Год 1863. Забытые страницы

Священник

Гордей Щеглов

ГОД 1863

Забытые страницы

К читателю

Польское восстание 1863–1864 годов по сегодняшний день остается одним из наиболее мифологизированных сюжетов белорусской истории. Сформировался даже целый пласт литературы, представляющий восстание едва ли ни белорусским национальным делом, героической борьбой белорусского народа за независимость. Естественно, появились и свои «герои». Однако если для польской историографии героико-патриотический пафос в освещении тех событий понятен и логичен, то для нашей национальной истории является неестественным и надуманным, искусственно насаждаемым в общественном сознании. Для польского национального самосознания освободительные восстания XIX столетия действительно окружены ореолом героической борьбы за восстановление утраченной государственности, овеяны духом жертвенности, мужества, пламенного патриотизма. Но у нас ведь своя история…

Хочется напомнить, что повстанческие идеи, пропагандируемые польскими патриотами, остались чуждыми белорусскому населению и не нашли в его среде широкого отклика. Восстание поддержала лишь незначительная часть населения, чаще всего польского происхождения или считавшая себя поляками: шляхта, ксендзы, мелкие чиновники, гимназисты, помещичья челядь и т. п. Показательно, что подавляющая масса участников восстания принадлежала римо-католическому исповеданию[1]. А ведь для самосознания того времени «католик» значило «поляк», а «православный» — «русский». Понятия «католик» и «православный» закрепились и воспринимались как этнонимы. Белорусы же, как известно, в основном были православными. Поэтому для Белоруссии восстание оказалось ненужной смутой, вписавшей в ее историю не одну драматическую страницу. О некоторых трагических сюжетах того времени и повествует настоящая книга, представляющая уже третье издание — исправленное и дополненное.

Первое издание «Забытых страниц» вышло в 2005 году[2] и было посвящено памяти священника Минской епархии Даниила Конопасевича, убитого повстанцами в 1863 году. Читательский интерес к книге и отзывы побудили к подготовке второго, дополненного издания, вышедшего в свет в 2007 году[3]. В нем, помимо новых материалов о священнике Данииле, появилась глава о еще одном церковнослужителе Минской епархии, пострадавшем в 1863 году от рук повстанцев, — Федоре Яковлевиче Юзефовиче.

Подготовка нынешнего, третьего, издания обусловлена появлением в распоряжении автора новых материалов, дополняющих и обогащающих картину событий.

Теперь несколько слов о тех, кому посвящена книга. Первые сообщения об убийстве священника Даниила Конопасевича и псаломщика Федора Юзефовича, появившиеся в печати в 1863 году, носили, разумеется, ограниченный, не совсем достоверный и в определенном смысле тенденциозный характер. Между тем информация, представленная в этих сообщениях, стала на многие годы «хрестоматийной». Например, главным виновником убийства священника Даниила считался владелец имения Богушевичи, участник восстания, Болеслав Свенторжецкий. Однако, как удалось выяснить в процессе исследования, это было не так.

С оживлением в начале XX века в Минской епархии внимания к трагическим судьбам священника Даниила Конопасевича и псаломщика Федора Юзефовича в «Минских епархиальных ведомостях» появился ряд публикаций, посвященных их памяти. Эти публикации, представлявшие воспоминания родственников или очевидцев событий, дали замечательный материал к их жизни и намного прояснили обстоятельства их смерти.

События, происходившие в стране после октябрьского переворота 1917 года, и развернувшиеся гонения на Веру и Церковь Христову, по сути, погребли историческое, а в особенности церковное прошлое для новых поколений уже советских людей. Произошла историческая метаморфоза, которую можно назвать «разрывом времен». Под спудом забвения оказались тысячи удивительных судеб, а события прошедшей истории рисовались в ином свете и с иными резонами.

Но вот сегодня, сквозь время, сквозь бури социальных и политических потрясений, снова проступают имена, события, звуки давно минувших дней и эпох, оживляется интерес к нашему историческому прошлому. И среди них имена священника Даниила Конопасевича и псаломщика Федора Юзефовича.

Обстоятельства смерти этих церковных служителей не оставили в свое время автора равнодушным к их судьбам и побудили к собиранию материалов, связанных с их жизнью.

