Страница 39 из 40
– Ну конечно.
Разумеется, она этого не говорила, но, уверена, сказала бы, если бы не была так возмущена моей вопиющей некомпетентностью.
И тут Док кинулся мне на шею. Я потрясенно застыла в его объятиях.
Никогда не видела Дока таким взволнованным. Это было так на него не похоже, что я не знала, как быть. На несколько неловких секунд я застыла, боясь, что если пошевелюсь, то оцарапаю ему лицо какой-нибудь заклепкой на своей куртке. Но поскольку он и не думал меня отпускать, я в конце концов потянулась и неуверенно похлопала его по плечу.
– Все хорошо, – запинаясь сказала я. – Все будет хорошо.
Док проплакал еще несколько минут. Пока он, крепко вцепившись в мою шею, рыдал у меня на плече, я почувствовала, как в душе растет странное чувство. Что-то вроде желания защитить этого малыша.
Потом он наконец-то отодвинулся от меня и, смущенно вытерев глаза, промямлил:
– Извини.
– Нет проблем, – откликнулась я, хотя, само собой, это было не так.
– Сьюз, можно кое-что тебя спросить?
– Конечно, – ответила я, ожидая, что Док захочет узнать еще что-нибудь о матери.
– Почему от тебя воняет рыбой?
Пару минут спустя я ушла к себе. Меня немного потряхивало, и не только от эмоциональной реакции Дока на доставленное мной сообщение, но и еще кое от чего. Того, о чем я не сказала Доку и не собиралась рассказывать Джессу.
Это касалось момента, когда я обняла Дока, а с другой стороны кровати появилась его мама. Она посмотрела на меня и произнесла:
– Спасибо.
Мама Дока плакала так же сильно, как и ее сынишка. Только ее слезы, вдруг поняла я, были вызваны признательностью и любовью. Мне моментально стало неловко.
Учитывая, что вокруг меня рыдало столько народу, так ли уж странно, что у меня глаза тоже оказались на мокром месте? В смысле, да ладно вам. Я же всего лишь человек.
Но я правда терпеть не могу реветь. Лучше уж порезаться, или вырвать, или еще что-нибудь эдакое. Просто рыдания…
Ну, они хуже всего.
Так что вы понимаете, почему я не могла рассказать обо всем Джессу. Просто это было слишком… личное. Все произошло между Доком, его мамой и мной, и никакими клещами – даже если эти клещи будут в руках чересчур привлекательного призрака, который живет в моей спальне, – из меня нельзя было вытащить правду о том, что случилось.
Оторвав глаза от статьи, в которую слепо пялилась («Как узнать, любит ли вас в тайне парень». Ага, конечно. У меня такой проблемы точно нет), я украдкой глянула на Джесса.
– И все же, – широко улыбнулся он, – должно быть, у тебя сейчас хорошо на душе. Не каждый медиатор может собственноручно остановить убийцу.
Я перевернула еще одну страницу и пробурчала:
– Уж как-нибудь прожила бы без подобной чести. И я остановила его не собственноручно, а с твоей помощью. – Тут я вспомнила, что на самом деле к тому времени как появился Джесс, я уже держала ситуацию под контролем. – Ну, вроде того.
Но это прозвучало как-то невежливо, так что я неохотно добавила:
– Спасибо, что пришел.
– Как же я мог не прийти? Ты меня позвала.
Он где-то отыскал обрывок ленточки и теперь помахивал ею перед носом Гвоздика, который наблюдал за пляшущим концом с таким видом, словно хотел сказать: «Ты что, за идиота меня держишь?»
– М-м-м, я тебя не звала, понятно? Не понимаю, с чего ты это взял.
Джесс посмотрел на меня. Его глаза в лучах заходящего солнца, которые каждый вечер на закате безжалостно заливали мою комнату, были еще темнее, чем обычно.
– Я отчетливо слышал твой зов, Сюзанна.
Я нахмурилась. Все это было немного странно. Сначала миссис Фиске появилась, когда я о ней всего лишь подумала. А потом Джесс сделал то же самое. Вот только, насколько мне известно, я никого из них не звала. Ну да, я думала о них, но не больше.
Черт! Во всей этой ерунде с медиаторством скрывается гораздо больше, чем я подозревала.
– Раз уж мы завели об этом разговор, почему ты просто не сказал мне, что мама Дока называла сына Рыжим?
Джесс бросил на меня озадаченный взгляд.
– Откуда бы я это узнал?
И правда. Об этом я не подумала. Энди с моей мамой купили этот дом – дом Джесса – только прошлым летом. Джесс не мог знать, кем была Синтия. И все же…
Ну что-то же ему было о ней известно.
