Заложники рока

Сергей потом долго на базе под громкий хохот собравшихся, включая самого Ивана, рассказывал о выражении его лица, когда Иван в первый раз подогнал Камаз к назначенному месте и увидел, как из воздуха проявляется огромный летательный аппарат незнакомых очертаний. Георгий специально ничего не сказал тому заранее, пообещав лишь фантастический сюрприз. И сюрприз, надо сказать, удался. Надо было видеть горящие глаза детдомовского парнишки, когда Сергей ему объяснил, что именно он видит перед собой.

Всего за пару недель Камазами в бот, а им на базу, было переправлено десять вагонов зерна. Этого количества на первое время должно было хватить с запасом. С комбинатом расплатились, как и было оговорено, наличными. Как руководство завода собиралось списывать десять вагонов зерна, Дмитрий при передаче денег не интересовался, но по довольному виду главного закупщика, напоминавшего кота, сожравшего кринку свежей сметаны, понимал, что за этим дело не станет. Деньги будут поделены между всеми заинтересованными лицами, а зерно, зерно, видимо, по бумагам просто сгниет. В любом случае от имени директора завода закупщик выразил свое удовлетворение сделкой и партнером и предложил обращаться в любое время, если потребуются новые объемы.

Пока друзья занимались сделками купли-продажи, родители Сергея провели операцию прикрытия по отъезду к родственникам на Дальний Восток. Пообщались со всеми соседями, с кем-то даже подняли по рюмочке на прощанье. Попросили присмотреть за квартирой.

Ирина Васильевна навестила свою давнюю знакомую, мать Дмитрия. Вера Петровна сопротивлялась очень недолго. Да и не в сопротивлении было дело, скорее в осознании реальности предложения. А так все прошло даже легче, чем ожидалось. Оказывается, недавно вышел очередной приказ министерства о сокращении школ, и престарелую учительницу тут же начали активно выпихивать на пенсию. Да и озвученная идея опытного педагога действительно увлекла. Так что даже рассказ об омоложении прошел не более, чем приятным бонусом.

Георгий за то же время сумел, толком ничего не рассказывая, вызвать к себе отца. И тоже надолго. Просто позвонил и заявил, что тот ему срочно нужен по важному делу и на длительный срок. Старик, не обремененный никем и ничем, сразу и с удовольствием согласился и прибыл в Гремячинск буквально через неделю. Дальнейшее было дело техники. Обалдевающих уже четверых стариков переправили на базу, практически сразу засунув в медицинские капсулы на процедуру омолаживания.

Глава 16. Сергей.

Дмитрий, завершив зерновую операцию, созвонился с другом отца и отправился в Пермь. Разговор вышел не простым, но полезным.

Здание, в котором расположился областной комитет ветеранов, представляло собой в первой жизни, очевидно, какой-то из многочисленных НИИ. Институты без государственного финансирования, а главное задач, давно закрылись, а их руководство волшебным образом превратилось в хозяев крупной недвижимости и прекрасно себя чувствовало, сдавая площади в аренду любым желающим. Наличие в здании комитета ветеранов было для арендодателя очень выгодным, оно проходило по разряду социальной помощи общественным организациям.

Искомый кабинет Дмитрий нашел на третьем этаже в конце длинного коридора. Рядом с дверью скромная пластиковая табличка уведомляла, что здесь находится председатель областного комитета ветеранов боевых действий Пархоменко Василий Семенович. В небольшом предбаннике в лице грозного цербера расположилась тетка средних лет и необъятных размеров, явно видевшая свою главную задачу в отпугивании любых посетителей от любимого шефа. Лишь после представления Дмитрия и звонка начальству, ее взгляд вместе с легким кивком на дверь кабинета слегка смягчился, хотя остался подозрительным, как будто посетитель все же был очередным просителем денег, лишь по непонятной случайности допущенный к телу любимого руководителя.

- Дима, привет, проходи, дорогой. Сколько же мы с тобой не виделись? Почитай с похорон твоего отца три года назад. Присаживайся, чаю или кофе? Мы, организация не богатая, но угостить чем всегда найдем. Или давай, по рюмочке коньячку, батю твоего помянем. Прекрасный был человек.

Дмитрий не стал отказываться от приглашения. Отца помянуть стоило, а дядя Вася был одним из тех, с кем это стоило сделать точно. Дождавшись, пока секретарша, вплывшая в кабинет с изяществом линкора, поставит на стол чай, сахар и тарелочку с дольками лимона и закроет за собой дверь, Василий Семенович извлек откуда-то из-под стола початую бутылку коньяка и разлил по небольшим рюмкам.

