Страница 8 из 14
На Аскерова посыпались уточняющие вопросы. В основном мелочевка, ибо основное сказано, и он, махнув рукой, остановил словесный поток:
- Ша, братва! Все разъяснится походу дела. Это я вам говорю. Машины бросаем, мои ребята доставят их, куда и кому нужно. Если в этом есть какой-то смысл. Аэродром в семидесяти километрах, добираться будем по грунтовкам, окольными путями. На месте окажемся через час. Проверка исключена, обо всем договорено и все оплачено. Поэтому, кто менжуется, может доставать стволы и прятаться не стоит. Наглеть и стрелять из окон в случайных людей не надо – это глупо. Но полицию можно уже не опасаться, служак из области в столицу стягивают. Оружие, о котором я говорил вчера, уже летит на точку, отправил заранее. Все мобильники перед выездом отключить и сдать. Это на совести каждого. Они поедут отдельно от нас. Чего не ясно?
Братва замолчала, даже старый Колыван подчинился, и Шарукан стал снимать с мангала мясо.
Первая порция досталась Вагрину и он подошел к столу, на котором нашлись соусы, приправы и хлеб. А затем появилась жена Шарукана, симпатичная смуглянка Вера, верная женщина, влюбленная в своего мужа и прощающая ему все измены. Она принесла чистые тарелки и три бутылки красного вина. Намечалась отвальная гулянка, и все было как обычно. Серж и Утес вместе. Вепрь и Наемник одиночки. Аллочка Смирнова с каким-то молодым человеком, как выяснилось, новым медиком вместо Арцыбашева, которого выпустят из подвала ближе к вечеру. А Миша Колыван за спиной Шарукана.
Шашлык удался, вино было превосходным и, несмотря на серьезность момента, авторитеты расслабились. Было много шуток и смеха, а попутно обсуждались новости. Что характерно, жен, родственников, детей и любовниц за этот стол не пригласили. Они терпеливо ждали отмашку и она поступила.
Через один час пятнадцать минут, после объяснений, куда именно нужно ехать, Шарукан отдал приказ выдвигаться. «Гвардейцы» разошлись и Вагрин, подойдя к машине, обнаружил, что племянник и любовница, обсуждая какую-то новомодную кинопремьеру, улыбаются и ведут себя непринужденно. Однако, увидев его, они замолчали, и Андрей Иванович поманил пальцем Ивана.
Племянник вышел и он сказал:
- Сейчас выезжаем, надо приготовить оружие.
- Проблемы? – спросил Иван.
- Перестраховываемся. Мало ли что в дороге может случиться.
- Понял.
Вагрины открыли багажник и достали стволы. Старший накинул на плечи кобуру и пристроил в нее пистолет. Младший надел разгрузку и вооружился автоматом, а затем набил карманы снаряженными магазинами и гранатами. Возле других автомобилей происходило то же самое. У кого помповое ружье или «сайга», а у некоторых иностранные «беретты» и новейшие автоматы. И дело даже не в том, что «гвардейцы» кого-то опасались. Просто оружие в руках любого нормального мужчины не только инструмент убийства, но и символ его положения, статуса и уверенности.
Маша, наблюдавшая за действиями Вагриных, которые сдали телефоны охраннику Аскерова, не понимала, что происходит. Поэтому, совершенно естественно, вид оружия заставил ее нервничать, и девушка хотела спросить Андрея Ивановича, в чем дело. Но она не решилась и промолчала. А затем под наблюдением удивленных соседей машины выстроились в колонну и покинули элитный поселок.
Десяток автомобилей выехал на грунтовую дорогу и стал быстро удаляться от столицы. Вокруг мирные пейзажи: лес, домики, мостки и речушки. Автоколонна уверенно приближалась к частному аэродрому, и поводов для беспокойства не было. Совсем. Никаких. Однако Андрей Иванович занервничал. Шестое чувство прошептало ему – «Опасность рядом!» А поскольку он привык доверять своему чутью, то слегка сбавил скорость и пропустил вперед пару машин.
Взгляд старшего Вагрина скользил по кустам и деревьям вдоль обочины. Он надеялся увидеть, откуда ему угрожает беда, и Андрею Ивановичу повезло. Когда до аэродрома оставалось всего три километра, и колонна свернула на узкую дорогу, на взгорке что-то блеснуло.
«Оптика!» - промелькнула в голове Вагрина мысль, и он резко прижался к обочине.
