Страница 15 из 23
Воля состоит не в том, чтобы не плакать, а в том, чтобы и плача шагать дальше. Даже когда
хочется скрипеть зубами, научись говорить: «У меня всё хорошо». Но только при этом улыбайся и
… не скрипи зубами.
Прав – не прав
Я еду на автомобиле. Слева на меня несётся какой-то лихач. Если он не притормозит, то
врежется в меня. И будет не прав. Но что мне от правоты перед дураком? И тогда притормаживаю
я. Конечно, быть в жизни правым неплохо, но остаться не пострадавшим умнее.
Самое затратное время
Быстрее всего стареют в… молодости, когда молодости и здоровья так много, что человеку и
мысли не приходит о правильном «пользовании» ими. Правильно говорят: «Береги платье
снову…».
Всё относительно
Сорокалетнему здоровому и жизнерадостному миллиардеру предложили год жизни в обмен на
все его деньги. Он над этим только посмеялся. А узнав, что не излечим, готов был отдать свои
миллиарды и за три дня здоровой жизни.
Свойство красоты
Женская красота нивелирует, засвечивает возраст. Красивая женщина всегда кажется
моложе.
Метафоры.
И анекдотом можно спасти
Доказывая свою правоту, мы часто цитируем стихотворные строчки, крылатые выражения,
пословицы, рассказываем притчи. Но анекдот здесь вне конкурса. Из всех категорий анекдотов,
типа военных или про поручика Ржевского, я выделил бы особую «гвардейскую» группу – группу
поучительных анекдотов.
К примеру, такой случай. Между моими родителями всю жизнь продолжался один нелепый спор.
Отец любил густой чай, а мама всю жизнь заваривала прозрачный. Конечно, она понимала
желание отца, но не могла не экономить по чисто крестьянской привычке. Для отца же было
непостижимо: как это она за многие годы не уяснит его простого желания? Однажды после их
очередной, усталой и даже привычной ссоры я рассказал маме тот знаменитый анекдот, который,
наверняка, знают все.
Умирает старый еврей. Все родные собрались вокруг. Видят, что он уже вот-вот отойдёт.
– Послушай, Мойша, – говорят ему, – ты один в нашей семье умел так вкусно заваривать чай.
Сейчас ты уже на пути к нашим праотцам, так не уноси же этот секрет с собой.
Мойша молчит. Все видят, что ему становится ещё хуже. Его умоляют снова и снова. Мойша
непреклонен. Наконец, видя, что ему остаются мгновенья, все падают пред ним на колени.
– Открой секрет!
Мойша отыскивает взглядом самого молодого из окружавших, еле заметным движением головы
приглашает наклониться и в самое ухо шепчет «секрет»:
– Жиды, не жалейте заварки…
Мама над этим анекдотом смеялась до слез.
В следующий раз я был у родителей месяца через три и удивился, что мама заваривает густой
чай.
– Что это с тобой? – спросил я.
– Да я теперь всё время, как только завариваю чай, сразу вспоминаю: «жиды, не жалейте
заварки», – со смехом ответила она.
Вот так-то! А ведь отец столько лет ворчал понапрасну…
Кит и Нерпа
В океане жил большой синий Кит. И большой океан казался Киту его жизнью. Он ходил по
жизни-океану куда хотел и когда хотел. Владением Кита были и моря, и заливы. Заливы большие и
маленькие.
Однажды, зайдя в одну красивую голубую бухту, Кит познакомился и подружился с Нерпой. Они
вместе ловили рыбу, играли в тёплой ласковой воде. Нерпа очень гордилась тем, что у неё
появился такой большой, сильный друг. Однако прошло время и Кит сказал:
– Мне пора уходить. Здесь уже не хватает пищи, чтобы я мог прокормиться.
– А как же я? – с обидой спросила Нерпа.
– Поплывём вместе, – пригласил её Кит, – в океане так много интересного, там такие
необъятные просторы.
– Но я не могу постоянно находиться в океане, – сказала Нерпа, – без берега мне нельзя. Хотя
мне так хочется увидеть твой океан.
– Что ж, – сказал Кит, – твой дом – залив, а мой дом – океан. Мой дом огромен, твой дом совсем
маленький, но наша дружба от этого не уменьшится. Жди меня, и когда я приплыву, то расскажу
тебе много нового о нашем океане.