- Для особых случаев держу, "Реми Мартен ИКС О". Подарил кто-то из приятелей. Ну помянем, не чокаясь.

Выпили, помолчали.

- Давай рассказывай, как живешь, как судебная экспертиза, не достали тебя еще твои уголовники, не женился еще?

- Нет, дядя Вась, не женился. А уголовников я же только на столе вижу, в таком виде достать уже трудно. Хотя надоели хуже горькой редьки. Да и уволился я на днях.

- А что так?

- Пригласили в одно интересное место по врачебной части. Подробности рассказать не могу, но очень интересно. Я, собственно, в этой связи и приехал.

- Слушаю, - поняв, что разговор пойдет уже о деле, хозяин кабинета на всякий случай налив еще по рюмке, бутылку со стола убрал.

- Только сразу предупреждаю, между нами. У тебя здесь как, - Дмитрий покрутил пальцем в воздухе и показал на ухо.

- Чисто. И проверяю регулярно, да и кому мы нужны? А меня ты знаешь, из меня лишнего слова щипцами не вытащишь, рассказывай.

- Организация, в которую я перешел, вроде как не секретная, но не светится, работает с экспериментальными медицинскими технологиями, которым нет аналога. Формально частная, а там, кто знает. Можешь себе представить, дядя Вася, что открыли способ заставить человека проявить регенерационные способности. Примерно так, как ящерица отращивает потерянный хвост.

- Ты серьезно?

- Абсолютно. На животных от мышей до свиней опробовано многократно. С людьми тоже была пара экспериментов. Успешно. Одному отрастили отрезанное ухо, другому кисть руки.

- Знаешь, Дима. Если бы здесь сидел не ты, пацан, которого я десятками лет знаю, я бы тебя взашей выгнал. Извини, но звучит все это бредово и фантастично.

- Знаю, дядя Вася. Не умею я красиво и убедительно говорить, а тем более не могу рассказать больше, чем могу.

- Ну хорошо, а от меня-то тебе что надо, денег?

- Нет. Деньги не требуются. Мне нужны калеки-ветераны. Пока хотя бы несколько человек, чтобы ты убедился, что все работает. Только мне не любые нужны, а такие, кому здоровье вернуть в первую очередь стоит. Люди нужны, человеки с большой буквы.

- Как убедился? Ты мне их потом здоровыми приведешь?

- Ну да.

Несколько минут Василий Семенович сидел молча, глубоко задумавшись.

- Темнишь ты, Дима. Так не пойдет. Что значит, я тебе людей дам? Это же на себя ответственность взять. А вдруг ты их на органы пустить решил. Да и почему ко мне пришел? Ты что калек на улице не найдешь? Подожди, - остановил рукой возражения, - ты-то нет, верю, но время сейчас такое, опасное. А потом, даже не беря в расчет всю фантастичность твоей истории, как ты собираешься быть дальше? Насколько я понял, реклама тебе не нужна. Деньги тебе тоже не нужны. Значит, что? Или исследования подпольные и не до конца отработаны, а это риск. Или это безумные деньги. А сам секрет технологии стоит столько, что за него войну могут устроить. И ты мне рассказываешь сказки, что дай, дядя Вася, мне нескольких калек, а я тебе их через какое-то время представлю здоровыми. И? От меня они куда пойдут? Хвастаться всем, что обрели оторванную руку или ногу? Сколько твой секрет после этого просуществует? Так что Дима, или ты колись до донышка, или иди своей дорогой, а меня не вмешивай.

- Вообще-то никто их к прежней жизни возвращать не собирался. Работа им найдется.

- Вот теперь ближе к истине. Но тут мы с тобой, дорогой Дима, получаем сразу целый букет таких мыслей, что дурно становится. Ты во что вляпался? Ты понимаешь, что ты говоришь? Ты берешь бойцов. Калек, но бойцов. Да еще требуешь лучших. Делаешь их здоровыми и имеешь виды на их использование. Ученик средней школы скажет тебе по этим данным, что ты собираешь частную армию. Так? Тогда следующий вопрос, против кого, и кто за этим стоит? - Взгляд, устремленный на Дмитрия, был холодным и жестким. Теперь ничто в нем не напоминало о близких отношениях. Это был взгляд опытного волкодава, ветерана спецслужб. Всю свою сознательную жизнь Василий Семенович до отставки и этой синекуры провел в рядах спецназа ГРУ, получив первую офицерскую должность задолго до распада СССР.