Развернуться нельзя, мало места, и Андрей Иванович, толкнув в бок племянника, прорычал:
- На выход! Живо!
Иван среагировал моментально, без вопросов открыл дверь и вместе с автоматом вывалился наружу. А Андрей Иванович повернулся к Маше и благодаря этому уцелел. Впереди раздался взрыв и неизвестные противники, которые скрывались в зеленке, открыли огонь из автоматов и пулеметов. Они били по передним машинам и по замыкающей, в которой находились Вагрины, и первая очередь прошлась по лобовому стеклу.
«Как-то все чересчур жестко начинается!» - Вагрин увидел, как череп Маши, этого безвинного прекрасного существа, разлетелся на куски и он, повинуясь инстинктам, выскользнул из автомобиля вслед за племянником и скатился с обочины в придорожную канаву.
8
Я заметил беспокойство и нервозность старшего родственника, но не придал этому значения, а затем начался бой.
Скажу честно, я растерялся. Взрыв. Потом стрельба. Ничего не понятно. Однако голос Андрея Ивановича заставил меня покинуть машину и я, сам не понимаю как, оказался под кустом.
Что делать, голова шла кругом, и мое сознание разделилось на две половины. Одна продолжала бояться и хотела вжаться в землю. А другая призывала к действию, ибо – наших бьют. Хотя люди Шарукана со своими семьями и он сам, мне не свои.
- Как ты!? – рядом оказался дядька и в его правой руке был «стечкин».
- Нормально, - отозвался я и в этот момент вспомнил, что у меня тоже есть оружие, поэтому схватился за АКС и дослал в ствол патрон.
- Это хорошо, - стрельба усиливалась и Андрей Иванович, слегка приподнявшись, попытался разглядеть, что происходит на дороге.
- Дядька Андрей, а где Маша? – спросил я.
- Нет ее, - он поморщился. – Погибла.
Девушку было жаль, но горевать, когда идет бой, нельзя, и потому образ Маши мелькнул перед мысленным взором, а затем рассеялся.
- Спецназ… - прошипел родич и добавил: - Сука! Кто же нас сдал!?
Вопрос был риторический и, снова пригнувшись, Андрей Иванович дернул меня за плечо и прошипел:
- Здесь ловить больше нечего. Уходим. Понял меня?
- Да.
- Добро. Держись рядом. Увидишь людей в черной униформе и броне – стреляй без размышлений. На поражение бей.
- Есть!
Мы собрались уходить подальше от грунтовки и плевать на снаряжение, сумки и оружие. К ним не подступиться, а время уходит. Это даже мне, неопытному оболтусу, понятно.
Перекатившись под ближайшее дерево, раскидистую березу, я поднялся. Следом за мной Андрей Иванович. Над головой продолжали посвистывать пули, но они проходили высоко. Непосредственной опасности не было и, уклоняясь от веток, мы побежали. Вот только ушли не далеко.
Стоп! В двухстах метрах от дороги Андрей Иванович резко замер и поднял левый кулак. Он что-то увидел и поднял пистолет, а я, осторожно, словно на охоте, обошел его слева и прислонился к стволу молодого дуба.
Дядька опустился на одно колено и обхватил рукоять пистолета обеими ладонями. А что касательно меня, то я по-прежнему не видел никакой угрозы. Впереди лес. Самый обычный, в Подмосковье таких зеленок между поселками пока еще хватало.
Раздался хруст веток, кто-то ломился через кустарник и стремился скрыться в лесу, а затем раздался окрик:
- Стой, сука! Стрелять буду!
Мелькнула тень, массивный человек перебежал от одного дерева к другому, и прозвучала короткая автоматная очередь.
- А-а-а!!! – беглец закричал и вывалился из-за дерева.
Я его узнал, это был один из людей Шарукана, здоровый мужик с бандитской мордой, которого дядька называл Вепрем. Пули попали ему в ногу и в бок. Его участь была предрешена, убежать он не мог. Вот-вот должны были появиться преследователи, и они появились. Из кустарника выскочили два бойца в черной униформе с нашивками на рукавах, и на спине у каждого надпись – «СПЕЦНАЗ». На голове у преследователей кевларовые шлемы, а глаза прикрыты очками. Вооружены автоматами АКМС, точно такими же, как тот, что мы бросили в машине дядьки, а так же пистолетами и ножами.