Воин (ЛП)

– Пожалуйста, поднимись, дитя.

Девочка повиновалась, а затем вручила Кэт небольшой клочок бумаги:

– Один джентльмен велел передать это вам, ваше высочество.

– Спасибо.

Девочка снова поклонилась и вышла из комнаты.

– Это любовная записка? – взволнованно воскликнула леди Анабет, и все женщины уставились на Катарину так, словно она держала в руках Святой Грааль.

Кэт почему-то не поверилось в это. И кто мог бы послать ей подобное? «Это неприятное послание», – тут же мелькнуло в голове. Но оно расшевелило ее любопытство.

Раскрыв свернутый листок, принцесса еле сдержалась, чтобы не выпучить глаза от удивления.

Записка гласила: «Моя дорогая, встретимся в полночь в саду, и я исполню все твои мечты. Локлан».

Девушке пришлось еще трижды перечитать эти строки, чтобы убедиться, что разум не сыграл с ней злую шутку. Она не могла себе представить, что Локлан способен написать что-то подобное.

Но это было так…

Поэтично. Нежно. Ласково.

В высшей степени не похоже на Мак-Аллистера. Может, это розыгрыш с его стороны? У него действительно странное чувство юмора.

Однако Катарина могла понять его сентиментальное настроение. Если он действительно планировал ее спасти, она была безмерно ему благодарна.

Боже, благослови этого человека! К тому же, это было меньшее, что Локлан мог сделать, ведь Кэт оказалась в затруднительном положении из-за него.

– О чем там говорится? – подалась вперед Анабет, пытаясь прочесть записку.

Катарина улыбнулась, тщательно свернула клочок бумаги и засунула его за корсаж, чтобы ни одна из этих любопытных дам не смогла прочесть, что там написано:

– Все-таки письмо оказалось любовным посланием.

Женщины все, как одна, разинули рты.

– От кого? – спросила миниатюрная блондинка, сидящая рядом с Катариной.

– От тайного воздыхателя.

Глаза Анабет округлились:

– Правда? Как вы думаете, кто это может быть?

– Я голосую за лорда Страйдера, – хихикнула рядом с леди Анабет Люсинда. – Он – самый великолепный любовник.

– Тс-с-с, – Анабет приложила к губам указательный палец. – Леди Ровена вырвет тебе язык, если такое услышит.

– Да, но я ей так завидую, – Люсинда огляделась по сторонам. – И знаю, что я в этом чувстве не одинока.

Все дамы лукаво захихикали.

Кэт поднялась со стула, а женщины между тем начали обсуждать достоинства сражающихся на турнире рыцарей, пытаясь угадать, кто из них мог послать Катарине записку. Сплетницам и невдомек было, что вовсе не один из этих мужчин владеет сердцем принцессы. Похоже, оно бьется лишь для сурового, несгибаемого воина, чей тягучий, вязкий акцент напоминает шотландскую овсянку.

Кэт провела рукой по корсажу, снова нащупала спрятанное там письмо и почувствовала облегчение – впервые с момента препровождения в заключение. Встретившись с Локланом в следующий раз, она обязательно даст понять, как благодарна за его доброту.

Часы, оставшиеся до ужина, тянулись так медленно, что показались Катарине вечностью. Наконец она спустилась в главный зал замка, чтобы принять участие в трапезе. Разумеется, Реджинальд настоял на том, чтобы принцесса сидела отдельно от остальных дворян, за его столом, установленном на помосте. Лишь присутствие леди Ровены делало ситуацию терпимой.

К сожалению, графиня села напротив весьма грубого и громкоголосого английского графа, который все время цедил вино сквозь зубы.

«Если мне суждено выйти за принца, прошу, Господи, только бы у него не было одной из таких привычек!» – подумала про себя Катарина.

Уж лучше перерезать себе вены, чем вытерпеть еще одну трапезу с таким мужланом. Все, что ей оставалось – лишь податься вперед и помахать рукой Ровене.

Вздохнув, Кэт откинулась на спинку стула и стала наблюдать за другими дворянами, трапезничающими за стоящими внизу столами. Музыканты играли плавную мелодию. Слуги входили и выходили. А девушка рассеянно ковыряла еду, обводя зал взглядом в поисках одного-единственного светловолосого воина.

