Страница 3 из 37
– С ума сойти! ГАИ, ЗЭПП, ППС – понятно. Ну, а сыщик зачем?
Не ко мне вопрос…
– Не к тебе, ладно… А ты скажи, сам доволен своим ОУР?
– Вполне.
– Вот как? Ну-ну…
Цимбал, положив трубу, стал ждать. Такой звонок не ходит в одиночку. Верно, тарабанит снова…
– Человек тебе звонил только что…
– Да, только что…
– Давай без шуток Сиди, жди на месте. Подъедет Давидович, посвяти его в курс дела по триаде: ЯМЗ*(* Ярославский моторостроительный) – Золотоноша – Кременчуг. Договорились?
– Да.
***
– Вовремя приехал! – объявил, выйдя из машины, Давидович, – Пришел сказать тебе, майор, что время – перерыв. Пора обедать! – постучал по циферблату новеньких часов.
– Согласен.
– Так давай, веди в кафе!
Обедали в отдельном кабинетике, без посторонних.
– Шеф звонил? – заговорил о деле Давидович.
– Да. Вот знать бы, чей запрос…
– Так полагаю, Альфреда.
– Жаль. Темненькое дело.
– Брось! У Меркюри по документам все в порядке, так?
– Да, так. Лицензия на вывоз сахара имеется. За подписью, печатью…
– Ну а какого черта сорок тонн изъято? Что, ошибка?
– Нет.
– Но документы же в порядке: подписи, печати и договора? А документ – вердикт закона. Самоуправство, Цимбал!
– Не самоуправство. Вердикт – вердиктом, но у Закона есть слуга…
Давидович потряс головой:
– Объясни для простого ума, майор…
– Фирма, известная Вам – «Меркюри Глоб Юкрейн ltd» – рука спасителя для Кременчугского автозавода. Поставляет дизели, без которых автозавод не может выкатить свои тягачи с конвейера. Дизели из-за границы – Россия: Ярославский моторостроительный завод. Оплата – бартер. Ярославцы согласны дать КрАЗу моторы, в обмен на валюту, то есть, – чистый и белый, наш украинский сахар.
Давидович нетерпеливо мотнул головой…– Понятно! – вспылил Давидович, – Коньяк перегрели, майор!
– Виноват… – вздохнул Цимбал и, как прощаясь с миром, в котором недавно была справедливость, опрокинул рюмку.
– О-о! – опустошив свою рюмку, хрюкнул от удовольствия Давидович.
– А «Меркюри Глоб Юкрейн ltd», – продолжал майор Цимбал, которому коньяк показался горьким, – нашел возможность поставить моторы, в обмен на сахар. Заключил договор и добился лицензии.
– Так значит, они же герои – «Меркюри Глоб Юкрейн ltd»
– Ну, довольны все. КрАЗ получил моторы; россияне – сахар; а Меркюри – законную прибыль.
– Так за что же теперь, на твоем посту, они так жестоко наказаны? Что мы творим? Беспредел?
– Не беспредел. Все проверено. Наш оперативник ездил на КрАЗ и на сахарный завод. Нарисовалась картина: КрАЗ. получил четыре дизеля. Четыре и просил.
– Ну?
– КАМАЗом сахара рассчитались. Одним. А сахар возит и до сих пор.
– КАМАЗами?
– Ну, да, не «Жигулями» …
– То есть, хочешь сказать?
– Да, левый сахар. Бартер тут ни при чем.
– Левый? – нахмурился Давидович.
– Да. И десятки, скорей всего, сотни тонн. Не говорю о громадной прибыли Меркюри. – это не прибыль. Поскольку лицензирование – прерогатива государства, прибыль Меркюри – это хищение государственных средств, в особо крупных размерах.
Давидович хмурился, и сам того не замечая, грел коньяк во взвешенной ладони.
– Это что, все тот твой опер раскопал?
– Не только раскопал, и закрепил документально.
– И кто просил?
– Что значит, кто просил?
– Но, я так понял, к документам здесь, на посту, претензий не было?
– Не было. Лицензия в порядке, с мокрыми печатями, к ней договор. Да все как надо.
– Вот видишь? поднял рюмку Давидович, – Видишь сам: нет опера – претензий нет. Давай-ка за отсутствие проблем!
