Посредник

Я знал, куда лежал дальнейший мой путь, поэтому налегал на педали, внимательно поглядывая на дорогу впереди. Тот лес, по которому я двигался вчера, и сегодня полдня до боя на мосту, похоже подходил к концу, деревья начали расступаться и впереди отчётливо был виден просвет опушки.

Винтовка у меня была за спиной у сидора. Понятно, что немцы, если меня возьмут, могут мне эту винтовку в одно место сунуть, снайперов они не любили, поэтому я активно крутил головой, чтобы не вылететь на них. Пока получалось, дорога была странно пуста, хотя звук множества моторов слышно было отчётливо, причём этот шум движущейся колонны заметно приближался. Уж не та ли эта группа то должна была захватить мост и помочь диверсантам? Не знаю пока, не скажу.

Кобрин оставался километрах в тридцати от меня по правую руку, но скорости я не снижал. Когда впереди показалась та опушка, и звук моторов стал отчётливо слышно, я покинул седло велосипеда и, толкая его за руль, повёл прочь от дороги. Мне эта встреча была ни к чему. Как я уже говорил, путь мой лежал в Брест, я хотел хотя бы краем глаза посмотреть, как там воюют наши парни, если будет возможность то хоть чем-то помочь, и одна идея у меня уже была. Однако сначала я собирался посетить место расположения двух арамейских аэродромов. Наверняка там уже побывали немцы, но я надеялся найти для себя уцелевшую машину. Да-да, я про «У-2». А аэродромов на моём пути имеется два, так что я был весь в надеждах.

Я успел удалиться вглубь редкого леса метров на триста, когда на дороге мелькнуло несколько мотоциклов и туша бронетранспортёра передовой группы, почти сразу за ними пошли танки, бронетранспортёры и грузовики.

— Опоздали голубчики, — хмыкнул я и продолжил движение.

Наконец я разглядел первых окруженцев. Прячась в пшенице раскинувшегося перед опушкой леса поля, к нему двигалась довольно большая группа бойцов и командиров. Я насчитал человек шестьдесят, многие вооружены, но далеко не все. Некоторые были в робах техников. С учётом того что до ближайшего военного аэродрома было двенадцать километров, это было не удивительно, как бы это не были остатки БАО, с присоединившимися к ним немногочисленными группами стрелков.

Опустив бинокль, я задумчиво цыкнул зубом. Судя по направлению движения окруженцев, в лес они войдут метрах в трёхстах от меня. Идея что недавно пришла мне в голову была неплохой, да что сказать отличной. Мне нужен лишь доброволец. Опытный, знающий все местные летательные аппараты доброволец-техник и я надеялся найти его в этой группе. Вот только как мне уговорить его пойти с собой? Кто будет слушать четырнадцатилетнего пацана? Вот именно что никто, пошлют куда подальше и пойдут дальше. Но попытка не пытка, если не получиться, справлюсь сам, без помощи.

Устремившись вниз, прибирая руками и ногами по веткам, я спрыгнул на землю и, оставив велосипед прислонённым к дереву, снял с себя всё лишне, чтобы походить на простого паренька, и побежал на перехват окруженцев.

Шли те, сторожась, но без головных и боковых дозоров, видимо и не подозревали, что так можно делать, науку движения по вражеской территории им явно никто не преподавал. Ничего, немцы научат. Кто тут командир я определил ещё когда сидел на дереве, лётный капитан тут командовал, поэтому подождав когда основная масса пройдёт, вышел из-за дерева и подошёл к нему.

— Доброго дня вам, — сказал я.

— Ты тут откуда?!.. — выпучил тот глаза. — Ты как сюда попал?!

Понять его можно, вокруг только знакомые ему бойцы, а тут раз паренёк в гражданке, смотрит на него невинным взглядом зелёных глаз.

— С учётом того как выдвигаетесь, меня всё больше и больше удивляет как немцы вас всё ещё не перехватили, — хмыкнул я, показав кривую улыбку.

— Да тут кругом немцы! — взвился истерично капитан.

Кстати, судя по нашивкам, он оказался старшим политруком, то есть служил по политчасти, а не был кадровым командиром. Но всё же кант на пилотке и петлицы у него были голубыми, да и эмблемы летунов имелись.

