Страница 12 из 21
Хотя даже в этом варианте Япония все равно проигрывала бы войну. Просто потому, что США могли позволить себе потерять еще два, три авианосца — введя в строй в течение ближайшего года еще десять (а с массовой передлкой из крейсеров «Кливленд», и все тридцать), аналогично и по кораблям других классов. А вот для японской промышленности такой темп был абсолютно недостижим! И, рано или поздно — «когда у одной из сторон пятикратный перевес в кораблях, и десятикратный в палубной авиации, говорить о военно — морском искусстве неприлично».
Но сейчас Одзава просто не знал, что делать! Налет пусть даже большого числа и превосходящего качества самолетов был все же знакомой проблемой, с которой можно бороться. Но что делать с подводным демоном, превосходящим обычные субмарины настолько же, как линкор «Ямато» превосходит паровые фрегаты командора Перри? Лишь убегать, потому что наши жизни, и корабли, еще будут нужны Японии! Бежать на север, от своих баз — потому что демон оказался позади!
У немцев, «Шарнхорст» в сорок третьем спасся, удирая на тридцати узлах — демон сожрал лишь отставший и потерявший ход эсминец. Но «Исе» не мог развить свыше двадцати пяти, а авианосец «Дзуньо», переделанный из пассажирского лайнера, едва мог держать двадцать четыре, и отставал! И нельзя идти противолодочным зигзагом, чтобы не замедлять движение, и акустика эсминцев ничего не слышит на таком ходу. А потому, мы узнаем, гонится ли демон за нами, лишь когда он еще кого‑то потопит!
Прошло уже три часа, наступили сумерки. И вдруг взорвался «Дзуньо», два попадания, ближе к корме, авианосец потерял ход! И ничего нельзя сделать — лишь передать «Тачибана» и «Симуре» остаться с подбитым, охранять, а при необходимости снять команду. Было бы слишком самонадеянно думать, что два эскортника смогут справиться с демоном — хорошо, если они заставят его, решившего добить жертву, повозиться чуть дольше.
Подводная лодка Н-3. Ночь на 23 июня 1945.
Командир, капитан 3 ранга Бочаров, рассматривал в перископ неподвижную цель. Все ж достали мы самурая, на самом пределе! Штаб флота вовремя передал информацию, и лодка успела занять позицию, на предполагаемом пути японской эскадры — но как оказалось, все же чуть в стороне. И будь у нас Щ-407, которой Бочаров командовал на Балтфлоте, ушел бы враг невредимым — но возможность рвануть под водой шестнадцатиузловым ходом значит очень много, особенно когда акустик уже уверенно дает пеленг, и по его смещению можно судить, пройдет ли цель в пределах досягаемости торпед.
И все равно, стреляли уже позади траверза цели, фактически вдогон. Четыре торпеды, надо думать, утонули по исчерпании дальности хода — но две все же успели поразить врага, опознанного как тяжелый авианосец. Странно, что японцы продолжили следовать своим курсом, оставив со столь ценным кораблем всего два эсминца! Спешили куда‑то, имея важное задание? Ну, мы не торопимся никуда, подранок от нас не уйдет. А прочими заняться — тоже есть кому!
Поднять антенну (можно было радиобуй выпустить, но зачем терять ценный инвентарь?), сообщить в штаб. И начинается охота. Японской авиации можно не бояться, вон как сел этот на корму, хрен с его палубы взлетишь и сядешь! Эсминцы ходят кругами, ну что ж, тем хуже для вас! Взгляд на планшет — вот в эту точку выйти и ждать. Командир БЧ-3 — подготовить две торпеды на кильватер, вправо, и четыре обычные, прямоходные. Если все рассчитали правильно, то эсминец должен пройти в восьми- двенадцати кабельтовых перед нами, ну а второй будет в это время по другую сторону прикрываемого объекта от нас!
Не ошиблись. Пуск двумя. Поворачивает, что‑то услышал — но поздно, не увернется уже! Есть, хотя только одна попала — но для эсминца этого достаточно для полной потери боеспособности. Нам он уже не интересен, вперед, пока второй не может вмешаться! Ну вот, условия стрельбы идеальные — большая неподвижная цель, бортом, дистанция 20, можно еще сократить. Так, второй эскортник выскочил, идет на нас, ну и пес с ним! Доклад из торпедного — первый и второй успели перезарядить, так что у нас шесть в залпе. Отставить — по авианосцу четырьмя, как приказано, а вот слабо сделать дуплет? Четыре ушли, доворот, эсминец на контркурсе, лоб в лоб — дистанция 10, пуск двумя! И отворот, и на глубину, ход полный! Да, «немка» не «щука» намного резвей!
