Страница 8 из 58
<p>
Он наклонился к тарелке. Глаза Элеоноры загорелись яростью, и Дарья вмиг поняла, что сейчас Элеонора «взорвется». Дарья встала и подбежала к Элеоноре. А сама Элеонора схватила большой нож и замахнулась на Елену. Она выронила бокал с красным вином, а Максим застыл.</p>
<p>
– Мама! – крикнула Дарья, пытаясь выхватить нож у Элеоноры.</p>
<p>
– Отстань! – воскликнула Элеонора и резко поранила руку Дарьи ножом.</p>
<p>
Кровь моментально начала капать с ее руки. Роза бросилась к матери, взяв со стола салфетки. А Дарья, приложив салфетку к ране, поспешила наверх (в ванную).</p>
<p>
– Элеонора! – крикнула Сара, – ты с ума сошла?!</p>
<p>
Ян испуганно смотрел на Элеонору, которая бросив окровавленный нож на стол, пошла в свою спальню.</p>
<p>
– Она сумасшедшая? – спросил Максим серьезно, без тени иронии.</p>
<p>
– Похоже на то, – сказала, словно окаменевшая, Елена.</p>
<p>
А Дарья стояла у раковины и смывала рекой текущую кровь. Похоже, Элеонора попала по вене. Было больно. Даже не физически, нет. Морально. Ее мать порезала ей руку ножом, задев вену, а вместо того, чтобы попросить прощения, она просто безразлично смотрела на нее. Элеонора была такой всегда. Даже когда Дарью в отправляли в первый класс. Все родители обнимались со своими детьми, фотографировали их, успокаивали, когда те начинали нервничать и рыдать, а Элеонора просто говорила:</p>
<p>
– Если заревешь, то покажешь всем, что ты – тряпка. Об тебя все, всю жизнь, будут вытирать ноги! Не реви!</p>
<p>
Вот так, с шести лет Дарья Краснова не плакала. Никогда. Ни от радости, ни от горя. Даже на похоронах мужа не плакала. Просто стояла и смотрела, а хоть из последних сил держалась. И до сих пор не понимает, как тогда, на похоронах она смогла сдержаться и не заплакать. Но вот сейчас — она не сдержалась и заплакала. Она держала руку под ледяной водой и рыдала. Рыдала в голос. Так, как никогда не рыдала.</p>
ЗАПИСЬ ИЗ ЕГО ДНЕВНИКА
<p>
</p>
<p>
Однажды я вошел в кабинет отца, моего настоящего отца. Двери его кабинета не открывались ни мной, ни матерью очень долго. И какого было мое удивление, когда я увидел, что эта дверь была не заперта. Я вошел внутрь. Ящички в столе были приоткрыты. Когда я в последний раз выходил из этого кабинета, все эти ящички были заперты на ключ, хранящийся у матери.</p>
<p>
Я заглянул в приоткрытые шкафчики и был в полнейшем замешательстве – куда-то делись все его эскизы и наброски. Его последние, так и не воплощенные в жизнь идеи! Они тогда лежали здесь, а теперь их нет! Это мама забрала?! Но зачем они ей?! Или… это мой отчим забрал?! Украл ключи у матери и забрал эскизы. Зачем они ему?! Продать? </p>
<p>
Признаться, я и сам иногда думал о том, чтобы продать эти эскизы. Тогда еще они не были мне понятны. Они не представляли никакой ценности ни для меня, ни для моей матери! Но я прекрасно понимал, что они дороги влиятельным и весьма состоятельным людям, которые легко могут заплатить хорошие деньги за эти непонятные мне чертежи.</p>
<p>
Мешало мне их продать только угрызение совести. Как только я, всматриваясь в эти чертежи, вспоминал, что они набросаны рукой моего отца, которого я больше никогда не увижу, я обратно ложил их в стол и закрывал его на ключ. Мы голодали. Мать не раз хотела продать наброски и эскизы, но я ей категорически не позволял этого сделать! </p>
<p>
Потом я постепенно начал испытывать симпатию к ювелирному искусству.</p>
<p>
Сейчас я хотел взглянуть на эти эскизы как ювелир-любитель, а не испуганный и измученный мальчишка. Но вот, их нет!</p>
<p>
Дверь кабинета тихо и неспешно открылась, изредка поскрипывая. Вошла мама. На ее лице читалось сильное удивление.</p>
<p>
– Анатоль, почему ты здесь? – спросила она, медленно подойдя ко мне.</p>
<p>
– Мама, это ты брала папины наброски и эскизы? – растерянно спросил я.</p>
<p>
В ту секунду я молился, что бы мама ответила: «Да, это я их взяла», но вместо этого она ответила:</p>
<p>
– Нет. – Отрицательно помотала головой. – С чего ты взял?</p>
<p>
– Их нет в этом кабинете! – ответил я. – Я думал, ты их взяла!</p>
<p>
– Я не брала их! Зачем они мне?!</p>
<p>
– Их забрал граф…</p>
<p>
– Но зачем они ему?</p>
<p>
В ту секунду я все понял. Он помогал нам, чтобы забрать папины наброски и выгодно их продать! Но это было еще не все!</p>
ДМИТРИЙ
<p>
</p>
<p>
– Я готов дать полное описание этого украшения, – выговорил Дмитрий, сидя за рулем своего джипа. Он застрял в пробке.</p>
<p>
– Когда? – спросил собеседник в трубке. Это был Станислав Аркадьевич.</p>
<p>
– Завтра, – не задумываясь, ответил Дмитрий.</p>