Выпив за отсутствие, он пояснил:
– Категорически проблем быть не должно! Меркюри – под патронатом Большого Степана. Под тесным, я скажу, патронатом! Теперь ты понимаешь, в чьем глазу– соринка, этот твой ОУР? Подумай, что-нибудь придумай, а изъятое верни. На пользу оперу тому же, и себе…
– Ты знаешь, каким образом вернуть? Материал на стадии, в которой поломать его нельзя. Придумай сам, может, и меня научишь.
Стремительно раскручивались вихри девяностых. Год назад, Потемкин, Цымбал, были бы героями, в державную казну вернулись бы украденные деньги. А теперь? Теперь что-то не плачет по украденным деньгам державная казна, или самой. Державы нет?
Сорняк прет изо всех щелей. Коварные ростки асфальт ломают, а не то что нравы и людские судьбы…
– А это – не моя проблема! – остатки коньяка разлил по рюмкам Давидович. – Сам решай. Сам виноват, что не следил за операми!
Виталик
Виталик потянулся к пачке сигарет, неуверенно, в тяжелых мыслях, прикурил.
– И дальше так пойдет, про «Мальборо» забудешь. На «Ватру»* (*Дешевые сигареты без фильтра) перейдешь, Виталик.
– Безвыходных позиций, – надеется Виталик, – не бывает…
– Ты же вчера еще работал в той системе, ты повадки знаешь, тебя помнят – и только потому ты мне, Виталик, нужен. Сорок тонн изъято – твой прокол! А кто ответит?
– Не я, – несмело возразил Виталик, – готовлю документы…
– Но, Мальборо кто курит? Чего ради? За документы с тебя спроса нет. Да ты, я вижу, в перестройке не участвовал? А все решают люди. «Человеческий – как Горбачев указывал нам, фактор! Ищи людей, купи – когда купить имеет смысл. Договорись, а если надо – устраняй!
Ледок скользнул под сердцем с таких слов. Как может он так запросто сказать: «А надо – устраняй!»
– Виталик, действуй!
Застыв монументально, с прищуром в глазах, шеф поднял трубку. Набрал номер и, дождавшись, коротко сказал:
– Про эти сорок тонн, забудь! Ушли. Куда? Да в трещину козе! Достанешь?
«В трещину козе!» – Виталик чуть не рассмеялся.
***
«Специально так делают, что ли?» – подумал инспектор, увидев, уже не впервые, что лобовые стекла иномарок, наклонены так, что всегда «бликуют». Поэтому за ними лиц не видно. И поднял жезл.
Он козырнул и выкатил к губам заученную фразу, но голос, громкий и веселый, доложил:
– Инспектор ДПС старший лейтенант Гапченко! Добрый день.
– Ты что ли? – удивился инспектор.
– Как видишь.
– А чего кричишь?
– Да ты фамилию не произносишь, а съедаешь вслух. Тебя б не знал, так и не знал бы, кто ты – Гапченко. Лапченко, Тапченко… Апченко – тут вариантов! Ну, как дела?
– Ничего. Ты, я слышал…
– Да, я завязал и перешел в коммерцию…
– Там лучше?
– Что ты, небо и земля! Намного лучше.
– А коммерческий риск?
– Шарабан не пустой – справишься с риском и можешь пить шампанское, виски. Ты пробовал виски?
– Ну, да. Самогон – то же самое!
– Лапоть ты, не разбираешься!
– Черт с ним. А ты куда?
– В Стрелецкое.
– В дурку?
– Да нет, по делам.
– С дураками бизнес?
– Ну, там же не только больница, не все – дураки.
– Может быть. А в коммерции чем тебе лучше?
– К примеру?
– Ну, да, к примеру.
– Что ты куришь?
– «Магну»
– Ничего так, «Магна»?
– Нормально.
– А я – «Мальборо»! Разница есть? Ну, давай!
«Тапченко… Лапченко… – перебрал, глядя в след, инспектор, – а на фига им моя фамилия? Но, «Мальборо», – прав он – не «Магна»!»
***
– Давайте знакомиться, я – Виталик! – протянул он руку.
Директор ОПХ* (*Опытно-производственное хозяйство) посмотрел и, подумав: «Чего бы и нет?», пожал протянутую руку:
– Иван Сергеевич!
Пришедший был похож на проходимца, да что в этом плохого, когда и без того уже, все совершенно плохо? Хуже не бывает… Но, проходимцы суетятся, и что-то, как-то, в этой суете, может перепасть и стороне случайно. Директор, прошедший школу Перестройки, это знал, и поодаль случайной стороны держаться, попросту не видел смысла.