Счастье
Поймал мужик золотую рыбку.
– Хочу, – говорит, – чтобы в мою жизнь счастье пришло.
– Но что ты понимаешь под счастьем? – спрашивает умная рыбка.
– А это когда жизнь – сплошной праздник. Надоели серые будни.
Что ж, заказано – сделано. И обрушилась на мужика сплошная удача, уважение, почёт. Все его
любят, всюду приглашают, угощают, поят вином, пивом и квасом. А что дома творится! Каждый
день уже с утра музыка гремит, как когда-то на Первое мая, каждый день Дед Мороз приходит и
апельсины дарит. Ежедневно с утра день рождения отмечается, а после обеда приглашают на
демонстрацию или на пикник.
В первый день мужик блаженствовал. Во второй радовался. Радовался и в третий день, но уже
не так. В четвёртый загрустил прямо среди веселья. В пятый хотел из дому улизнуть, вышел на
улицу, а там ярмарка с качелями, клоунами и салютом, с блинами и галушками. И так изо дня в
день…
Хватило мужика недели на две. Приполз на берег моря – опухший от вина, разбухший от пива,
оглохший от музыки, ослепший от света. Упал на колени и молит рыбку вернуть ему прежние
серые будни.
– Будь по-твоему, – усмехнувшись, отвечала умная рыбка.
И тут же смолкла музыка, утихли литавры, разбежались клоуны, опали гроздья салюта, улетели
в небо разноцветные пузыри.
«Тихо-то как, хорошо-то как, – думает человек. – Праздник это, конечно, здорово, только
счастьем-то он становится тогда, когда бывает не часто, когда его не хватает, когда его с
нетерпением ждёшь».
Ревность
В одном лесу была красивая Полянка, поросшая ромашками. Ничему она так не радовалась,
как приходу своей подружки – синей Тучки. Тучка всякий раз очень щедро поливала Полянку,
ромашки после этого поднимали головки и бодро смотрели на мир. Иногда Тучка поливала Полянку
с громом, с высверками молний, и Полянка принимала это как выражение любви и дружеских
чувств.
Но однажды Полянка задумалась: а ведь Тучка-то бывает не только у неё. Она поливает и лес,
и речку, и большие пашни, и обширные сенокосы, и другие полянки. Ей показалось это обидным и
унизительным.
– Если ты меня любишь, – сказала Полянка, – то почему бы тебе не поливать лишь меня одну?
И почему бы со мной не бывать тебе почаще?
Добрая тучка не стала расстраивать подругу и надолго, изнывая от жары, зависла недалеко от
неё. Но вот от знойного солнца на Поляне поникли и трава, и ромашки.
– Ну, что ж ты меня не поливаешь?! – упрекнула Полянка подружку. – Блесни молнией,
громыхни громом, омой и освежи меня, как обычно.
Тучка попыталась это сделать, но у неё не вышло ни сверкнуть, ни громыхнуть. Упало вниз
лишь несколько маленьких капелек.
– Разве ты меня уже не любишь? – воскликнула Полянка.
– Люблю, – ответила Тучка, – хотя уже не так, как раньше. Просто у меня нет сил ни на гром, ни
на молнию, ни на дождь, ведь теперь меня ничто не питает.
Каб и Аб
Оказывается, каждое дело – это как город со своими почётными и рядовыми жителями. Явились
как-то в город ложкарей два соискателя. Прошли под воротами, вышли на площадь, выложили на
столы свои ложки для показа. Подошли мастера, подмастерья, жители города и гости.
– Н-да-а… – только и сказали они, посмотрев.
– Так я бы сделал хорошо, – оправдывается первый соискатель, – да материал оказался не тот.
– А я бы сделал ещё лучше, – добавляет второй, – да времени не хватило.
– Кабы, да абы, – сказал кто-то, и все разошлись.
Так и окрестили их: «Каб» и «Аб». Присмотрелись Каб и Аб к городу: чудно здесь живут. Тот, кто
хорошие ложки делает, почёт имеет и хороший дом в центре, а кто в подмастерьях ходит – ближе к
городской стене жмётся. Попробовали Каб и Аб ещё несколько ложек смастерить, да показать.