что нашему беспутному сынку помогут. Ну, когда он в такой же переплет попадет. И заметьте, я вас не спрашиваю, что у вас за история и при чем тут… — он покосился на жену и досадливо смолк.

«А ведь ему до смерти хочется, чтобы мы ему все рассказали, — подумал Ал. — Хочется. Но мы не расскажем».