Призраки. Пойму ли я их когда-нибудь?
– Что сказал священник? – спросил Джесс в очевидной попытке сменить тему. – Я имею в виду, когда ты сообщила ему о Бомонтах.
– Не слишком много. Он довольно крепко обиделся за то, что я сразу не рассказала ему о Маркусе и всем остальном.
Я старательно обошла вниманием тот факт, что отец Ди все еще не оттаял, после того как узнал о существовании Джесса. Падре пообещал, что эту тему мы детально обсудим завтра утром в школе. Жду с нетерпением! Неудивительно, что у меня нелады с геометрией – учитывая, сколько времени я провожу в кабинете директора.
Зазвонил телефон. Я схватила трубку, благодарная за возможность прекратить лгать Джессу.
– Алло?
Джесс послал мне кислый взгляд. Он настаивал, что телефон – одно из современных удобств, без которых он спокойно мог бы обойтись. Вторым было телевидение. Хотя, по-моему, против клипов Мадонны он ничего не имел против.
– Сью?
Я моргнула. Это был Тэд.
– О, привет.
– Э-э, это я, Тэд.
Не спрашивайте, как этот мальчик и парень, избежавший наказания за огромное количество преступлений, могли иметь одинаковый набор генов. Я и сама не понимаю.
Закатив глаза, я бросила «Вог» на пол, взяла письмо Джины и начала его перечитывать.
– Я знаю, что это ты, Тэд. Как твой папа?
– Э-э… Вообще-то гораздо лучше, – ответил он. – Судя по всему, кто-то давал ему какие-то препараты – отец считал, что это лекарства, – и они вроде как оказывали на него галюциногенный эффект. Оказывается, доктора полагают, что именно таблетки могли влиять на папу, заставляя его думать, что он… ну тот, кем он себя считал.
– Правда?
«Чувиха, – писала Джина своим размашистым почерком с кучей петелек на концах букв, – похоже, я таки отправляюсь на Запад, чтобы встретиться с тобой! У тебя клевая мама! Как и твой новый отчим. Жду не дождусь, когда увижу твоих новых братишек. Не могут они быть такими ужасными, как ты их описываешь».
Спорим?
– Ага. Так что они собираются, ну знаешь, немного подержать его в клинике и подвергнуть детоксикации. Они надеются, что как только эта гадость – чем бы она ни была – выйдет из организма, он снова станет самим собой.
– Ух ты, Тэд, это же здорово!
– Ага. Вот только это займет какое-то время, потому что, я так понял, он принимал эти препараты, с тех пор как умерла мама. Мне кажется… ну, я никому не говорил, но не удивлюсь, если выяснится, что этими таблетками папу пичкал дядя Маркус. Не то чтобы он хотел навредить отцу или что-то в этом роде…
Ну да, конечно. Маркус совершенно не хотел навредить твоему отцу. Он просто пытался получить контроль над «Бомонт Индастриз».
И добился своей цели.
– Мне кажется, он действительно считал, что таким образом поддерживает папу. После смерти мамы тот был не в себе. Уверен, дядя Маркус просто пытался ему помочь.
Точно так же, как пытался помочь тебе, Тэд, когда вырубил ударом рукоятки пистолета по голове и сменил твои джинсы на плавки. Я поняла, что Тэд по-прежнему напрочь отказывается признавать факты.
– Как бы то ни было, я просто хотел… э-э… поблагодарить. Я имею в виду, за то, что ты ничего не стала рассказывать о дяде копам. В смысле, мы же, наверное, должны были рассказать, так? Но он, похоже, сбежал, а вся эта история вроде как плохо бы отразилась, ну ты понимаешь, на папином бизнесе…
Как по мне, этот разговор становился слишком странным. Я вернулась к повышающему настроение письму Джины.
«Так что мне с собой везти? В смысле, из одежды. Я отхватила просто отпадные брючки от «Миу Миу», в «Файлин» [31] их выкинули по скидке, всего за двадцать баксов. Но у вас там, наверное, такая же жара, как в «Спасателях Малибу»? А брючки шерстяные. Да, и еще, лучше бы тебе получить для нас приглашения на какие-нибудь убойные вечеринки, пока я буду там, поскольку я только что заплела новые дрэды, и должна тебе сказать, подруга, я выгляжу ФАНТАСТИЧЕСКИ. Мне их Шона заплетала и взамен потребовала всего лишь доллар. Мне, конечно, придется понянчиться в эту субботу с ее вонючим братишкой, но какая разница? Оно того стоило».
[31] «Файлин» – сеть универмагов.