Но его нигде не было видно, и это огорчало Катарину.

Где ты, Локлан?

Вероятно, пока она сидит тут, он планирует ее побег. Им следует быть осторожными, ведь Освальд знает лэрда в лицо и ненавидит его.

Мелькнула мысль: «А может, Локлан забыл меня?» Нет, глупо так думать. Он не поступил бы так жестоко: сперва послать записку, а затем не довести обещанное до конца Ждать для Кэт было еще более мучительно, чем терпеть рядом с собой потягивающего вино мужлана. Она была готова поклясться, что прошло целое десятилетие, пока наконец ужин не завершился. Чтобы освободить место для танцев, слуги начали убирать со столов и сдвигать их в сторону.

Катарина сошла с помоста и направилась к толпящимся дворянам, чтобы отыскать среди них Локлана или Бракена.

– Не желаете ли потанцевать, ваше высочество? – прозвучало за ее спиной.

Принцесса оглянулась через плечо и увидела высокого красивого рыцаря, улыбающегося ей. Он был приблизительно ее возраста, с веселыми голубыми глазами и темными волосами. Вокруг него словно витала атмосфера доброжелательного юмора.

– Да, милорд, благодарю вас, – ответила Кэт.

Дворянин учтиво склонил голову. Опершись на предложенную руку, Катарина направилась с ним в сторону танцующих.

– У вас есть имя, сэр рыцарь? – спросила принцесса, когда их пара вместе с другими занимала позицию для танца.

– Фредерик, ваше высочество. Барон Шантильер.

Кэт никогда не слышала о таком поместье.

– Для меня честь танцевать с вами, милорд.

– А для меня – с вами, ваше высочество.

Катарина церемонно склонила голову, и танец начался. Во время него у новых знакомых не было возможности много разговаривать, потому что приходилось лавировать между другими парами и меняться партнерами. При этом Кэт продолжала всматриваться в толпу в поисках Бракена или Локлана.

Но ее вновь ждало разочарование: даже Саймона здесь не было. Где же они все?

Локлан замер, войдя в зал и увидев танцующих. Вообще-то, лишь одна фигура, самая грациозная из всех, мгновенно и намертво приковала к себе его взгляд.

Каждое движение руки этой дамы, каждый шаг ее ножки были просто песней. Воистину, эта женщина, должно быть, вела свой род от одной из муз, раз обладала таким изрядным талантом. Другого объяснения просто быть не могло.

Но когда Мак-Аллистер заметил, как она улыбается незнакомцу, с которым танцует, его охватила беспричинная ярость. Никого в жизни ему не хотелось убить так сильно, как этого неизвестного.

Прежде чем успел передумать, Локлан уже оказался на другом конце зала и вклинился прямо посреди танца между Катариной и ее партнером.

Девушка подняла на него удивленный взгляд, наконец увидев того, кого разыскивала.

– Вы позволите? – обратился горец к лорду Фредерику.

Тот грациозно отступил.

От выражения неистовой боли на лице шотландца у Кэт перехватило дыхание.

– Ты собираешься со мной танцевать? – спросила она, надеясь немного поднять ему настроение.

– Если так надо.

Огромной неохоты, прозвучавшей в голосе лэрда, оказалось достаточно, чтобы пробудить в девушке сочувствие к нему. Она взяла горца за руку и увела его прочь от танцующих.

Увидев, что Катарина не заставила его танцевать, Мак-Аллистер выдохнул с облегчением:

– Спасибо, что не поставила меня в неловкое положение.

От улыбки девушки у Локлана буквально захватило дух.

– Это самое меньшее, что я могу сделать для человека, который намеревается вызволить меня из той неприятности, в которую я попала.

Не выпуская руки Катарины, горец направился в небольшой сад, расположенный неподалеку:

– Так ты получила мое послание? – спросил он с улыбкой.

– Да, и оно пришло как раз вовремя: я уже находилась на грани помешательства, – Кэт зажмурилась и сделала глубокий вдох. – Спасибо.

Шотландец цокнул языком:

– Ты принимаешь меня за негодяя, который способен оставить тебя наедине с твоим худшим кошмаром после того, как ты меня спасла?