— Где головной дозор, где боковые дозоры? Стадо, а не подразделение Красной Армии, — стал я отчитывать политрука, а заметив, что он начал открывать рот, возмущённо глядя на меня, добавил уже нужную информацию. — Мост впереди взорван, придётся переправляться. Вы сейчас как раз двигаетесь по ничейной земле, наши уже отброшены, лишь группы окруженцев вроде вас, да и немцы стали появляться, двигаясь по дорогам.

Закончив, я осмотрел собравшихся вокруг окруженцев, некоторые были ранены, значит, я не ошибся, разглядывая их с дерева, были повязки на нескольких красноармейцах.

— Когда же наши их остановят? — тоскливо спросил один из бойцов, на что я громко рассмеялся.

— Это произойдёт не скоро. Вы ведь авиатор? Тогда можете себе представить, что после нескольких налётов вы лишились всей приграничной авиации и отражать налёты вам теперь практически нечем. Немцы бомбят походных армейские колонны, склады и технику. Приграничные войска разбиты и рассеяны, так что надежда на войска второго эшелона, но я бы на них не надеялся, отступать вам придётся долго. Нужно вернуть господство в воздухе, без него воевать очень проблематично, думаю, вы в этом уже убедились.

— Ты кто? — прямо спросил политрук. А я думал, что он попытается заткнуть мне рот отповедью, но видимо начало войны что-то перевернуло в нём, и никаких газетных цитат о малой крови на чужой территории я не услышал.

— Диверсант, профессиональный диверсант. У меня экзамены в училище по полевому ориентированию. Должен был на третий курс перейти, а тут война. Вот и развлекаюсь. Кстати, тот мост я взорвал, его немецкие диверсанты почти захватили, перебив охрану, пришлось повоевать.

Вокруг раздался гул голосов, но смолк, когда я поднял руку.

— Прежде чем расстаться я вас кое-чему научу. Двигайтесь по тылам противника только по нехоженым тропам, не выходя на дороги, на дороги можно выходить только в одном случае, чтобы пересечь их и делать это лучше ночью. К местным жителям не ходите. Они рады немцу и сдадут вас, в большинстве случаев конечно, ну или в спину выстрелят. Дальше, добывайте еду сами, в лесах, полях, ну или отбив у немцев, пересекайте реки вплавь и подручными средствами и, игнорируя броды и мосты, там будут засады. Только в этом случае у вас есть шанс живыми дойти до наших. Теперь по немцам и тем, кто подумывает, что в плену неплохо. Ошибаетесь, я уже общался с теми, кто попал к ним в плен и бежал. Есть и такие. Первое, раненых в плен они не берут, добивают на месте, на корм шла брюква сваренная на воде, ничего больше, рацион только один, ну и лагеря под открытом небом. Никаких бараков, спать на земле, ходить под себя, так как туалетов не предусмотрено, на любые волнения, огонь из пулемётов на поражение с вышек. Я взял в плен одного лейтенанта тыловой дивизии и тот сознался, что на такой объём пленных они не рассчитывали и кормить их просто не чем. Запасы быстро тают. Поэтому сверху пришёл приказ, пленных уничтожать, кого травить, кого расстреливать. Уже появились расстрельные команды и это на второй день войны.

Когда я умолк, обводя взглядом стоявших вокруг бойцов, кто-то глухо выругался. Первым пришёл в себя буквально раздавленный политрук:

— И что же нам делать?

— Идти к своим конечно же, — пожал я плечами. — Как я описывал идти. Но можно при этом устраивать диверсии на дорогах. Например, техника у немцев вся на бензине включая танки, а они перевозят горючее на броне в канистрах. Один выстрел зажигательной пулей и костёр. Стреляйте в водителей машин, убивайте их. Колонна встанет, на полчаса-час, но это время для наших отступающих войск, чтобы занять и подготовить позиции к бою. Стреляйте в танкистов, плевать на танки, чтобы подготовить опытного танкиста на это нужно много времени, а простого пехотинца за рычаги не посадишь. Пока вы будете двигаться по тылам немцев, устраивайте засады на небольшие группы, используйте захваченную технику и вооружение, особенно для засад их скорострельные пулемёты хороши. Это я про «МГ-34». Ваша задача не погибнуть зря, а выбить у немцев как можно больше личного состава. На пехоту особо внимания не обращайте, главное военные специалисты во всех областях…