В процессе работы над книгой автор старался критически подходить к источникам, оказавшимся в его распоряжении. Это позволило сформировать более объективный взгляд в отношении некоторых лиц и событий. Так, например, в книге пересмотрена оценка личности помещика Болеслава Свенторжецкого, считавшегося ранее главным виновником смерти священника Даниила. Уточнены даты, имена, хронология событий восстановлена с большей ясностью.

«Работа над источником, — писал русский историк И. Е. Забелин, — тяжелая, мелочная, до крайности скучная, в которой сохнет ум, вянет воображение, но зато вырастает достоверность»[4].

Глава I. Вехи истории

Чтобы правильно понять события, о которых будет рассказано ниже, необходимо хотя бы в общих чертах представить ту историческую обстановку и атмосферу, в которых они происходили.

В 1569 году на сейме в городе Люблине состоялась так называемая Люблинская уния — объединение Польского королевства и Великого княжества Литовского, а вернее, при сильном политическом давлении произошло присоединение территорий Литовского княжества к Польской Короне. Удивительно проницательные слова сказал тогда на одном из сеймовых заседаний от имени литовско-белорусских послов жмудский староста Иван Ходкевич: «Неприятель во время перемирия не нарушал собственности, а нас, живущих в вечном мире и братстве с вами, господа поляки, лишаете нас этого права. Справедливости мало на земле! Но Бог такой несправедливости не потерпит: рано или поздно расчет будет»[5]. С великой скорбью и со слезами принимали тогда акт объявления унии литовско-белорусские послы.

В результате Люблинской унии исконно русско-украинские и белорусско-литовские земли с преобладающим православным населением и самобытной культурой оказались подчиненными католической Польше, в которой сосредоточивалась теперь вся законодательная власть. Так образовалась Речь Посполитая.

Со времени принятия Люблинской унии началась постепенная полонизация Белоруссии, а вместе с ней и более активное распространение римского католичества. Все чаще и чаще белорусские земли стали переходить в руки польских владельцев и ополяченной местной шляхты, получавших земельные угодия от польских королей в награду за военную службу. Эти владельцы закрепили за своими землями местных крестьян, лишив их права переходить в другие места. Сеймовым законом 1573 года крепостное право в Речи Посполитой было установлено окончательно, а третий Литовский статут 1588 года еще раз подтвердил его. Ни в одной европейской стране крепостное право не приобрело такие уродливые формы, как в Речи Посполитой, где владельцы самовластно и по собственной прихоти распоряжались даже жизнью принадлежавших им «хлопов». На белорусских землях ситуация сложилась еще хуже. Здесь белорусское крестьянство находилось в крепостной зависимости у польских или ополяченных панов и магнатов, считавших себя частью единой «польской шляхетской нации» и не желавших иметь с местным населением ничего общего — ни по крови, ни по вере, ни по культуре. Ничего не изменила и принудительная религиозная уния 1596 года; шляхетство воспринимало ее, как и православие, верой второго сорта — для «быдла». Жестокость крепостных порядков в Белоруссии поражала не только западных путешественников, но даже российских дворян, тоже крепостников, которые единогласно находили положение белорусского мужика непереносимым[6].

1

Национальный исторический архив Беларуси (НИАБ). Ф. 1418. Оп. 3. Д. 1.

2

Щеглов Г. Э. 1863-й. Забытые страницы. — Минск: Православное Братство в честь Святого Архистратига Михаила в г. Минске, 2005. — 60 с.

3

Щеглов Г. Э. Год 1863. Забытые страницы. — 2-е изд., доп. — Минск: Братство в честь Святого Архистратига Михаила в г. Минске Минской епархии Белорусской Православной Церкви, 2007. — 98 с.

4

Цит. по: Сахаров А. Н. «Светлый русский ум» / И. Е. Забелин. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. Книга первая: Государев двор, или Дворец. — М.: Книга, 1990. — С. 37.

5

Цит. по: Афанасий (Мартос), архиепископ. Беларусь в исторической и государственной жизни. — Минск, 1990. — С. 39.

6

Трещенок Я. И. История Беларуси. Ч. 1. Досоветский период: учебное пособие. — Могилев: МГУ им. А. А. Кулешова, 2003. — С. 55–56.