Взрыв — по пеленгу, эсминец, шум его винтов прекратился. И два взрыва, авианосец — все ж растворение веера можно было дать поменьше? Из осторожности, отползаем еще в сторону, аппараты уже перезаряжены, вот теперь можно и перископ. Одного эскортника на поверхности нет, второй явно не жилец, с таким креном, и горит. Это важно — сначала оценить состояние опасных для тебя противников, а то могло быть, торпеда преждевременно взорвалась, а эсминец машины на стоп, и слушает, когда ты высунешься. Теперь, что с авианосцем — вот красота, кормой осел сильно, и кренится, и дым столбом! Может быть, и сам скоро утонет — но ради такой цели и еще пары торпед не жалко, тяжелые авианосцы советскому флоту нечасто попадаются на прицел! С восьми кабельтовых, как «удар милосердия», чтоб не мучился — двух торпед хватит. Хорошо рвануло — ну, если он и сейчас не утонет, в бога Нептуна верить перестану!
Да, не зря были курсы усовершенствования! А как поначалу ерепенились командиры лодок, когда их, по году а то и больше отвоевавших, в Москву отзывали, «на переподготовку»! Но против приказа не попрешь. Со всех подписку взяли, учебный класс охраняли «волкодавы» из флотского СМЕРШ — внутрь зашли, а там на столах такие чемоданчики с телевизорами внутри, как в романе Беляева «Чудесное око». И управление, клавишами или утюжком, можно не смотреть, а самому играть, как это сделано, непонятно, да и неважно это! В принципе, такие учения с моделированием боевой задачи еще до войны проводились, на планшетах, идея была знакома. Но были эти игры редки, поскольку сложны и трудоемки — на каждого играющего, несколько человек должны были считать и чертить, и конечно, что‑то упускали. А тут — «характеристики лодок, их вооружения и средств обнаружения соответствует тому, на чем вам завтра воевать». И — вперед, сначала вот вводные, покажите как бы вы действовали. А затем, ознакомьтесь с некоторыми тактическими приемами. И сразу — можно попробовать… интересно, а кто же за противника играет? Причем ладно еще, бой один на один, но при атаке конвоя, или эскадры, в игре до тридцати целей! И если условно «потопят», на экране сообщение, и начинай заново. От момента обнаружения и сближения — на этом этапе время можно было «ускорить», чтобы долго не сидеть. «Учителем» был сам контр — адмирал Лазарев — командир «моржихи», что у немцев на севере весь флот перетопила. А ассистировали ему еще два героя — североморца, Котельников с Видяевым. За две летние недели каждый из «учеников» столько выходов в атаку, прорывов охранения, отрывов от преследования провел — сколько за всю войну не приходилось (в реальном походе, длящемся неделями и месяцами, собственно контактов с противником может быть — по пальцам сосчитаешь). И в завершение было совсем уж небывалое на войне — подводные дуэли! Может, оказывается, и лодка по лодке под водой стрелять. Ну и очень помогло, что к маневренным качествам лодок «тип XXI» привыкли, не смущало уже ни двести метров глубины, ни шестнадцать узлов полный подводный ход и шесть, экономичный (вместо восьми и двух, соответственно, у «щук»).
Утоп наконец авианосец, скрылся под водой. Видно плохо, стемнело уже — но акустик докладывает, что слышит характерные звуки — корпус разрушается, механизмы сорвались со своих мест. И вроде, там плотики плавают — на таком корабле экипаж должен быть тысяча, а то и полторы, а ведь еще и с эсминцев кто‑то спастись мог — так что болтается сейчас наверху в море больше народа, чем с «Титаника». Немец бы наверное, всплыл, и из пушки по плотам, чтобы артиллеристы навык не теряли — политработники рассказывали, что были у фрицев и такие звери, как Броде или Лют, кто при этом еще и свободных от вахты наверх вызывали, с ручными пулеметами, чтоб поучаствовали. Ну а мы не фашисты — донесение в штаб флота, в месте с координатами… большое число возможных пленных. Так что, если у наших будет возможность, то пришлют кого‑нибудь, подобрать. Ну а кто из япошек до того не доживет, мы не виноваты, судьба!